Анна Рассохина - К чему приводят девицу... Ночные прогулки по кладбищу
Договорить я не успела, молодой человек порывисто схватил меня за руку и ответил:
— Я не обижался на вас, сударыня Нилия!
— Тогда где вы пропадали все это время? Почему я не видела вас с того самого званого вечера, когда вы собирались сделать мне предложение?
— Дела служебные, — грустно улыбнулся он, не отпуская моих рук. — Да и не обижался я. Просто загрустил немного…
— Отчего же? — поинтересовалась, втайне надеясь, что рук моих он не отпустит.
— Нилия, я никогда не был особо речист, поэтому не знаю, как вам объяснить свои чувства, да и не знаю, нужно ли это делать, — заволновался Ильян и отпустил мои руки.
— Объясните все как есть, — попросила я и сама прикоснулась к его руке.
Молодой человек улыбнулся:
— Знаете, какое желание я загадал?
— Хотелось бы знать, если это не тайна…
— Я попросил у звезды, чтобы вы, Нилия, вспоминали обо мне в своей академии хотя бы изредка.
Тут из моих уст вырвалось:
— Поцелуйте меня, Ильян!
Удивилась сама себе, но отступать я не собиралась и с ожиданием посмотрела молодому воину в глаза.
Он несколько ирн неверяще глядел на меня, а затем его лицо приблизилось к моему, и его уста легко прикоснулись к моим. Я замерла.
Его губы нежно, словно играя, прикасались к моим, его руки обнимали мою талию, обдавая жаром. Мои ладони лежали на его груди, и я чувствовала, как бьется его сердце. Это было необычно и чудесно!
Ильян оторвался от моих губ. Он тяжело дышал и неотрывно смотрел на меня, его глаза потемнели.
— Чудесная ночь, не правда ли? — срывающимся голосом прошептала я.
— Да, — прохрипел он.
— Ой, смотрите, в пруду рыбки плещутся! — поспешила я отвлечь воина.
Он кивнул в ответ, не сводя с меня пристального взора.
Я положила голову ему на плечо, молодой человек обнял меня. Прикрыла глаза от приятного ощущения близости.
Так мы и просидели, даже не знаю сколько, но на дворе уже совсем стемнело и стало прохладно. Я поежилась. Ильян крепче обнял меня. Вздохнул и произнес:
— Вам пора возвращаться…
Я кивнула, но не пошевелилась. Он снова вздохнул.
— А вы будете обо мне вспоминать? — спросила я и выжидательно взглянула на собеседника.
— Всегда…
Я улыбнулась, поднялась со скамьи и, протянув ему руку, попросила:
— Проводите меня до дверей.
Ильян поднялся, взял меня за руку, и мы направились к терему.
Дойдя, остановились у двери, я, повернувшись к воину, прошептала:
— Помните обо мне, Ильян.
Он тихо ответил:
— Вас сложно будет забыть!
Затем мы снова поцеловались. Это был легкий и быстрый прощальный поцелуй.
— До свидания, сударыня Нилия. Пусть боги хранят вас!
Я лишь улыбнулась на прощанье и вошла в дом. Закрыла за собой дверь и, прислонившись к ней, мечтательно закрыла глаза.
— Ну, что было?
— Давай скорее рассказывай!
Послышались шепотки с двух сторон. Я открыла глаза и увидела Йену с Лиссой.
— Все было чудесно! — улыбнулась я. — Спасибо вам!
— А что мы? — захлопала глазами рыжая.
— Ильян сам ко мне вчера подошел и попросил устроить встречу с тобой, — поведала Йена.
— Давай рассказывай! — настаивала Лисса.
— Ага! В подробностях! — не отставала от нее Йена.
Я улыбнулась, прижала к себе букет и, шепнув:
— Звездной ночи, девочки! — устремилась к себе в комнату.
Там пристроила букет в вазу и благодарно произнесла:
— Спасибо тебе, Луана!
Засыпала я счастливой, успев помечтать перед сном. В моих мечтаниях главенствовал Ильян.
Дальнейшие дни до отъезда в академию пролетели незаметно. Ильяна я больше не видела. Йена узнала от Ждана, что помощник батюшки отбыл из Западного Крыла по государственным делам.
Грустить по этому поводу мне было некогда. Все готовились к отъезду. И вот наступил последний вечер перед нашим отбытием в Славенград. Обстановка дома была напряженной. Переживали все, но помалкивали. Вроде и говорить уже было не о чем, все сказано: и напутствия, и пожелания.
После ужина серьезные родительницы внесли небольшую шкатулку.
— Вот, — прокомментировала матушка, — это наш последний подарок перед вашим отъездом.
После этих слов она достала из шкатулки небольшой кулон в форме месяца из какого-то прозрачного камня. Тетушки Ирана и Горана вынули из ларца аналогичные подвески, только одна была из коричневого самоцвета, а другая — из зеленого.
— Это, — пояснила тетя Ирана, протягивая кулон Лиссандре, — амулеты связи. Вы можете общаться с нами и друг с другом. Мало ли что произойдет, и вы всегда сможете сообщить о себе.
— Да. У нас есть такие же, — тетушка Горана показала похожую подвеску синего цвета.
Вдруг я поняла, насколько все серьезно. У нас действительно начинается самостоятельная жизнь, где придется рассчитывать только на себя.
— Амулет активировать просто. — Маменька надела кулон мне на шею. — Просто сожмите подвеску в руке и представьте того, с кем хотите поговорить.
— Если же вы ощущаете жжение в том месте, где кулон соприкасается с кожей, то, значит, кто-то из нас хочет пообщаться с вами, — добавила тетя Горана.
— Нам такие подарят? — послышался обиженный возглас Латты.
— Всему свое время, — улыбнулась тетушка Ирана.
— Вот настанет ваша очередь поступать в академию, и вам сделаем такие же амулеты, — дополнила маменька.
Младшие недовольно переглянулись, но ничего не сказали.
— А у Этель есть подобный кулон? — спохватилась Лисса.
— Да, — подтвердила тетя Ратея.
— Тогда почему она ничего не сообщает о себе? — недоумевала Йена.
Тетушка Ратея пожала плечами и предположила:
— Может быть, ждет, когда вам амулеты выдадут и вы сами с ней свяжетесь.
— Кстати, попробуйте, если появится свободная лирна, — кивнула матушка.
Мы согласились с этим предложением, тем более что нам самим не терпелось опробовать подвески в действии. Это мы и сделали наступившей ночью. Наговориться, конечно, не успели, ночь оказалась короткой, и надо было хоть немного поспать. Связаться с Этель никому из нас не удалось. Решили не унывать и попробовать сделать это позднее.
Так закончился мой последний день в отчем доме перед отъездом в академию. Легла спать я в предвкушении завтрашнего путешествия на летучем корабле. Не расстраивало даже то, что нашим попутчиком должен был стать Эльлинир.
ГЛАВА 5
Утро встретило меня яркими солнечными лучами. Поднявшись с кровати, я отчаянно зевнула — сказалась прошедшая бессонная ночь. Но лениться мне не дали, в комнате тут же появилась Леля.
