Вероника Сейнт - Магическая Трилогия: Спящая Красавица
— Я знаю, что магия не передается по наследству. В Колоду нельзя попасть только благодаря тому, что у твоих родителей была магия в крови. Это сможет сделать только человек со стороны, и только тот, кого магия отметила.
— Интересно звучит. Это правда все, что ты знаешь? — Пенелопа затушила окурок о подоконник и потянулась за следующей сигаретой. В ее тоне было больше ехидства, чем удивления или одобрения.
— Это все, что я знаю, — подтвердил Иероним. — А я должен знать что-то еще?
— Вообще-то да, — Виктор покачал головой, — Ты убил столько гадалок и знахарок, не имеющих никакого отношения к Колоде, и ни разу не подумал о том, что же стало причиной их смерти? Неужели только ересь? — Гадатель смотрел на Чистильщика снизу вверх и его пугало то, как безразличны Иерониму его слова, — Положение в Колоде не передается по наследству, ты прав. Большая часть из тех, кто сейчас состоит в Ордене, как и мы с Пенелопой, на самом деле сироты. Что-то свыше отметило нас, ты прав, так нас и находят. Но те, у кого волшебники были в роду, те, кто был с ними близок, — они тоже обретают кое-какие способности.
— Грубо говоря, — перебила его Пенелопа, стряхивая пепел на ковер, — кто угодно может научиться колдовать.
— Пенелопа, ты запутаешь его, — Виктор хмыкнул, поднялся, подошел к кровати Грейс и присел на край, — Ты можешь научиться магии сам. Но ты не можешь стать Гадателем, или Медиумом, или Трикстером. Да и Гадатель не может стать Медиумом, Медиум — Гадателем, Гадатель — Тристером и так далее. Если ты рожден Медиумом, то ты будешь им всю жизнь. Ну, а если у тебя нет магии в крови… У всех людей есть планка. У кого-то она совсем низкая, и такие люди способны максимум на случайный сглаз, а у кого-то она, наоборот, повыше. Такие люди становятся знахарями или гадалками, вроде Саши, сиделки. Как правило, они родственники таких, как мы. Им достается немного той предрасположенности, — Гадатель склонил голову, глядя на Грейс. — Но у нас с Пенелопой есть магия в крови. И это уже совершенно другая история.
— В мире больше ереси, чем мы думали.
— Эй, мальчик с Луны! — наконец не выдержал Виктор, — Что насчет виккан? Магии вуду? И еще тысяч других культов?
Иероним вдруг показался ему не просто младше его, а слишком младше. Этот серьезный и уверенный в себе альбинос, казалось, был совсем мальчишкой, и Виктор внезапно почувствовал себя стариком, который не способен понять младшее поколение.
— Я помню о них, — Иероним отвернулся. Виктор сощурился: Иероним слишком вдумчиво воспринимал все, что они говорили и каждое слово из себя выдавливал, словно говорил не то, что хотел бы сказать на самом деле, а стандартные, заученные фразы, — Столько людей может оступиться в любой момент. А сколько уже это сделали?
— На себя посмотри, — Виктор покачал головой, — В любом случае, нам нужно узнать, какую цыганку имела в виду Грейс…
— Она просто пыталась намекнуть тебе, что твои страдания по Тристане утомили даже ее, — проворчала Пенелопа и устало добавила: — Думаешь, она там оставила очередную записку? — девушка привстала на цыпочки и выбросила окурок в форточку, — Может, просто попробуем вариант с поцелуем?
— Ты же знаешь, что это не сработает.
— Мм. Значит, нам нужно придумать способ заставить это работать.
— Прямо головоломка Эйнштейна.
— Но ведь спасти ее… — Иероним вдруг оказался рядом с Виктором. Он склонился над Грейс, всматриваясь в ее лицо, и Гадатель, к своему удивлению, почувствовал укол ревности, — Спасти ее мне кажется хорошей идеей.
— Сейчас должна была заиграть торжественная музыка, а ангелы пропеть «Аллилуйя!», — Виктор фыркнул. Поведение Иеронима его уже не столько настораживало, сколько смешило. — Кстати, вот что я еще вспомнил: в своем дневнике Грейс однажды записала историю одного старика про старый маяк, — Виктор взял Грейс за руку, обнял ее ладонь своими, словно пытаясь согреть или надеясь, что даже в Безмирье она почувствует это. — Он утверждал, что когда-то давно, на месте одного из местных маяков был дом волшебника. Волшебник был настолько сильным, что магия в этом месте действует до сих пор. Люди не могут там оставаться долго, хотя маяк и все вещи там всегда будут оставаться новыми, нетронутыми временем. Люди также считают, что все желания в этом месте исполняются. Звучит как сказка.
Виктор знал, что это только звучит как красивая легенда, ведь места силы существовали всегда, но далеко не обо всех из них он знал.
— Я слышала про этот маяк, — вдруг произнесла Пенелопа, — Человек, пришедший туда, может привести туда мага и ограбить его… Вик, он хочет забрать у тебя твою магию.
— То есть, маяк может наделить силой? — переспросил Иероним, — Или он пробуждает силу, что спит в людях?
— Не совсем так. Я не знаю, как это лучше объяснить. Просто там… все возможно, — Пенелопа развела руками и села рядом с Виктором.
— Я бы ему добровольно отдал всю свою магию, если бы он не попытался мной управлять и не сделал со своей дочерью то, что сделал, — пробормотал Виктор. Он все еще был уверен, что за спиной у мистера Льюиса стоит кто-то еще. Кто-то другой дергает его за ниточки и хочет заманить Виктора на маяк, — Я все еще убежден, что Оливер сам не смог бы продумать такой план. Кто-то ему помогал, но с какой целью… — он мотнул головой и посмотрел на Пенелопу, — Ты можешь ошибаться.
— Виктор, я путешествую в другие миры, я уже видела такие места. Иногда они друг от друга отличаются, но этот маяк… — Пенелопа развела руками, — О них очень мало кто знает. Даже те, кто о них знает мало, кому об этом рассказывают…
— Ну, да, это все равно, что каждый вечер нюхать белый порошок. Начинаешь зависеть от этого. Навязчивые мысли равносильны наркомании… — кивнул Виктор, — Поэтому он нанял меня. Я просто самый популярный парень в мире, не так ли?
— Как по-твоему Виктор бы попал на маяк, — напомнил о своем присутствии Иероним. Виктор вздрогнул — он уже и забыл, что Чистильщик все еще здесь.
— Виктор наверняка пошел бы расспрашивать местных о Грейс. Кто-нибудь взболтнул бы ему о маяке, — Пенелопа развела руками. Она выглядела очень уставшей и, похоже, эта усталость ее ужасно раздражала, — И Виктор бы потащился на этот маяк, где его бы уже ждал Оливер…
Гадатель нервно рассмеялся, но тут же осекся и замолк, когда Иероним вдруг встал и подошел к нему. Альбинос положил ему руку на плечо и отчеканил:
— Он тебя и пальцем не тронет. Ему придется столкнуться со мной.
— Это очень мило с твоей стороны, — улыбнулась Пенелопа и подмигнула Виктору. Тот засмеялся снова:
— Смотри-ка, ты то смущаешься, то проявляешь заботу. Хоть на человека становишься похож…
