Сьюзан Маклеод - Холодный поцелуй смерти
— Взгляни на это.
На экране показалась толпа, которую удерживала цепочка полицейских — людей в шлемах и бронежилетах: какая-то акция протеста. В сторонке виднелась группа душеспасителей в длинных серых балахонах, украшенных красными тамплиерскими крестами; остальную толпу составляли в основном женщины, некоторые с детьми; они ритмично подпрыгивали, что-то выкрикивая и размахивая самодельными транспарантами.
Камера выхватила один из лозунгов: «Руки прочь от наших мужчин!», потом переехала на другие: «Выродки-феи, вон из страны!», «Кто крадет наши души?», «Сделаем Британию зоной без фей!»
Тавиш показал на экран:
— Озеро Серпантин. Люди сначала сыпали в воду соль, потом стали лить хлорку и бензин и подожгли его, но потом появилась полиция и оттеснила их. С обеих сторон есть пострадавшие, однако сейчас беспорядки улеглись.
Я подалась вперед, прижав ладонь ко рту:
— Они с ума посходили!
— Да, куколка, они и вправду помешались. Газеты сделали из гибели того человека сенсацию. Чтобы подбить на мятеж нескольких фанатиков, достаточно одной искорки, а остальные потянулись за ними, словно овцы, — проговорил Тавиш, как будто повторяя мои недавние мысли. Он показал на другой экран — там компания обнаженных мужчин прыгала в какую-то воду. — А вот и обратная сторона медали: одна толпа кричит и требует, чтобы нас изгнали, а другая спешит склонить кого-нибудь из фей к соитию.
Это было не просто безумие. Я схватилась за виски — мигрень уже разыгралась вовсю — и оглядела все мониторы. Парнишка из цветочной лавки выставил за порог несколько ведер, снова выпятил губу и полюбовался отражением в витрине, резко обернулся и посмотрел на пустую улицу. Душеспасители с женщинами размахивали своими лозунгами. Голые мужчины плюхались в воду. Еще на одном экране была пожарная машина в каком-то парке.
— А это что?
Пожарные тушили охваченные пламенем деревья.
— Кто-то поджег деревья в Грин-парке, — отозвался Финн, и я покосилась на него. — К счастью, никого из дриад дома не было. — Он сжал губы в тонкую линию.
На задворках сознания шебуршилась какая-то мысль…
— Оттого что тебя не могли найти, куколка, было только хуже, — добавил Тавиш, не дав мне додумать. — Ведьме-инспектору не пришлось бы просить всех тебя разыскивать.
А теперь я нашлась.
Я посмотрела Финну в лицо. Он в ответ сдвинул брови, но ничего не сказал. Если я пойду и сдамся полиции, это кончится? Или все уже слишком сильно раскачались? Даже если я сдамся и беспорядки прекратятся, никто не знает, когда Малик достаточно оправится и даст показания. А пока я сижу в тюрьме — или хуже, — никто не будет искать настоящего убийцу.
Что, если меня никто не подставлял и все это совпадение?
Что, если в Лондоне все-таки нашлась еще одна сида, несмотря на заверения Тавиша, что врата не открывались?
Не важно, совпадение это или нет, — вдруг убьют еще кого-нибудь?
Я кивнула на экраны:
— Ты ведь не просто так мне это показываешь, да?
Тавиш развернул мое кресло к себе — как недавно Финн. Он вцепился в подлокотники и навис надо мной — глаза его были серьезны, дреды свесились вперед.
— Нет, куколка, долго прятаться тебе не удастся. Надо довести дело до конца. Однако есть способ умилостивить человеческий суд. Предлагаешь вместо себя подменыша-умайда. Правда, придется несколько лет прожить в Зачарованных Землях…
— Тавиш, об этом и думать нечего! — Я хмыкнула. — Я не стану жечь собственную плоть, а тем более часть души ради того, чтобы оживить подменыша, которому отсекут голову, к тому же, если ты забыл, у меня «Дубль-В», и я за полгода сойду с ума, не говоря уже о том, что я никогда не бывала в Зачарованных Землях!
— А можно, — продолжал Тавиш, словно я его и не перебивала, — до поры до времени остаться в Промежутке.
Я нетерпеливо тряхнула головой:
— Та же проблема, Тавиш.
— Нет, Джен, — вмешался Финн. — Ты не первая из волшебного народа, у кого в крови салайх-шиол. Я тебе это уже объяснял.
— Не мучай ее, мальчик мой. — Тавиш отмахнулся от Финна, по-прежнему глядя на меня. — Это было бы ответом на вопрос, только если бы ты действительно убила того человека, как они думают. Но душа твоя омрачена не человеческой смертью.
Я с подозрением взглянула на него:
— Что?
Тавиш улыбнулся, показав острые белые зубы.
— Ты же не думала, куколка, будто я хотел искупаться с тобой только для собственного удовольствия?
Зараза. Он меня испытывал.
— Мог бы спросить словами, — огрызнулась я.
— Спрашивать — только все испортить, куколка, а ведь я мог отведать капельку твоей души!
— А пошел ты… — Я ощерилась на него.
— Как скажешь, куколка, как скажешь, лишь бы добиться наконец твоей благосклонности!
Краем глаза я уловила движение и снова посмотрела на Финна. Он изумленно поднял бровь, и я поняла, что он был уверен, будто у нас с Тавишем действительно роман! Мониторы вокруг него бесконечно отражали собственные отражения в стекле… Мне сразу вспомнилось, как парнишка из цветочной лавки любовался собой в витрине. Я в очередной раз повернула кресло, высвободившись из хватки Тавиша, и запустила запись с того места, где я подбегала к пекарне.
— Смотрите! — воскликнула я — внутри все заискрилось от радости. — Видите: парнишка смотрит на свое отражение в витрине? Тут я пробегаю мимо, он видит мое отражение и оборачивается… — Я перемотала запись немного вперед. — А теперь смотрите: он опять смотрит на свое отражение, опять поворачивается, потому что кого-то видел, но на улице никого нет. Она пуста. Видите, как он резко поворачивается обратно к витрине? — Я остановила запись и прищурилась на экран. — Там действительно кто-то есть! Поглядите!
Тавиш перегнулся через мое плечо:
— Похоже, куколка, ах как похоже. Они прячутся с помощью чар, и что это за чары — неведомо, но когда их насылали, то просчитались. Позабыли об отражении в витрине.
Я победно улыбнулась, показывая на экран:
— Тавиш, сможешь увеличить изображение?
— Попытаюсь. — Тавиш взял меня за локоть и вытащил из кресла. — Придется потрудиться. — Он уселся, напряженно уставился в экран, пальцы запорхали над клавиатурой. — Беда в том, куколка, что одного этого не хватит, чтобы обелить твое имя.
— Имя подождет, — решительно ответила я. — Мне гораздо важнее найти убийцу, пока он не прикончит следующую жертву, а эта пленка подскажет нам, кто это.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Если ты сделаешь мне копию записи, я предъявлю ее полиции и заставлю посмотреть на отражение, — сказал Финн, нагнувшись над плечом Тавиша.
