Ирина Котова - Королевская кровь. Книга 4
Через несколько минут, когда огонь утих, и только земля дымилась, поскрипывала и похрустывала, как головешка, из бывших ворот вышли два человека, ступая так, будто под ними не было раскаленной породы, приветственно кивнули в сторону машины спецназа и ушли в Зеркало.
А вот у Игоря Ивановича Стрелковского вечер проходил тихо и мирно. На выходные он решил-таки наведаться в свое графское имение в Рыбацком — самому было любопытно, что за недвижимость прилагается к титулу. Днем в пятницу позвонил с работы Люджине и попросил собраться в дорогу.
— А я вам там нужна, шеф? — с сомнением спросила капитан. — Вы же не обязаны меня с собой возить, я не хочу вам мешать.
День рабочий был тяжелый, с утра новоиспеченный граф ничего не ел, поэтому ответил без деликатности:
— Дробжек, когда я посчитаю, что вы мне будете мешать, я вас с собой не возьму. Поэтому прекратите жеманничать и собирайтесь. Едем на два дня, поэтому по минимуму. Будьте готовы к шести — я приеду с работы, возьму вещи, и сразу двинемся, чтобы не ночью приехать. Поужинаем уже там.
— Да, командир, — ответила она спокойно. — Я поняла. Не сердитесь.
Когда он подъехал к дому, опоздав на десять минут, она уже стояла во дворе, одетая в длинный серый пуховик, какие-то зеленые штаны — опять армейские, что ли? — и высокие ботинки на шнуровке. С короткими волосами напарница выглядела совсем по-мужски.
— Вы так выглядите, будто собрались штурмовать вражескую высоту, — сказал он ей, принимая сумки и ставя их в багажник. Люджина пожала плечами, протянула пакет — оттуда вкусно пахло выпечкой, и Игорь не удержался, раскрыл его. Голова давно уже болела от голода.
— Это я сама приготовила, — объяснила капитан, открывая дверь машины, и он бросил на нее удивленный взгляд. — Там еще чай в термокружке, не обожгитесь. Кстати, кажется, ваш повар на меня обиделся — но мы помирились, когда я пообещала дать ему рецепт. Таких пирожков вы не пробовали еще, вот увидите. Только на Севере пекут.
Стрелковский выруливал из ворот, держа руль одной рукой, а второй поднося ко рту теплый, пахнущий сладким тестом пирожок с капустой, и ему действительно казалось, что вкуснее он никогда ничего не ел. В столице было уже темно, на улицах толкалась куча машин — вечер пятницы, пробки — и он свернул сразу в сторону кольцевой, чтобы избежать черепашьего хода.
— Спасибо, — произнес он, когда в желудке поселилась приятная сытость, чай был допит, а крошки смахнуты с колен. — Это было очень кстати.
— Я знаю, — усмехнулась капитан. Куртку она уже сняла, оставшись в сером тонком свитере, и теперь перепутать ее с мужчиной было очень сложно — формы не позволяли. Да и лицо у нее было совсем не тяжелое, приятное, с аккуратными чертами.
Игорь покосился на нее, оценил обтягивающий свитер, и все же не удержался, спросил:
— Как догадались?
— Вы, когда голодный, злее, чем обычно, и фразы строите рублено, коротко, — пояснила Дробжек так, будто энциклопедию под названием «Привычки и черты И.И. Стрелковского» зачитывала. — И раздражаетесь по мелочам.
И лицо у нее при этом перечислении было совершенно серьезным. Только в конце губы чуть дрогнули, и капитан отвернулась, чтобы скрыть усмешку.
К имению они добрались к десяти вечера. Машина гудела, Дробжек дремала, повернув лицо к нему, и Игорь периодически поглядывал на нее, отмечая и круги под глазами, и болезненную складку у рта. Он уже стал забывать о ее ранении, так легко она держалась, но, видимо, реабилитация и занятия отнимали много сил, и боли наверняка еще мучили, но виду она не показывала. Настоящий солдат. Сама себе и надежа, и опора. Хотя что ей еще делать? На кого ей опереться, кроме себя?
Впереди показался дом — крепкий, двухэтажный, кажется, даже меньше его городского дома, но очень приятный — белые стены, деревянные ставни, широкое крыльцо. В окнах горел свет.
— Дробжек, — позвал он, когда заглушил двигатель — двери дома уже открылись, в светящемся проеме показалась женская фигура — видимо, экономка вышла встречать. — Люджина, приехали, просыпайтесь!
Капитан сморщила лоб, но глаза не открыла, только засопела и отвернулась от него. Не проснулась она и тогда, когда он уже передал вещи слуге, спала и пока экономка показывала новому хозяину дом, и большую спальню с просто-таки монументальной кроватью, застеленной чистым бельем — запах свежести очень чувствовался в комнате. Тут же стояли сумки с вещами.
— А гостевая спальня? — спросил Игорь, когда экономка двинулась обратно к лестнице. — Для моей спутницы?
— Ой, милорд, — залепетала женщина, заливаясь краской, — простите, пожалуйста… Я решила, что она ваша…подруга, а вы особых распоряжений не дали. Виновата. Простите. Я сейчас же распоряжусь снять чехлы с мебели да прибрать там…только кровать надо найти…старые-то хозяева гостей не принимали….
— Сколько это займет? — прервал Стрелковский ее оправдания, поглядывая из окна на машину.
— Час минимум, — с несчастным видом сказала экономка. — А то и два. Так вы пока поужинайте, — с надеждой попросила она, — чайку попейте. Справимся. Простите уж меня, милорд.
— Займитесь, — скомандовал Игорь расстроенной домохозяйке и пошел на улицу. Капитан так и спала.
— Дробжек, — снова позвал он. Потряс ее за плечо. — Ну, открывайте глаза. Доспите в доме. Люджина!
Мороз крепчал, да и ветер усилился, хоть и светили над уходящими вдаль полями с редкими огнями принадлежащих ему теперь деревень звезды. И воздух был свежий, чуть отдающий дымом. Вкусный воздух, дышать и дышать им.
Но для «дышать» он был слишком легко одет.
— Ну что же вы, — сказал он сердито. — Люджина! Люджина…. Тревога! Нас атакуют!
Она мгновенно открыла глаза, поднялась — только ремень безопасности натянулся. Оглянулась, посмотрела на него. В мутных от сна синих глазах плескалось недоумение и обида.
— Извините, — покаялся он весело, — но я уже замерз вас будить. Думал уже нести вас на руках.
— Надо было не просыпаться, — пробурчала она, пытаясь отстегнуться — движения были заторможенные, неловкие. Вышла, поежилась, открыла заднюю дверь и потянулась за пуховиком.
— Слуги подготовили всего одну спальню, так что сегодня мы, похоже, спим вместе, — сообщил он тылу напарницы. Спина ее замерла. — Не переживайте, там на кровати целый полк поместится. Вы будете в безопасности.
— Боги, — сказала она с настоящим женским раздражением, закутываясь в пуховик, — да мне все равно где спать, только дайте, наконец, лечь и вытянуть ноги.
— Ужинать, я так понимаю, вы не будете, — уточнил он, направляясь ко входу в дом.
