Престол Элдрейна: На неведомых дорожках (ЛП) - Эллиотт Кейт

Тёмная скверна из его голых ладоней скользнула в тело Дюжего. Ужаснувшись тому, что он только что натворил, мужчина с испуганным криком выпустил зверя и отшатнулся назад.

Он хватал руками воздух, словно его одолевали тысячи невидимых демонов. — Прочь! Прочь! Перестаньте шептать! Оставьте меня в покое!

Сердито взъерошив перья, Дюжий издал свой охотничий клич. Скверна уже угнездилась внутри его тела, насквозь пропитав его тьмой. Грифон прыгнул к ближайшей лошади — мерину Эловен — и врезался животному в бок, повалив его на землю. Мерин заржал, пытаясь встать на ноги, но Дюжий когтями разорвал ему живот и принялся жадно клевать внутренности. Остальные лошади бросились к дальнему краю поляны в поисках спасительной тропы, но из терновой клетки не было выхода.

Они оказались заперты наедине с проклятьем.

Уилл понятия не имел, что им делать. Всю жизнь у него были мать и отец, к которым он мог обратиться. Они всегда справлялись с чем угодно. Они были действительно хороши в своём деле. Не просто хороши — неподражаемы, избраны самим Зверем Рыкающим как лучшие претенденты на трон Королевства. А кем был он? Всего лишь их старшим сыном, ненадёжным, неопытным, неумелым. Когда худшее действительно случилось, он оказался совершенно беспомощным.

Гигант покачнулся и схватился за голову, глядя на умирающую лошадь и заражённого грифона, внутри которого растекались миазмы. Он ринулся к грифону, обхватил руками его голову и произнёс тихим хриплым голосом: — Найди покой, преданный зверь.

Затем одним резким движением он свернул Дюжему шею.

Кадо метнул в него дротик, но охотник перехватил его в полёте и швырнул обратно с такой силой, что от удара рукоятью в лоб Кадо кувыркнулся на землю.

Роуэн подбежала к Сериз и опустилась рядом с ней на колени. У целительницы была вывихнута правая нога, а правую руку она баюкала у груди, отрывисто глотая воздух.

— Можешь подняться? Вот, держись за мою руку.

— Я не могу… нет. Кажется, плечо сломано. Возможно, нога тоже.

Роуэн выпрямилась, подняв меч. Софий встал рядом с ней, нервно виляя хвостом. Его рог сиял, но даже единорог не отважился напасть на охотника.

Выпучив глаза и тяжело дыша, мужчина оскалил зубы и сдавленно произнёс: — Гаррук. Отец называл меня Гарруком. Когда-то я был человеком, который охотился на чудовищ. А теперь чудовище — это я сам.

Уилл встал между охотником и Сериз, подняв руки ладонями наружу. — Мы не хотели навредить. Мы хотели помочь. Мы не знали…, — но слова казались неуместными перед лицом мучительного проклятья, терзавшего тело мужчины.

— Вы не хотели навредить, — пробормотал Гаррук, пробуя слова на вкус, словно желая понять, сколько в них правды. Скверна вновь зашевелилась в нём, от чего он напрягся и скорчился. — В отличие от другого. Мироходца.

— Что такое «мироходец»? — спросил Уилл, не опуская рук, словно он мог сделать хоть что-то, что помогло бы им справиться с этой ужасающей магией.

— Он назвал меня псом. Но теперь этот поводок обрезан. Я выслежу и убью его.

Шатаясь, будто пьяный солдат, он побрёл к терновой изгороди. Подойдя к ощетинившейся шипами решётке вплотную, он прижал к ней обе ладони. От его прикосновения лозы мгновенно начали увядать. Когда толстые стебли почернели и съёжились, он с рёвом разорвал их, ринулся в проделанную брешь и скрылся в заросших руинах на той стороне.

13.

Всё произошло так быстро, что Роуэн едва успела сообразить: у них наконец-то появился путь к спасению.

— Уилл? Уилл! Нам нужно уходить, пока лозы не отросли заново!

Уилл просто стоял с разинутым ртом, беспомощно глядя на мёртвого грифона. Кадо подбежал к ещё подёргивающейся лошади и с мрачным видом положил конец её страданиям.

— Уилл, покопайся в вещах Эловен и принеси мне её посох и любую одежду из её котомки. Кадо, собери лошадей! — Роуэн присела возле Сериз. — Я могу наложить тебе шину на ногу и плечо.

Сериз стиснула зубы и посерела лицом, а её голос то и дело срывался от боли. — Я всё перепутала. Этот камень подавлял проклятье. Какой же самоуверенной я была. Возомнила, будто знаю, что делаю.

Гнев излился из Роуэн бурным потоком. — Мы все согласились вырезать камень! Это не твоя вина. Нам неоткуда было знать.

Уилл отыскал в котомке Эловен одеяло и разрезал его на полоски, которыми они с Роуэн примотали ногу Сериз к посоху сказительницы. Дважды целительница едва не падала в обморок, и пот катил с неё градом, но всё-таки она осталась в сознании, пока друзья перематывали ей плечо, чтобы не дать ему двигаться. Стараясь приободрить её, Уилл не умолкал ни на мгновение.

— Он вспомнил своё имя. Так что, думаю, он больше не под чарами Око. Возможно, Око всё же не имеет отношения к его тлетворному проклятью.

— Возможно, — выдохнула Сериз. — Я ни разу не слыхала о подобной магии. Она способна пожрать все Дебри, а следом — и Королевство.

Уилл взглянул на Роуэн так, словно увидел призрака.

— Мы вернёмся к этому после того, как спасём Отца, — произнесла она с напускной бравадой, но была рада увидеть в ответ его беспечную ухмылку, которая, впрочем, тут же растаяла.

Они подсадили Сериз на спину единорога и, поддерживая её с обеих сторон, направились к краю поляны. Кадо последовал за ними, ведя под уздцы кобыл Роуэн и Уилла. Из земли уже показались свежие побеги, сплетая вокруг поляны новую клетку.

Сериз покачнулась в седле. — Я не могу ехать. Оставьте меня.

— Ещё чего, — огрызнулась Роуэн.

— У нас только-только хватит времени, чтобы добраться до портала, пока он не закрылся на закате, — заметил Кадо. Морщась от боли, он пощупал синяк, который расцвёл над его правой бровью в том месте, где рукоять дротика угодила в застарелый шрам. Кровь тонкой струйкой стекала по его щеке. — Дети, вы вернётесь в Гаренбриг. Я возьму лошадей и поищу оленя.

— Нет! — Роуэн затрясло от ярости и обиды. — Это наше странствие, а не твоё.

— Вам ещё рано самим странствовать в Дебрях, что доказало ваше недавнее фиаско, — он не оглянулся на труп Дюжего, но Роуэн догадывалась, что он винит их в ужасной гибели своего любимого грифона.

В кои-то веки Уилл не стал уступать. — Мы с Роуэн не собираемся возвращаться. Магия Сериз не позволяет ей исцелить себя, и ей нужна помощь, чтобы держаться в седле. Поэтому ты проведёшь её через портал в целости и сохранности, пока сумерки не отрезали вам путь назад.

— Как вы собираетесь спасать Альгена, если олень — и в самом деле он?

— Гаррук подтвердил это.

— Эта тварь — настоящий монстр. Ему нельзя верить. Он убил Дюжего.

— Он — жертва того, что с ним сотворили другие, — упрямо произнёс Уилл. — И он вовсе не тварь. Он человек. Проклятый, да, но всё-таки человек.

Роуэн не могла понять, что хорошего Уилл нашёл в чудовищном охотнике, но она была слишком зла на Кадо, назвавшего их детьми, чтобы спорить с братом. — Уилл прав. Гаррук подтвердил это. Мы отправимся туда, где собирается Зимняя охота. Айяра нам поможет. Отец всегда говорил, что правда — самое сильное оружие из всех, особенно в Дебрях.

Солнце уже коснулось верхушек деревьев. Кадо взглянул на него, смахнул с лица слёзы и капли крови, а затем протянул им свой колчан с дротиками и котомку. — Быть посему. Вам не помешают лишние припасы. Я предупрежу Линден, как только сумею передать ей весточку. Если ещё не слишком поздно.

— Мы не подведём! — Роуэн привязала котомку к своему седлу и перекинула колчан через плечо.

— С тобой всё будет в порядке? — спросил Уилл у Сериз, понизив голос.

Она провела пальцами по его щеке. От её прикосновения он тут же залился краской. — Я верю в тебя, Уилл.

— А что насчёт меня? — спросила Роуэн со смехом, который был наполовину вымученным и наполовину свирепым, поскольку она знала, что им предстоит отправиться в гущу самого устрашающего сборища эльфов, какое только видывали Дебри.

— Тебя? За тебя я всегда спокойна, Ро. С того самого дня, как мы познакомились.