Трое из Иудеи (СИ) - Леженда Валентин

И этот человек мог ещё шутить. Воистину железные у него не только мускулы, но и нервы.

А царства Едом больше не существовало.

На его месте простиралась огромная чёрная воронка, прямо посреди которой одиноко возвышался невредимый ветхий сарай.

Дружно поблагодарив Яхве за чудесное избавление от лютой погибели (Моисей втолковал собратьям, в чём было дело) иудеи засобирались в дорогу. Выживших коз, овец и свиней согнали в компактное стадо. Затем была проведена перекличка, во время которой не досчитались одного человека.

Аарон лично отправился в пустой хлев и обыскал там каждый закуток. Вернулся здоровяк довольно быстро, громко сквернословя и отдуваясь он выволок на свет божий огромный кусок белоснежной соли. Глыба очень живо напоминала своими очертаниями лежащего человека.

– Это кто? – испугано возопили иудеи.

– Один из вас, дураков, – ядовито ответил Аарон. – Это зубной техник из Фив Мойзель Шаловер. Глупец не внял мудрому предостережению пророка и проявил излишнее любопытство. Я нашёл его у небольшой дыры в стене, которую он сам видимо и проковырял ржавым гвоздём.

– Вот наказание от великого Яхве за непослушание, – Моисей торжественно указал перстом на соляную фигуру. – И так будет с каждым, кто усомнится в силе могущественного бога.

Иудеи испуганно зашушукались.

Соляную глыбу решили взять с собой, дабы в будущем выгодно продать. Немалую тяжесть вызвались нести родственники чрезмерно любопытного ослушника, которые очень рассчитывали однажды как следует обогатиться и открыть в земле обетованной соляную лавку.

Ничего не поделаешь, но пришлось скитальцам возвращаться туда, откуда они начинали свой нелёгкий путь.

– Веди нас, Аарон, к морю травы, – так приказал своему могучему помощнику Моисей. – Доведется нам теперь прорываться сквозь опасные земли, ибо те, что казались безопасными, на деле чуть не погубили нас за одну единственную ночь.

Иудеи не возражали.

Всё хорошо, но продвижению здорово мешало хрюкающее, блеющее мекающее стадо, более того животные здорово демаскировали беглецов. После небольшого совещания, сопровождающегося привычными зуботычинами щедро раздаваемыми Аароном, было принято мудрое решение часть животных забить, а остальных отпустить на все четыре стороны (свиней в том числе). Конечно, у мудрого решения нашлось немало противников, коим было предложено уйти вместе с отпущенными на волю животными. Противники подумали и, в конце концов, решили, что Моисей всё-таки прав и часть животных следует отпустить. Так и поступили.

Море травы глубоко поразило впечатлительных скитальцев в особенности после того, как они в течение долгого времени только и видели что горы ненавистного жёлтого песка. Трава служила отличной маскировкой и вот вскоре вдалеке замаячила мрачная крепость – обиталище чудовищных великанов.

– Пожалуй, это даже не крепость, а целый город, – сделал вывод Моисей с комфортом сидя на широких плечах верного Аарона. – А ну-ка, дружок, встань-ка на цыпочки… ага… хорошо…

– Что хорошего, хоть?

– То хорошо, что трава подступает к самым стенам, а значит там мы и переночуем.

– Всё ли с тобой в порядке, на солнце ты часом в очередной раз не перегрелся? – поставил под вопрос адекватность предводителя могучий Аарон.

– Всё у меня с головой в порядке, не беспокойся, – совсем не обиделся пророк. – Там у стены самое безопасное место: ни одному здравомыслящему великану не придёт в голову искать кого бы то ни было у самых стен города.

– А что если они не здравомыслящие? – не преминул съязвить Аарон. – Что если они психи? Псих на психе психом погоняет!

– Ну, это уж совсем какие-то небылицы ты здесь рассказываешь… – спрыгнув с плеч друга усмехнулся Моисей.

– Смотри, дело, конечно, твоё… Просто, чтобы потом не говорил мне, что я тебя не предупреждал.

Великому пророку взять бы да призадуматься, ибо в последнее время могучий Аарон всюду где ни возьми был прав. Но Моисей поступил по-своему, расположив соплеменников на ночлег прямо под стенами обиталища ужасных исполинов.

Пробуждение было просто кошмарным, казалось, то было не пробуждение, а продолжение страшного сна, самого страшного сна из всех страшных снов, которые когда-либо существовали на свете. Протирающий заспанные глаза Моисей не верил тому, что видел. Беглецы оказались в западне, ибо всюду, куда ни глянь, над ними высились разъяренные великаны. Бежать было некуда. Сзади стена, впереди огромные волосатые ноги, прямо целый лес сюрреалистических живых шевелящихся деревьев.

– О-о-о-о!!! – утробно ревели чудовища и непонятно было что сдерживает их от расправы над онемевшими от ужаса людьми.

Проснувшийся могучий Аарон решил отдать свою жизнь не за просто так. Воинственно размахивая блестящим серпом, он время от времени грозно тыкал им в небо, вызывая у великанов приступы подобного грому хохота.

– Аарон, прекрати!!! – грозя сорвать голос, прокричал Моисей. – У меня сейчас голова лопнет от их рёва.

Аарон внял просьбе, потеряно усевшись на землю.

Неожиданно великаны почтительно расступились, пропуская кого-то к стене, как видно, своего предводителя. Предводитель был колоритен: в золотом плаще и с серебряной диадемой в густых кудрявых волосах. Лик его хотя и терялся далеко в небе был зверообразным и вселяющим ужас.

Присев на корточки перед сбившимися в кучку людьми, государь великанов гулко пророкотал:

– Кто среди вас главный?

Иудеи быстренько вытолкнули из толпы упирающегося Моисея, за спиной которого тут же вырос Аарон с острым серпом в руках.

– Предупреждаю… – бесстрашно выкрикнул верный телохранитель пророка, – если что, то я высоко подпрыгну и выколю тебе глаз. Я, между прочим, мастер спорта по прыжкам с шестом.

Угроза умилила великана и он гулко рассмеялся, вытирая выступившие в уголках глаз слёзы.

– Впервые вижу я таких потешных недомерков, – добродушно пробасило чудовище. – Даже как-то и убивать вас неудобно. Короче, дела обстоят примерно так, этой ночью кто-то из вас вероломно проник в покои моей молодой жены с гнусной целью воспользоваться её беззащитностью и как я понял, после беседы с заплаканной супругой, злодей успешно добился своего.

Челюсти у Моисея с Аароном одновременно отвисли до самой травы.

– Да как же… да что же… – хором зароптали прочие иудеи, с трудом осознавая масштабы свершившегося гнусного действа.

– Сейчас я позову мою супругу… – медленно продолжил великан, – дабы провести опознание. Попрошу вас всех выстроиться в шеренгу у самой стены.

Иудеи подчинились. Все почему-то упорно сторонились пунцового как спелый помидор Аарона, выглядевшего крайне смущённым.

– А шо вы на меня ТАК все смотрите, а? – нехорошо щурясь, спрашивал здоровяк, многозначительно поигрывая серпом.

Ответ был в глазах соплеменников довольно неутешительный.

«Ты это сделал! – вот что читалось в перепуганных глазах. – Ибо больше ведь и некому! Не под силу такое совершить кому другому».

– Да я всю ночь как сурок спал, скажи им, Моисей, так ведь?

Моисей неуверенно пожал плечами.

Тем временно явилась великанша и, так же как и её муж, присев на корточки принялась вглядываться в перекошенные от ужаса лица маленьких людей.

– Во-о-о-т этот… – огромный палец с покрытым хной длинным ногтём со свистом пронёсся над головой зажмурившегося Аарона и указал на…

Вздох искреннего изумления пробежал среди поражённых иудеев, ибо палец великанши красноречиво указывал на подслеповато щурившегося в ярком солнечном свете Урию Кацовера.

– Да как же… да что же… – едва выдавил из себя Моисей, по-прежнему, отказываясь верить в то, что он всё-таки сегодня утром проснулся. – Урия, ты?!!

– Я так и знал, что дряхлый греховодник доведёт нас до цугундера, – сплюнул себе под ноги Аарон. – Пригрели старую змею у себя на груди.

Иудеи быстренько отпрянули в сторону и едва держащийся на ногах старик остался в гордом одиночестве.