Сергей Морозов - Приключения Красной Беретки
— Да почти никогда и никому. Но наука накапливает материал.
— Как‑то странно даже… Я вроде все уже спросила. И ответы такие простые. А… А расскажите про меня. Что может сказать про меня ваша наука?
---
— Вы знаете… Люди склонны оскорбляться, когда им говорят правду.
— Это бывает, когда люди непросветленные говорят правду людям невежественным.
— У меня чувство… что я могу с вами говорить честно…
— А что в этом удивительного? Я сама предпочитаю говорить с людьми честно. Но если это люди убогие, то я предпочитаю, если уж говорить обязательно, то говорить так, как будто ничего не говорить.
— Я попробую рассказать вам то, что я заметил в вас с первого взгляда.
— Вы скажете, что я восхитительна.
— Вы восхитительны… Но вы же спрашивали. Вам известно, что такое нарциссизм?
— Нет.
— Вы обожаете себя. Вы восхищаетесь собой. Это признаки нарциссизма. Нарциссизм – это вариант поведения, считающийся отклонением от нормы. Понимаете, психотерапия работает с патологиями… Но ни один психотерапевт не знает, что такое норма. Я все время вынужден произносить это слово, но я все время психологически на нем сбиваюсь. Может, кто‑то смутно подозревает, что это… Но медицинского определения не существует. А пока «норма» — это отсутствие патологий. Но это же не верно. Нельзя определять через отсутствие, так можно докатиться до того, что человек – это существо, лишенное перьев…
— Талант – это определенно не норма. А отсутствие таланта – норма, нет? Похоже, нормальный – это просто вроде оскорбления… одно для всех.
— Да, и это тоже. Вы извините, но почему‑то с вами мне кажется, что психотерапевт – это вы. Ваше психическое состояние гораздо стабильнее моего, и нужно сказать, как‑то жизненнее… жизнеспособнее.
— Во мне чувствуется жизнь, — Беретка довольно улыбнулась, — но могу я попросить вас продолжить. Я ведь не только прекрасна, я еще и дико любопытна.
— Ваш случай очень сложен… даже нерешаем, невозможен для психотерапии. Обычно бывает так: приходит серый, заурядный человек и заявляет: «Я само совершенство». Ему назначается терапия, иногда гипноз… Но если приходит само совершенство и говорит: «Я само совершенство»… Я не знаю, что делать… И, боюсь, никто не знает.
— Почему никто не знает? Восхищаться.
— К сожалению, многим моим пациентам этого не дано…
— Красота может вызывать агрессию, мне это известно.
— Вам и это известно… Если бы передо мной сидел любой другой человек – я бы сказал: да, присутствует нарциссизм, но глядя на вас, вы уж извините, у вашего нарциссизма есть очень серьезные… даже не оправдания, а причины.
— И главная причина – я.
Доктор грустно улыбнулся.
— Нарциссизм всегда считался патологией. Не серьезной, но патологией, именно отклонением от нормы. Только что вы перевели нарциссизм в состояние нормы. Вы настолько божественны, что изменяете реальность.
— Не волнуйтесь, все равно для большинства он был и будет патологией.
— У психотерапии есть очень большая проблема. Как и во всех науках – проблема двойных стандартов. Люди, которые приходят, они заурядны, несчастны, нездоровы, некрасивы… убоги, прямо так скажем. Иногда говорят, что психотерапевты раскрывают какую‑то сущность человека… Ложь… Психотерапевты да, видят эту сущность, но никогда ее не раскрывают. Психотерапевты успокаивают. А если раскрыть сущность… Что значит раскрыть сущность? Это сказать правду. А если сказать правду, то это убогое существо просто вынесет себе мозги… И хорошо, если за ближайшим углом, а не сразу в кабинете. Да что я говорю, наверняка вы и это знаете.
---
— Согласитесь, мне должно быть позволено знать больше, чем вашим пациентам. Я прекрасна и у меня здоровая психика. У меня здоровые инстинкты.
Доктор тяжело вздохнул. Беретка продолжила:
— Вы хотите поделиться информацией. Вы хотите что‑то рассказать, что вас беспокоит. И если вы этого не расскажете, вы потом будете в этом раскаиваться. Красоту нельзя оскорбить косвенной информацией. Только ущербность можно оскорбить косвенной информацией.
— Похоже, мы поменялись местами…
— Я обожаю тайны. И я никому их не рассказываю.
— Это самая страшная тайна… тайна Красной Шапочки…
Беретка сделала слегка удивленное лицо. Подумала, и добавила столь же легкой восторженности.
— Конечно, я не имею права, я не имею морального права это рассказывать… Вернее, я не имел бы морального права это рассказывать любому человеку, кроме вас… Дело в том, что вы не просто очень красивы… Вы еще и очень умны.
— Да, конечно, — скромно сказала Красная Беретка.
— И именно поэтому я не могу ограничиться традиционной научной схемой. Вам известна сказка про Красную Шапочку? Это не афишируется, это никем не будет признано, да и сам я буду это отрицать публично, но любому студенту известно, что в основание психоанализа положены не какие‑то фундаментальные многотомные труды, а именно Сказка про Красную Шапочку. Да–да… В каждой сказке есть доля сказки…
Сюжет сказки в общем такой. Красная Шапочка идет к бабушке и несет ей пирожки. По дороге она встречает волка и рассказывает ему, куда она идет. Волк прибегает к бабушке первым, притворяется Красной Шапочкой, так проникает в дом и съедает бабушку. После чего притворяется бабушкой, и съедает Красную Шапочку. Потом появляются дровосеки, убивают волка и освобождают и Красную Шапочку, и бабушку.
Этот вроде бы простой текст положен в основу всего современного психоанализа, в том числе и анализа снов… Нас ведь интересует анализ снов, верно? Да, этот сюжет хорошо изучен, встроен в современную научную схему, и выводы делаются именно из него. Именно из этого сюжета была выведена первоначальная матрица, первоначальный набор направлений. А далее начинается детализация на базе современных методов системного анализа.
Дело в том, что в сюжете есть нелогичность. Волк, спросив Красную Шапочку, куда она идет, мог бы сразу ее съесть, а только потом бежать к бабушке. Вы ведь помните, что Волк был очень голоден. Но Волк поступает нелогично. В современной науке эта нелогичность является основным полем взаимодействия между доктором и пациентом. Поймите, пациент не уверен в себе, морально слаб, внушаем… Иначе бы он не пришел к психоаналитику… Вы меня извините, наверно, я сам сейчас похож на пациента.
Я потратил годы жизни на изучение этого вопроса… Я изучал волков обычных, я изучал волков мифологических, вроде волка Фенрира в скандинавской мифологии. Понимаете… волки логичны. Если они хотят есть, они едят.
Вы прекрасны… Наверно, да нет, не наверно, точно, именно поэтому я считаю, что могу вам доверять. Но вы понимаете, меня самого давит эта двойственность… Я вроде бы, ничего не боюсь… но я боюсь сказать эту правду. Да, против меня может ополчиться все научное сообщество… Нет, не сообщество, сообщество не ополчится, ополчится мое подсознательное… Вы – единственный человек, которому я эту правду говорю. Нелогичность…
