Антон Грановский - Кольцо викинга
— Я слышала, что вы уходите в поход. Пробралась на снеккар и притаилась здесь.
— Но зачем?
— Когда я была маленькая, пес-демон Гарм убил моего отца. Об этом знают все.
Викинги согнали с губ ухмылки и закивали — они помнили эту историю.
— Я пойду с вами, чтобы отомстить за отца! — сверкнув карими глазами, заявила Элин.
Некоторое время Егор молчал, обдумывая положение, потом принял решение, повернулся к выжидательно притихшим викингам и громко сказал:
— Вы все слышали, что эта девушка — Элин, дочь хольдера Аскольда. Она решила плыть с нами, чтобы отомстить псу-демону Гарму, убившему ее отца. Здесь, на судне, она моя гостья. И если кто-то из вас нанесет ей оскорбление — он нанесет его мне.
Лица викингов стали серьезными. Егор прилюдно объявил Элин гостьей, это значило, что отныне он берет ее под свою защиту. Викинги не возражали. Первое удивление прошло, и теперь они лишь с легким интересом поглядывали на своенравную дочку знатного хольдера.
Девушку вряд ли можно было назвать красавицей: ее фигура и лицо еще сохраняли угловатость подростка. Впрочем, даже если бы она обладала более женскими пропорциями, ей не следовало бояться викингов. Среди свеев и нурманов было принято относиться к женщинам столь же уважительно, как к мужчинам. Кроме того, каждый из них знал множество историй о женщинах, облачившихся в доспехи, чтобы отомстить за гибель мужей, отцов и сыновей. Среди викингов это было в порядке вещей.
Когда первый интерес прошел, мужчины вернулись к своим занятиям. Те, кто не участвовал в управлении судном, правили свои мечи и боевые топоры, осматривали доспехи.
Егор отвел Элин в сторону и спросил:
— Ну? Теперь ты скажешь правду?
— Я сказала правду, — ответила девушка.
— Но не всю?
— Не всю, — согласилась она.
Элин некоторое время прислушивалась к себе, затем вздохнула и сказала:
— Мои воспоминания сумбурны и перемешаны. Но постепенно они приходят в порядок.
— Но ты поняла, с кем имеешь дело, верно?
— Конечно. Я ведь не идиотка. Ты — Волчок, хоть и выглядишь иначе, чем в лаборатории. А этот громила… — она кивнула в сторону Торта. — Он почти не изменился. Такой же белобрысый и здоровенный, только с бородой, и не такой страшный, каким был.
Егор усмехнулся.
— Я вижу, ты почти освоилась со своим новым положением. Когда ты поняла, что переместилась?
— Три часа назад, — ответила Эльза.
Волчок, продолжая смотреть на девушку, негромко спросил:
— Ты ничем себя не выдала?
— Вроде нет, — ответила она. — Я была дома одна. Если, конечно, не считать слуг. Сидела и пряла пряжу… А потом… Потом у меня в голове будто граната взорвалась, и все смешалось.
— А теперь как? — пробасил Торт, подойдя к ним и остановившись за спиной Егора.
— Нормально, — ответила Эльза, скользнув взглядом по угрюмой физиономии гиганта. — Хотя от горячего душа я бы не отказалась.
— Горячего не обещаю, но если понадобится холодный — я привяжу тебя за ногу и швырну в море, — предложил Торт. — Это здорово помогает, когда нужно освежить мозги.
Эльза смерила гиганта насмешливым взглядом.
— А ты и впрямь не изменился. Такой же большой и такой же глупый.
— Да и ты не особо изменилась, — усмехнулся в ответ Торт. — Такая же колючая и ядовитая.
Егор хлопнул гиганта по плечу.
— Рад, что вы поладили. Впереди у нас много дел, и дела эти не из приятных. Теперь мы в одной лодке, и это не просто фигура речи.
Он повернулся к Эльзе и добавил:
— Элин, веди себя как подобает дочери отважного, уважаемого воина, но не особо вытрёпывайся и мужиков не задирай. Это военный поход.
Эльза вскинула пальцы к голове и насмешливо отчеканила:
— Слушаюсь, мой генерал!
— В сражения не вступай, постарайся все время держаться за моей спиной.
— За спиной? — Девушка фыркнула. — У тебя красивый зад, но не настолько, чтобы я любовалась им с утра до вечера. Держаться позади я не стану. А если случится драка, то буду драться наравне со всеми.
— Ты? Драться? — Торт ухмыльнулся. — Видела бы ты себя со стороны. Настоящая…
Верзила не успел договорить — Эльза молниеносно проскользнула у него между широко расставленными ногами, быстро выпрямилась, прыгнула гиганту на спину и приставила лезвие клинка к его горлу.
— Дернешься — перережу горло! — змеей прошипела она на ухо Торту.
Гигант замер с перекошенным от ярости лицом, но сделать ничего не мог. Видевшие это викинги расхохотались:
— Ай да девка! Настоящий воин!
— Слезь с меня, — потребовал Торт, багровея. — Ну!
— Признай, что я одержала верх!
Торт заскрежетал зубами, но вдруг успокоился, усмехнулся и сказал:
— Отчего ж не признать. Я люблю, когда девки сверху. Признаю!
Эльза убрала нож и спрыгнула на палубу. Викинги вновь засмеялись, а Егор положил гиганту руку на плечо, посмотрел ему в глаза и произнес проникновенным голосом:
— Торт, тебя побила девчонка.
— Я просто не был к этому готов, — пробурчал гигант.
Егор улыбнулся:
— Не расстраивайся. Иногда это случается даже с такими здоровяками, как ты.
Викинги снова расхохотались, а Торт потер пальцами поцарапанное горло, усмехнулся и заявил:
— Боги свидетели — это было самое захватывающее мгновение в моей жизни. Но я бы не хотел, чтобы оно повторилось.
7
— Скучно плывем, — сказал Торт, хмуро глядя на проплывающие мимо снеккара темные берега.
— Хочешь — прыгни в воду, враз повеселеешь, — с усмешкой заметил чернобородый, смуглый Олаф.
Торт повернул голову и посмотрел на него задумчивым взглядом.
— Чего смотришь, белоголовый? — холодно осведомился десятник.
— Да вот думаю — не степняк ли ты? Рожа уж больно черная.
По лицу десятника Олафа пробежала тень, взгляд его приобрел удовлетворенно-задиристое выражение.
— Ты сомневаешься в том, что я викинг? — глухо пророкотал он.
— Да тут и сомневаться нечего, — с кривой ухмылкой заявил Торт. — Рожа твоя черна, будто уголь. На солнце так не прокоптишься.
Олаф медленно поднялся с места, отстегнул с перевязи топор и положил его на палубу. Затем посмотрел Торту в глаза и произнес:
— Встань и повтори, что ты сказал, белоголовый.
Торт встал. Он был, как минимум, на голову выше десятника и смотрел на него сверху вниз с усмешкой.
— И что дальше? — поинтересовался Торт. — Хочешь, чтобы я оттер тебе рожу добела? Могу попробовать, если хочешь.
— Попробуй, — спокойно предложил Олаф.
