Кейт Якоби - Голос демона
Роберт однажды воспользовался подземным ходом, нужно было незаметно переправить в Анклав Финлея после того, как в юноше пробудилась колдовская сила. Они тогда вернулись в замок всего за неделю до приезда Селара. Что случилось бы, если бы король, явившись в Данлорн, не обнаружил там Роберта?
— Вы говорили, что никогда не вернетесь в Марсэй. Роберт вздрогнул. Он совсем забыл о присутствии Мики.
— Нет, тебе со мной ехать нельзя. На этот раз нельзя. Мика пожал плечами, подошел к окну и прислонился плечом к камню стены.
— Я просто подумал… Вы полагаете, что сможете ее найти?
— Не знаю. Я только надеюсь, что она будет еще жива, когда я доберусь до Марсэя.
— А если Финлей прав? Если ее захватил злой колдун? Что вы тогда будете делать?
Роберт нахмурился и взглянул на Мику:
— Если он так полон зла, как говорила Дженн, если он уничтожил аярн Айн тогда это он враг Анклаву, а не я.
Мика снова пожал плечами:
— Ну, мы не можем точно знать, что имел в виду Ключ, когда говорил о Враге. Если вы его найдете, вы с ним сразитесь, так? Лучше бы я поехал с вами.
— Тебе нельзя. Это слишком опасно. Кроме того, ты нужен здесь. Пришло известие, что матушка завтра возвращается. Тебе придется придумать какое-то объяснение моему отсутствию. Кроме того, ты единственный, кому я могу доверить Патрика. Проследи, чтобы он не попал в беду. Ты выше и сильнее его, так что он будет тебя слушаться. Если же нет…
— Я брошу его в темницу.
Роберт невольно рассмеялся:
— Но у нас же нет темниц.
— Я что-нибудь для него найду, — улыбнулся Мика. Однако улыбка быстро сбежала с его лица. Мика рассеянно смотрел в окно; мысли его явно были далеко.
Да, что-то его тревожило, и это было не только неожиданное появление Патрика. Роберт подошел к столу и налил вина им обоим.
— Нелады с отцом?
— Да, — вздохнул Мика, беря у Роберта кружку. — Нелады. Ланетта думает, что если я перестану вам служить, отец, по крайней мере, согласится меня выслушать.
— Тогда, — Роберт заколебался всего на мгновение, — ты должен от меня уйти.
— Да, отца умилостивит или это, или ваше выступление против Селара.
— Чего, как ты знаешь, я никогда не совершу.
— Как и вы знаете, что я от вас никогда не уйду. — Мика сложил руки на груди, продолжая встревоженно смотреть в окно. — Не вы один упрямец, милорд. Со временем отец все поймет, я уверен. Он просто хочет проверить, насколько я решительно настроен.
— Тогда он проиграет. Пожалуй, мне стоит написать ему и сообщить, какой ты в этом отношении невозможный.
Мика невольно улыбнулся. Однако прежде чем он смог ответить, в дверь робко постучали. Это оказался Деверин.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, господин. Я… я просто хотел кое о чем спросить, — начал Деверин. — Кое о чем личном.
Было ясно видно, что воин чем-то встревожен. Роберт взглянул на Мику, но тот тоже ничего не понимал. Роберт кивнул и закрыл за Деверином дверь.
— Говори.
— Я хотел бы узнать, господин, — тихо начал Деверин, старательно выбирая слова, — в чем я подвел вас, так что вы перестали мне доверять.
Роберт нахмурился, совершенно сбитый с толку.
— Подвел меня?
— Да, господин. Я служил вам, как только мог, да с разбойниками у меня плохо выходит. Дело в этом?
— Не понимаю, Деверин, — покачал головой Роберт. — Почему ты решил, будто я тебе не доверяю?
Деверин неожиданно смутился и бросил на Мику красноречивый взгляд, прежде чем ответить:
— Я знаю, что вы сделали, господин. Когда здесь был легат Осберт… В гробу лежал Мика, а не лорд Финлей. Я не понимаю, как вы это сделали, хоть и прекрасно понимаю почему.
— Вот как? — слабым голосом спросил Роберт. Почему весь мир вдруг покачнулся, словно все законы природы утратили силу?
— Да, господин, — кивнул Деверин, к которому отчасти вернулась уверенность в себе. — Вы колдун.
Неудачник, невежда… а теперь, как выясняется, еще и глупец! Должен же был Роберт заметить, что к этому идет! Должен же был догадаться, что Деверин сложит два и два. О боги, что за идиот!
Роберт подошел к столу и оперся на него.
— Это я подвел тебя, Деверин. Я не должен был допустить, чтобы ты понял, что к чему. Мое единственное оправдание, что мне тогда некогда было подумать. Если бы у меня было время подготовиться к приезду гильдийцев, мы бы уже похоронили гроб до того, как Осберт начал задавать вопросы, а тогда закон не позволил бы Гильдии потревожить могилу. Мне очень жаль.
— Да что там, господин, — проворчал Деверин. — Вы сделали то, что должны были сделать. По мне, так гораздо лучше, чем считать лорда Финлея мертвым. А теперь я знаю, что он в безопасности.
— Откуда тебе это известно? — с улыбкой спросил Роберт.
— Будь оно не так, вы бы его не оставили. Роберт кивнул и посмотрел на Мику:
— И что же мне теперь делать? Деверин слишком здоровенный, чтобы можно было избить его до беспамятства.
— Ну, — Мика с самодовольным видом сложил руки на груди, — ничего не могу вам посоветовать, милорд. Вы же знаете, я ничего не могу сказать в его присутствии. И вы знаете почему.
— А это и есть совет, верно? Только не знаю, смогу ли я наложить на него Печать. Без аярна…
— Позвольте почтительно напомнить вам, милорд, ваши же собственные слова: не все на свете вам известно.
Деверин смотрел на них вытаращив глаза, ничего не понимая в этом разговоре; непочтительность Мики тоже изрядно его озадачила. Нужно было все объяснить бедняге.
— Только сначала я должен спросить тебя, Деверин: хочешь ли ты этого?
— Хочу чего, господин?
— Есть способ, которым я могу защитить тебя от твоего опасного знания. Это называется наложением Печати, Мика только что продемонстрировал, насколько оно действенно. Он никак не может сказать ничего про мою колдовскую силу в присутствии человека, на которого не наложена Печать. Тот, кто защищен таким образом, не сможет случайно проговориться, его нельзя принудить силой выдать колдуна. Конечно, это защита и для меня, но если меня когда-нибудь разоблачат, ты всегда сможешь сказать, что ничего не знал.
— Прекрасно, господин.
Роберт сделал шаг к Деверину, нахмурив брови.
— Хочу спросить тебя ты не обеспокоен? Ты ведь давно меня знаешь. Ты не стал относиться ко мне иначе, когда узнал, что я колдун?
— Почему бы это, господин? Вы достойный человек. Эта ваша сила ничем не лучше и не хуже другого оружия. Вы ведь никогда не обнажали меч для злых дел доказательством тому служат шрамы на моем теле. Вот я и думаю, что тайное свое оружие вы будете использовать так же.
Если бы все в Люсаре придерживались подобных взглядов! Тогда Анклав мог бы объявить о себе, Финлей мог бы вернуться домой, а колдуны жили бы между людей, не опасаясь неизбежной смерти. Все это стало бы доступно без всякого Каликса. Проклятие, вот бы порадовался Финлей!
