Джек Финней - Нечестивый город
– Чепуха, – возразил я. – Во всяком случае, если это так, мы больше не нужны друг другу. Желаю достичь наивысшего счастья в ваш звездный миг, господин Руиз.
– Сударь, – ответил Руиз, – я со своей стороны от всей души желаю вам удачи.
– Спасибо, несомненно, она мне понадобится.
Смущенно улыбаясь, мы пожали друг другу руки, и Вик Руиз вернулся к членам Совета и своей новой респектабельности; а я ушел в темную ночь.
Сначала мне пришло на ум вернуться в заведение мадам Лили и провести остаток ночи там. Но я вспомнил, как девицы смеялись над Руизом и надо мной, и тут же передумал. Тогда я решил найти другой кабачок и взять еще щелака.
Я медленно брел по Калле Гранде, ни о чем не думая, и в голове у меня звучала печальная песня Ричарда Мидлтона:
Нет сил ни смеяться, ни плакать
Над миром, который утрачен.
Любовь, на небе твоем,
Дай мне уснуть тихим сном,
Покуда мой час не настал.
Я шел и шел по Калле Гранде, монотонно повторяя этот стих. Потом до моего сознания внезапно дошло, что на Калле Гранде образовалась чудовищная пробка. У перекрестка, по меньшей мере, сотня полицейских направляли прибывающие машины на объездные пути. Я спросил у стоявшего на тротуаре прохожего, в чем причина такой задержки.
– Все из-за тигра, – ответил он, – чертова тварь сейчас бесится милях в четырех отсюда. Ну а люди, понятное дело, хотят посмотреть. В общем, народу скопилось столько, что забили всю улицу. Районах в шести – это уж точно.
Я спросил его, почему все хотят увидеть тигра.
– Черт возьми, ведь он же везде ломает дома и убивает людей. Такое не каждый день увидишь. Всем хочется взглянуть своими глазами. Я бы тоже не прочь там побывать.
Я заметил, что, возможно, тигр в конце концов доберется и сюда, и все смогут его увидеть.
– Да куда ему через эту чертову пробку, – махнул рукой мой собеседник.
На это я не знал, что ответить и, повернувшись, пошел в обратную сторону. Вскоре мне попался на глаза еще один кабачок, и я направился туда. Едва я успел войти, как ко мне подбежал чумазый мальчишка, крича:
– Газета, господин! Купите газету!
Я бросил ему несколько монет и взял газету. На первой странице – а это был последний номер «Тандштикерцайтунг» – в глаза бросалась большая фотография Руиза; статья под ней имела такой заголовок:
ПОЛКОВНИК ВИК РУИЗ ПОВЕДЕТ ГРАЖДАНСКОЕ
ОПОЛЧЕНИЕ НА БОРЬБУ С ВРАГАМИ ГОРОДА
План «Ultima Ratio Regum» должен быть
приведен в исполнение немедленно
Статья в основном состояла из высказываний Руиза: репортер взял у него интервью, и Руиз, воспользовавшись случаем, дал волю своему красноречию. «Почтенные Добропорядочные Налогоплательщики, – заявил он, – до последнего момента терпели бесчинства Престарелых, Ветеранов и Безработных, но теперь настало время взять власть в свои руки и установить законный порядок. Планы Вышвыризации и Взашеификации в настоящей ситуации представляются чересчур идеалистичными: решено воспользоваться планом „Ultima Ratio Regum“ по отношению ко всем трем воюющим группировкам». В газете сообщалось, что Руиз намеревался прежде отвоевать Городскую Казну, а затем приступить к выполнению плана «Ultima Ratio Regum» Руиз предсказывал скорую победу.
Я швырнул газету на пол, подивившись тому, как быстро Руизу удалось приобрести не только звание почтенного гражданина, но еще и боевую славу. И я подошел к стойке и заказал большой зелюм щелака.
– Выпьете здесь или возьмете с собой? – спросил бармен.
Я начал объяснять, что предпочитаю выпить здесь в тишине и покое, но потом отменил заказ. Потому что, сунув руку в карман, я обнаружил, что у меня больше нет денег; последние монеты ушли на приобретение «Тандштикерцайтунг».
Я спросил у бармена, где в этом городе можно переночевать человеку, у которого нет денег.
– Тут есть парк. Со скамеек вас сгонят, но в кустах сможете устроиться.
Я спросил, где находится парк.
– Пройдете шесть кварталов по Калле Гранде, потом свернете направо и еще мили три. В общем, неблизко.
Я пошел в парк.
Пройдя пять кварталов по Калле Гранде, я вдруг подумал о том, что утром мне, наверное, захочется выпить. Оглядевшись по сторонам, я увидел какую-то пару у входа в отель и подошел к ним.
– Прошу прощения, сударь, – сказал я, – и вы, мадам, простите меня. Мне очень неловко обращаться к вам, и я ни за что бы этого не сделал, если бы не столь тяжелые обстоятельства. Но дело в том, что у меня нет ни гроша, и я голоден; быть может, дадите мне немного денег, чтобы я купил себе сэндвич и чашку кофе?
– Проваливай, – ответил мужчина.
Тогда я прошел еще один сквер и повернул направо к парку.
Издали доносились звуки интенсивной перестрелки. Я решил, что это Руиз вступил в бой с Престарелыми, Безработными и бывшими солдатами. Похоже, сражение было грандиозным; мне припомнились те волнующие дни, когда несколько лет назад революционер Эскобар осадил один из пограничных городов недалеко от Абалона. Тогда я тоже был в роли постороннего наблюдателя, не испытывая ни симпатий, ни ненависти к той или иной стороне.
Я прошел, вероятно, мили две, и звуки выстрелов не ослабевали. Неожиданно откуда-то выскочил оборванный чумазый мальчишка, крича:
– Газета, господин! Купите газету!
У меня больше не осталось монет, чтобы бросить ему, и я просто выхватил у него газету, а когда он потребовал платы, принял угрожающий вид и обратил его в бегство. Моя добыча оказалась последним номером «Тандштикерцайтунг», содержавшим самые свежие новости с фронта. Заголовок на первой полосе гласил:
ВИК РУИЗ УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО СИТУАЦИЯ КОНТРОЛИРУЕТСЯ.
В газете сообщалось, что, подвергшись атаке войск Руиза, Престарелые и Безработные уладили между собой все спорные вопросы и поспешно вступили в переговоры с Ветеранами; в результате эти три организации сформировали коалицию в отчаянной попытке удержать Городское Казначейство. Лидеры коалиции утверждали, что войскам Руиза нанесен «серьезный урон». По их словам против Налогоплательщиков весьма эффективно применяются гранаты и пулеметы, и так будет продолжаться, пока Руиз не капитулирует.
Между тем, Руиз был совершенно уверен в успехе. «Судя по всему, – заявил он, – наша цель скоро будет достигнута. Некоторое снижение интенсивности наших атак вызвано желанием закрепить достигнутое, а отнюдь не ослаблением наших сил. Наши войска штурмуют левое крыло здания Казначейства и в любой момент могут ворваться внутрь. Смешанный отряд, состоящий из Престарелых и Безработных, пытался совершить вылазку, но был немедленно обращен в бегство и понес тяжелые потери. Позиции противника становятся все более уязвимыми, в то время как нами постоянно укрепляются. Ситуация контролируется полностью. В любой момент мы ожидаем победы по всей линии фронта».
