Мерзкая семерка - Джонстон Кэмерон

– Это не страх. Удивление, а потом радость.

Один ребенок с липким, сопливым рылом сунул в руку Рагаша горячий пирожок и обнажил тупые зубы. Другой, с длинной заплетенной гривой, воткнул ему за пояс ярко-желтый цветок, а затем спрятался за товарища. Это не было нападением, но Рагаш продолжал сжимать топор, не зная, что делать. Его глаза умоляюще расширились, когда он попытался пройти, не задавив никого из них.

– Терпи, – приказала Амогг, радостно обнажая бивни.

На лицах некоторых взрослых оставался страх, но еще и отчаянная надежда, или так ей показалось. С этой их лгущей кожей так трудно разобраться.

Их охранникам удалось растолкать детей и уговорить их вернуться к матерям, а копейщик со странными волосами на лице как будто смущенно повернулся к Амогг. А может, у него просто был запор, она не могла знать наверняка.

– Простите, миледи. Им сказали, что идет помощь, и ну, чем больше, тем лучше, я полагаю.

– Это мы помощь? – спросила Амогг. – Люди рады видеть орков?

– Да, миледи.

Копейщик выпрямился и вспотел, когда она нависла над ним.

– Вот уж не думала дожить до такого дня, – сказала Вундак, обменявшись удивленными взглядами с Амогг.

Рагаш нахмурился и оскалил бивни, когда она перевела.

– Скорее люди рады видеть, как орки сражаются за них.

Амогг проигнорировала его и толкнула копейщика в плечо так, что он едва не упал.

– А что это за слово такое, «миледи»?

Воин поднял мохнатые брови.

– Это… э-э-э… так мы зовем высокопоставленных лиц. Дворян, вождей и тому подобных.

Амогг просияла.

– Почетное слово. Мне нравится. Это тебе не «сучка». Я слышала, как Лоримера Фелле называют «лорд». Это почему?

Глаза копейщика стали слишком пустыми даже для туповатого человека.

– Э-э-э… потому что он мужчина. Миледи – это для женщин.

Амогг подождала, но он больше ничего не добавил.

– Люди – странные создания. Слишком много слов, обозначающих одно и то же.

У него не нашлось ответа, и они поспешили через площадь к недавно построенным северным воротам города. Дерево было толстое и окованное железом, но все еще зеленое и с резким ароматом смолы. Прослужит не больше сезона и станет непригодным.

Выйдя из города, Амогг присоединилась к Лоримеру Фелле, Мейвен, Тиарнаху, Верене и Джераку на хорошо утоптанной тропе, ведущей в долину Мхорран, к строящейся стене.

В пятистах пятидесяти шагах к северу от города, в естественном сужении долины, наверху укрепленной надвратной башни, стояла одетая в черное фигура с короткими седыми волосами с кровавыми кончиками. Сцепив украшенные драгоценностями руки за спиной, она наблюдала за ходом строительства.

Увидев своего старого генерала, компания остановилась. Кипевшие внутри темные чувства и воспоминания вырвались на поверхность.

Зубы Лоримера Фелле превратились в зазубренные клыки, а пальцы – в крючковатые когти. Он шипел и дрожал от гнева, едва сдерживаясь, чтобы не накинуться на нее, как дикий зверь.

– Как же мне хочется вырвать ее сердце. Клятва в верности для лорда – не пустяк, а она выбросила мою, словно мусор.

Амогг оскалилась, обнажив окольцованные бивни.

– Я проснулась, готовая к последнему штурму Ракатолла. Нет генерала. Армия развалилась. Черная Герран лишила орков славной победы.

Мейвен вышла вперед.

– Успокойтесь. Пока эта война не закончится, уберите подальше свои старые обиды, или мы снова проиграем.

Несмотря на слова, на нее тоже заметно подействовал вид бывшего генерала и наставницы, блиставшей во всем своем темном великолепии.

Королева пиратов хмурилась, скрестив на груди руки.

– Мы все хотим что-то получить из этого безумия, – сказала она. – Лорд Фелле, мы оба здесь ради того, чтобы обеспечить будущее своему народу. Не отбрасывайте это ради удовлетворения сиюминутного порыва.

Тиарнах вцепился в рукоять меча, побелевшие костяшки пальцев задрожали от жажды крови.

– Да пошла она. Если бы не эта сука, Империи света вообще бы не существовало и клан Кахалгилроев выжил бы.

– Главная потеря – это чудеса, которые я мог бы создать за все это время, располагая ее ресурсами, – протянул Джерак Хайден.

Тиарнах повернулся к алхимику и нарочито медленно и серьезно поднял меч.

Верена схватила его за руку.

– Не время. – Она выдерживала его дикий взгляд, пока он, наконец, не опустил меч. – Эти годы были сложны и для меня, – продолжила она, обводя взглядом своих спутников. – Многие желали отомстить пиратам Авилдана за мою поддержку армии Черной Герран. Несмотря на отсутствие любви между мной и Мейвен, мы обе советуем проявить сдержанность, а значит, можете быть уверенными, что это самый мудрый образ действий.

В это мгновение Черная Герран повернулась и кивком пригласила их подойти ближе. Ее взгляд был холодным и жестким.

Глава 16

Черная Герран изучающе разглядывала старых соратников. Эти шестеро чудовищ сумели пережить бешеные амбиции остальных и все тяжелые годы после того, как жизнь пошла прахом. Сорок лет минуло с тех пор, как они в последний раз собирались перед своей предводительницей. Теперь они были в ярости и на грани убийства, и небезосновательно.

Только Джерак, казалось, был рад ее видеть, энергично махая рукой и ухмыляясь как безумец. Маленький очкастый дьяволенок никогда не таил обид. Большинству людей везло – или не везло, как посмотреть, – если он вообще их замечал. Его волновала лишь возможность попрактиковаться в алхимии и отточить свое жуткое искусство убийства. И тем не менее он не был лишен своеобразного обаяния, когда чего-то хотел.

– Оставьте нас, – приказала Черная Герран горожанам, работавшим на стене неподалеку.

Те с радостью опустили кирки и лопаты, явно страшась ее сильнее, чем всех легендарных чудовищ, преграждавших им путь. Эти люди всю жизнь прожили рядом с ней, ничего не подозревая, но теперь, когда они узнали, кто и что она такое, все изменилось. Старые друзья съеживались от ее взгляда и избегали ее. Даже дети, которых она когда-то тетешкала на коленях, плакали и прятались. Мечты о мирной жизни превратились в пыль, а вместе с ними исчезла и суровая, но добросердечная старейшина Далия. Черная Герран вернулась, чтобы совершить последнее злодеяние, и то, что сейчас она была на стороне добра, не слишком утешало.

– Добро пожаловать в мой скромный дом, – произнесла она. – Может, покончим с этой ерундой? Идите и убейте меня, если кто-то из вас, ублюдков с черным сердцем, считает себя достаточно крепким.

Она подняла украшенную драгоценностями руку и поманила к себе.

Сорок лет гноившегося предательства вылились в ярость. Амогг зарычала и бросилась на Герран, охваченная жаждой помериться силами с самым могущественным человеком, которого она когда-либо знала. Лоример не отставал, из кончиков пальцев торчали зазубренные когти, глубины ее предательства обжигали его. За ним следовал Тиарнах, рыжие волосы развевались, в руке сверкала сталь. Она виновата в его многочисленных несчастьях.

Однако Верена стояла на месте, сжимая шипящего слинкса. И Джерак лишь смотрел с легким интересом в надежде увидеть чьи-нибудь внутренности. Все равно чьи.

Черная Герран не пыталась их остановить. Не призывала демонов. Не использовала магию. Она посмотрела на некромантку, стоявшую позади, и многозначительно улыбнулась.

– Старая ты карга, – прошипела Мейвен.

Она уже не была ничьей марионеткой, но больше всего на свете желала получить сведения, которыми владела Черная Герран. И хитрая старушенция это знала. Улыбка Черной Герран вынудила Мейвен встать на ее сторону и вмешаться.

Так тому и быть, подумала Мейвен. Она без зазрения совести вырвет жизнь из любого.

Мейвен позволила чистой смерти, вызванной благодаря ее связи с пустотой, ожидавшей за пределами жизни, вскипеть в глубинах своей души. Черную Герран скрыла из виду стена пожирающей жизнь тьмы.

Амогг и Лоример остановились за мгновение до того, как могли оказаться внутри. Тиарнах без колебаний рванул вперед.