Юлия Набокова - VIP значит вампир. (Трилогия)
— Странно, Саша мне ничего не говорила!
— Это потому, что я запретил им это упоминать под страхом смерти! — Вацлав зловеще сверкнул глазами, а затем закружил в танце, демонстрируя свое мастерство.
— Не надо, — засмеялась я. — В вальсе я не мастерица.
Он замедлил темп, и теперь мы просто двигались под музыку — вампиры в толпе людей, не замеченные ими.
She fills my heart
With very special things,
With angel songs,
With wild imaginings.
She fills my soul
With so much love
That anywhere I go
Im never lonely.
With her along
Who could be lonely?
I reach for her hand,
It’s always there[13], —
лилось из динамиков. И мое сердце забилось от этих волнующих слов. Как бы мне хотелось, чтобы Вацлав испытывал нечто подобное по отношению ко мне. Признание в любви от него так и не прозвучало. И сейчас по его привычно невозмутимому лицу по–прежнему было невозможно догадаться, что там у Гончего на сердце.
Рядом с нами Уильям вел в танце стройную рыжеволосую девушку в лавандовом платье — Сашину свидетельницу. В другом конце зала Джаспер танцевал с высокой блондинкой в декольтированном голубом платье, ее не тронутые загаром плечи контрастировали с шоколадной кожей Гончего. Шон, стоя у стены, рассказывал что–то веселое миниатюрной смуглой брюнетке Карине, работавшей в «Милом доме». У меня тревожно кольнуло сердце: только бы эти девушки не повторили Сашкиной ошибки и не влюбились в вампира. То, что Сашина лав стори получила счастливое продолжение, — это редчайшее исключение. Ни одной девушке в мире так еще не везло, чтобы возлюбленный из вампира стал человеком. Пока вампиры–ученые не раскрыли секрет вакцины Жана, у возлюбленных вампиров есть только один выход — вступить в Клуб. С правом Гончих на обращение человека, которым едва не воспользовался Ирвинг, это проще простого. Вот только пути назад уже не будет…
— Не ожидал, что среди приглашенных окажется маг, — вдруг произнес Вацлав, глядя на кого–то за моей спиной.
— Где? — изумилась я, оборачиваясь.
Рядом с нами танцевали Сашины родители, какая–то из Сашиных подруг со своим парнем и Алена с Алешей.
— Да вон же. — Вацлав кивком указал на юную парочку.
— Ты уверен? — ошеломленно уточнила я.
— Молодой, пока неопытный, но вполне одаренный, — дал свою оценку Алеше Вацлав.
Я потрясенным взглядом проводила ребят. Кто бы мог подумать! Одна из сестер вышла замуж за бывшего вампира. Другая мечтала о вампире, а влюбилась в мага.
Вскоре настало время бросать букет невесты. Сашка коварно настояла на том, чтобы я встала в первом ряду, и умышленно кинула букет в мою сторону. В последний момент я увернулась, и букет с радостным ревом поймала Алена. Подруга укоризненно взглянула на меня. А ее младшая сестра была совершенно счастлива и со значением показывала букет озадачившемуся магу Алеше, в планы которого женитьба в ближайшие лет десять явно не входила.
Потом пришла очередь Ирвинга бросать неженатым друзьям подвязку с ноги невесты. К моему изумлению, Вацлав не стал уклоняться от участия в забаве. А уж когда он поймал брошенную в его сторону подвязку, я и вовсе испытала ошеломление. Вацлав с невозмутимым видом вернулся ко мне. Покрутив в руке кружевную подвязку с бантиком и стразами, он наклонился ко мне и вогнал в краску словами:
— Красивая вещица. Очень уж хочется посмотреть, как она будет смотреться на тебе. — И без паузы добавил: — Еще шампанского?
— Что? — ошарашенно переспросила я.
— За счастье молодых! — И Вацлав потянулся за бутылкой розового «Моэт Шандон».
Для свадьбы Саши я сделала исключение и выпила немного игристого вина. Хотя после того, как я увидела толпу зеленых чертей в пражской пивной, от алкоголя меня совершенно отвратило. К счастью, в банкетном зале представителей зеленокожих не наблюдалось. То ли на них подействовало присутствие юного мага, то ли на свадебных банкетах им не поживиться и они предпочитают пивные бары.
Вскоре жених с невестой разрезали свадебный торт и сбежали с торжества. Гости налегали на десерт — клубничный чизкейк в исполнении вампирского шеф–повара был великолепен, а молодежь продолжила танцы, которые становились все более откровенными с каждым бокалом, выпитым за счастье молодоженов.
— Хочешь посмотреть на стриптиз, — Вацлав насмешливо кивнул в сторону блондинки с декольте, которая так страстно извивалась в восточном танце под песню Шакиры, что бюст не меньше четвертого размера был готов вывалиться наружу, на радость не отходящему от блондинки Джасперу, — или уже сбежим?
— Сбежим! — Я проглотила последнюю ложечку восхитительного чизкейка и поднялась из–за стола.
Мы вышли на крыльцо и на миг застыли: прямо за козырьком начиналась стена дождя. Прогнозы синоптиков о грозе все–таки сбылись к ночи. По ступеням лестницы барабанили тугие капли, а на асфальте уже растекались лужи.
— У меня нет зонта, — предупредил Вацлав.
— У меня тоже, — ответила я, не отрывая взгляда от льющихся с неба струй воды и мечтая ощутить их свежесть на своей коже.
— Возвращаемся? — Вацлав лукаво взглянул на меня. — Или?..
— Или! — радостно воскликнула я и, схватив его за руку, вытащила под ливень.
Мы сбежали по ступеням и тут же промокли до нитки.
— Куда же вы? — донесся нам вслед крик Сашиной мамы, вышедшей на крыльцо. — Зонтик возьмите!
Она помахала нам сложенным зонтом, но мы покачали головами.
— Спасибо, теть Полин! — крикнула я. — Не надо.
— Простудитесь же! — с недовольством проворчала она. — Сумасшедшие! — донеслись до нас ее приглушенные слова, когда она уже входила обратно в ресторан.
Мы расхохотались, и от смеха Вацлава, подобного громовым раскатам, мое сердце забилось чаще. Я впервые видела его смеющимся и торопилась запечатлеть в памяти узор морщинок в уголках его прищуренных глаз, лучики в уголках рта — как же они ему шли! Вацлав притянул меня к себе, целуя мокрыми губами.
Внезапно рядом с нами сверкнула молния — но почему–то не с неба, а сбоку. Мы одновременно отпрянули друг от друга и повернулись на вспышку: на крыльце стоял свадебный фотограф и с широкой улыбкой показывал нам большой палец. Затем он поймал нас в объектив и сделал еще несколько кадров.
— Похоже, «Нью–йоркский поцелуй» на стене спальни скоро дополнит «Поцелуй под дождем», — усмехнулся Вацлав.
— «Самый мокрый поцелуй», — предложила я свой вариант и, поднявшись на цыпочки, коснулась губами его губ, стирая с них дождевые капли.
Благодарный фотограф защелкал вспышкой.
— Люблю тебя, — выдохнул Вацлав.
