Робин Хобб - Странствия Шута
Уэб посмотрел на Кетриккен.
– Связь должна быть взаимовыгодной, - сказал он. Он бросил взгляд на меня, затем продолжил: – Обязанности Кетриккен часто заточают ее внутри замка. Сблизься она с крупным животным или диким существом, они были бы вместе только очень ограниченное время. Так что я предложил ей рассмотреть зверей, которым будет комфортно делить такой образ жизни. Кошки. Собаки.
– Хорьки. Попугаи, - заметил я с облегчением от того, что разговор перешел в другое русло.
– И именно поэтому я прошу тебя об одолжении, Фитц, - резко сказал Уэб.
Пораженный, я встретился с ним взглядом.
– Я знаю, что ты откажешь, но я должен попросить в любом случае. Больше некому ей помочь.
Я в смятении посмотрел на Кетриккен, пытаясь понять, что ей нужно.
– Нет. Не леди Кетриккен, - заверил меня Уэб.
Мое сердце сжалось.
– Тогда кто она и что ей нужно?
– Это ворона. Если вы двое придете к пониманию, она поделится с тобой своим именем.
– Уэб, я…
Он перебил меня.
– Она была одна около шести месяцев. Ее отправили ко мне, чтобы я помог. Она родилась с дефектом. Когда она оперилась, на каждом крыле у нее проявились белые перья. В раннем возрасте она едва спаслась от гибели. Пережившую нападение собственной семьи,тяжело раненную, ее нашел пожилой пастух. Он взял ее и помог вылечиться. В течение восьми лет они были партнерами. Недавно он умер. Но прежде, чем он умер, он связался со мной, а затем отправил ее ко мне.
Он замолчал в ожидании вопроса, зная, что я его задам.
– Она оставила Уит-партнера? - я с недоверием отнесся к такой неверности.
Уэб покачал головой.
– Пастух не обладал Уитом. Он был простым человеком с добрым сердцем. И благодаря немалым усилиям короны Видящих он смог обратиться к сообществу Древней Крови, чтобы найти ей новый дом. Нет, молчи, дай мне закончить. Вороны - общественные существа. Если она будет вынуждена жить в уединении, она сойдет с ума. С такими полосатыми крыльями она не может присоединиться к другим воронам, они ополчатся на нее из-за отличий. И, наконец, она не ищет свзяь, только спутника, человека. Для компании и для защиты.
Кетриккен заполнила мое молчание.
– Кажется, идеально подходит для нас обеих.
Я набрал воздуха, чтобы ответить, но вместо этого бесшумно выдохнул. Я знал, почему Уэб не может взять ее.Также и леди Кетриккен не может быть замечена с вороной на плече: стервятник, птица, несущая дурное предзнаменование. Нет, такой спутник ей не подходил. Я уже знал, что мне бы тоже не хотелось этого. Я найду кого-нибудь еще, но пока, вместо того, чтобы прямо отказать, я ответил:
– Я подумаю.
– Ты должен, - согласился Уэб. – Даже простое общение с животным нельзя не воспринимать всерьез. Ворона может прожить долгие годы, и не редкость, что порой они достигают тридцати лет. Встретив ее, я решил, что вы двое хорошо подойдете друг другу по темпераменту.
Зная, что Уэб думает о моем темпераменте, я с точностью убедился, что не хочу иметь ничего общего с этой птицей. Я хотел бы найти ей подходящего компаньона. Возможно, Таллерман был бы не против вороны в конюшне Ивового леса. Так что я молча кивнул.
Они оба приняли это за капитуляцию. Кетриккен налила еще чаю, и следующий час прошел в разговорах о старых временах. Уэб рассказывал, возможно, слишком много историй о Сор, но и Кетриккен, и я понимали его. От этих историй разговор, естественно, перешел к Древней Крови и слабом владении Кетриккен Уитом. Она лишь сейчас поняла значение этого дара для себя. Когда-то она обратилась к моему волку, и он принял эту слабую связь. Как выяснилось, его дружба поддерживала ее больше, чем я думал.
Затем, будто это была самая естественная вещь в мире, Кетриккен спросила, обладает ли Пчелка Скиллом или Уитом. Трудно сказать, почему ее вдруг заинтересовал этот вопрос. Конечно, у меня еще остались секреты от них. Кроме того, так получилось, что Пчелка была моей тайной, чем-то личным и ценным, чем я не хотел делиться.Я заставил себя не лгать и сказал им, что, насколько я могу судить, моя маленькая дочь не обладала ни одним из этих видов магии. В лучшем случае, она могла чувствовать Скилл в Неттл и во мне, но я не ощущал в ней никакого отзыва. Затем я добавил, что она еще очень мала, трудно что-то утверждать определенно.
Уэб приподнял бровь.
– Обычно Уит проявляется в раннем детстве. Она не выказывала склонности к сближению с животным? Не было врожденного понимания их сути?
Я покачал головой.
– Но, честно говоря, я держал ее подальше от таких опасностей. Я знаю, что значит такая связь в столь юном возрасте и без должного контроля.
Уэб нахмурился.
– Так в ее жизни нет никаких животных?
Я колебался, пытаясь решить, какой ответ он хотел бы услышать. Я заставил себя сказать правду.
– Она учится ездить верхом. В раннем возрасте, когда мы впервые попытались научить ее, ей это не понравилось. Она испугалась. Но в последнее время она добилась значительного прогресса. У нее нет нелюбви к животным. Она любит котят. Собака пастуха обожает ее.
Уэб медленно кивал. Он посмотрел на Кетриккен, когда произнес:
– Когда она приедет, я хотел бы поговорить с ней. Если она унаследовала Древнюю Кровь от отца, то чем скорее мы узнаем, тем лучше для нее, чтобы начать учить ее магии.
И Кетриккен серьезно кивнула, как будто давая свое разрешение. На меня накатило дурное предчувствие, но я решил пока промолчать.Я только отметил, что Уэб раньше меня узнал о желании Кетриккен привезти Пчелку в Баккип. С кем еще она обсуждала это? Я должен узнать, что скрывается за ее решением. Но только осторожно.
- Как поживают принцы? Показали ли Проспер или Интегрити какие-либо признаки владения Скиллом или Уитом?
Кетриккен нахмурилась. Она вздохнула и задумалась, прежде чем ответить.
– Мы считаем, оба принца обладают Скиллом, наследной магией Видящих. Но не похоже, чтобы хоть у одного из них была сколь-нибудь сильная предрасположенность к нему.
Она чуть повела глазами, когда встретила мой взгляд. Не подмигнула, не покосилась в сторону Уэба,только проблеск движения, давший мне понять, что это не та тема, которую ей хотелось бы обсуждать перед Мастером Уита. Итак, моя бывшая королева научилась осторожности и скрытности. Возможно, Олений Замок изменил ее настолько же, насколько она изменила его.
Она перевела разговор на другие темы, и я позволил ей это сделать. Уэб болтал без умолку, удивительным образом побуждая говорить и других людей. Я старался держаться безопасных тем – овец, садов и ремонта, который я сделал в Ивовом лесу, но рассказал ему о себе гораздо больше, чем собирался. Еда давно закончилась, и остатки чая в наших чашках остыли, когда Кетриккен улыбнулась нам обоим, и напомнила, что снаружи ее внимания ждут другие.
