Диана Удовиченко - Реквием по империи
Я легонько коснулся губами виска Дарианны и тихо спросил:
– Что-нибудь известно об эльфах? Ну, тех, которые якобы отправились на помощь своему основному войску?
– В Хаардейле все тихо, – девушка сделала попытку пожать плечами под золотой броней, но, потерпев неудачу, только вздернула брови.
Вкратце объяснив свои догадки, я активировал амулет и связался с командиром одного из полков, охранявших крепость.
– Не могу знать, ваше высокомагичество, – отрапортовал он в ответ на мои вопросы, – ходят по стене какие-то белоглазые. И вроде бы их там немало. Но в атаку не идут, вылазок не совершают. Стоим в осаде.
Это было все, что я хотел знать. Остаток ночи я провел, обсуждая с Дарианной и Копылом новый план. А ранним утром мы с Лютым и Дрианном выехали в Лесной край.
* * *Весна расцветила яркими красками суровую землю Орочьего гнезда. Нежным шелковистым ковром лежала молодая трава, синими каплями проглядывали в ней маленькие чашечки кукушника, красными всполохами светились горицветы. Но Уран-гхору и его оркам некогда было наслаждаться теплом и красотами северной природы: слишком много было у них дел, а еще больше ждало впереди.
Роб оставил своих учеников, все время рядом с вождем был: сидел на траве возле входа в карангу, в небо смотрел, пел что-то, тихо-тихо в бубен ударял. А на коленях у него доска лежала. Прилетал к нему ворон, опускался на плечо. Шаман прикасался пальцами к голове птицы, закрывал глаза и замирал в неподвижности. Потом начинал что-то рисовать угольком на доске, а ворон, каркнув на прощанье, снова взмывал в небо. Спускались к Робу и бесплотные духи, лепетали невнятно. Благодарил их Роб ритуальной песней, и снова рисовал на доске. А иногда беседовали старый шаман и вождь, что-то обсуждали, спорили. Не решались орки часто тревожить своих правителей, ждали, что дальше будет.
Вот и в этот раз Роб с Уран-гхором разговаривали в каранге.
– Скажи, отец, – спросил вождь, – будешь ли ты так же силен вдали от родной земли?
– Да, сын. Моя связь с местом силы так крепка, что никакому расстоянию ее не разорвать. Она будет питать меня, где бы я ни находился.
Ворон упал с неба, сделал круг над карангой, хрипло каркнул, словно здоровался, сел на плечо шамана. Подождал, пока Роб его погладит, и снова взмыл ввысь. Уран-гхор проводил его задумчивым взглядом.
– Это хорошо, отец. А твои ученики? Не ослабеют ли они в чужих краях?
– Их силы не иссякнут вдалеке от Орочьего гнезда. Но они не Стражи, поэтому дар их сделается меньше.
– А в Богатых землях великие шаманы… И их много, очень много. Больше, чем наших… Значит, прав я, отец? Значит, хитростью надо брать города людей?
– Ты прав, мой сын. – Роб смотрел на молодого вождя с гордостью. – И мы сумеем придумать много хитростей. Вот тут, – он провел искривленным от старости пальцем по доске, – я нарисовал границу и пограничный город. Все здесь отметил: и стены, и ворота, и пушки. А вот в этих знаках написано, сколько воинов охраняет крепость, и где они стоят.
Удивился Уран-гхор:
– Но ведь я еще орков в разведку не посылал! Откуда же ты узнал все это?
– Это мне ворон рассказал. Он – часть меня. Его разум – мой разум, его глаза – мои глаза.
– Спасибо тебе, отец. – Вождь жадно вглядывался в рисунок, что-то прикидывал в мыслях. – Уж не то ли это селение, где меня в плен взяли?
– Да, оно это. Обманул тебя тогда предатель, Уран-гхор. Сказал, что стены в крепости низкие, да воинов мало. А люди впустили тебя с товарищами только за первую стену. Их в селении три. Но другие города еще труднее взять будет.
– Обманули, знаю, – процедил сквозь зубы вождь. Потом проговорил: – Спрошу еще, отец. Почему хочешь ты войны с Богатыми землями?
Долго смотрел старый Роб в лицо своего названного сына. Тихо произнес:
– А ты, вождь? Почему ты идешь на эту войну и ведешь за собой всех мужчин Орочьего гнезда?
– Потому что хочу отомстить. За гибель Сварг-гхора, за то, что меня в плену держали. За всех орков хочу отомстить! Выжечь их города как чуму, чтобы никогда больше не ползла человечья зараза в Дикие степи.
Печально улыбнулся Роб:
– Ты еще очень молод и горяч, Уран-гхор. Ведь говорил я тебе: не о мести надо думать, а о благе для своего народа.
– Но какое же благо в войне?
– Люди не дадут оркам спокойно жить и становиться сильнее. Не нужны им могучие соседи. Они боятся нас, а потому хотят уничтожить. Поэтому мы должны опередить их.
– Но зачем тогда мы так торопимся? Не лучше ли подождать, накопить силы и опыта, подготовиться? Ты можешь воспитать еще многих шаманов, а я – обучить многих воинов.
– У нас нет времени, сын, – вздохнул Роб. – Духи предков сказали мне, что в Богатых землях тоже готовятся к войне. Если мы подождем, то станем сильнее, но сильнее станут и наши враги. Нельзя позволить, чтобы на нашей земле шли сражения. Окно в бездну наливается недоброй мощью, как нарыв гноем. Едва прольется кровь на землю Орочьего гнезда – и оно откроется, выпустит бездушных богов, уничтожит весь наш народ.
– Я понял тебя, отец. Что ж, буду думать, как город взять.
– Будем думать вместе, – отвечал старый шаман.
Несколько дней они размышляли, придумывали разные планы. А потом по приказу Уран-гхора снялись орки с насиженного места.
Теперь лагерь воинов от холмов-близнецов откочевал далеко в сторону тепла, ближе к Богатым землям. И кипела здесь работа днем и ночью. Для всех занятие нашлось: одни рубили деревья в лесу неподалеку, другие перетаскивали бревна в лагерь, третьи обтесывали их и выкладывали сушиться на солнце. А сам молодой вождь следил за работой. Сидел в походной каранге, задумчиво чертил прутиком на земле, стирал, снова чертил. Считал, загибая пальцы, потом начинал водить угольком по доске, рисуя что-то непонятное.
– Что делаешь ты, вождь? – спрашивал его Ярх. – И зачем нам все это дерево?
– Скоро увидите, – обещал Уран-гхор и продолжал рисовать.
Настало время, когда он собрал вождей кланов и сказал:
– Будем готовиться к войне, делать тараны и строить башни.
Орки удивленно молчали. Никогда они о таком не слышали.
– Зачем нам башни, вождь? – спросил Эр-гхор, вождь племени Эри-даг.
– Чтобы город людской штурмовать.
– Но город штурмовать – долгое и трудное дело. Вспомни, вождь, чем закончился последний твой штурм, – твердо проговорил воин. – Это война по человеческим правилам. Орки же совершают набег, бьют людей и отступают обратно в степь. Тем и сильно дикое племя, что оно легко и молниеносно. Так воевали и отцы наши, и деды. Так и мы научены воевать.
