Дэвид Эддингс - Владычица магии
— Ну ладно, — сдался Волк. — Когда Мендореллен был примерно в возрасте Гариона, его считали весьма многообещающим юношей — сильным, храбрым, не очень умным, словом, все качества, необходимые для истинного рыцаря. Отец его просил у меня совета, и я договорился, чтобы молодой человек прожил некоторое время в замке барона Во Эбора, том замке, что мы только что проехали. У барона была превосходная репутация, и он пообещал обучить Мендореллена всему, что умел сам.
Мендореллен и барон полюбили друг друга почти как отец и сын, поскольку барон был намного старше. Всё шло прекрасно, пока барон не женился на девушке чуть постарше Мендореллена.
— Я, кажется, понял, в чём дело, — неодобрительно заметил Дерник.
— Не совсем, — запротестовал Волк. — После медового месяца барон вернулся к обычному для рыцарей времяпрепровождению, оставив скучающую молодую даму слоняться по залам унылого старого замка. Подобные обстоятельства всегда таят в себе массу интереснейших возможностей. Так или иначе Мендореллен и дама стали обмениваться взглядами… а потом словами… то есть, как обычно бывает в этих случаях.
— В Сендарии такое тоже случается — правда, у нас это называется несколько иначе, — критически, даже несколько осуждающе объявил Дерник.
— Ты делаешь слишком поспешные выводы, Дерник, — покачал головой Волк. — Дальше взглядов дело не пошло. Кстати, возможно, лучше было бы, развивайся их отношения естественным образом. Супружеская измена — не столь уж большой грех, и через некоторое время они обнаружили бы, что любовь ушла. Но поскольку оба слишком любили и уважали барона и не смогли принести в его дом бесчестье, Мендореллен покинул замок, не дожидаясь, пока произойдёт непоправимое. И теперь оба молча страдают. Всё это, конечно, крайне трогательно, но по-моему — напрасная трата времени, правда, я уже стар для подобных штучек.
— Слишком стар, отец, — заметила тётя Пол.
— Могла бы и промолчать хоть раз, Полгара!
Силк ехидно засмеялся.
— Рад слышать, что наш безупречный друг имел несчастье совершить поступок столь дурного тона — влюбиться в жену другого человека. Признаюсь, его неизменное благородство начинает немного утомлять. В глазах коротышки вновь появилось то давнее горькое выражение насмешки над собой, которое Гарион видел в Вэл Олорне, когда они беседовали с королевой Поренн.
— А барон знает об этом? — спросил Дерник.
— Естественно, — кивнул Волк. — При одной мысли о столь возвышенном романе сердца арендов просто тают. Как-то один рыцарь, считавшийся глупцом даже среди арендов, отпустил оскорбительную шутку. Барон тут же вызвал его на дуэль и пронзил копьём. С тех пор мало находится охотников смеяться над ним.
— Всё же это позор, — настаивал кузнец.
— Их поведение безупречно, Дерник, — твёрдо заключила тётя Пол. — Ничего постыдного здесь нет, пока, конечно, всё это не зашло слишком далеко.
— Порядочные люди вообще не должны допускать, чтобы такое случалось, — заупрямился Дерник.
— Тебе её не переубедить, — вмешался Волк. — Полгара провела слишком много лет среди весайтских арендов. Они такие же, как мимбраты, если не хуже. Нельзя жить среди столь сентиментальных людей, не переняв их привычек. Правда, всё же, к счастью, Полгара сохранила остатки здравого смысла и только изредка ведёт себя как романтическая девица. Во время таких припадков надо держаться от неё подальше, а в остальное время она вполне нормальна.
— Я провела те годы с гораздо большей пользой, чем ты, отец, — с едкой улыбкой заметила тётя Пол. — Насколько мне известно, ты в это время пьянствовал в портовых кабаках и всех злачных местах Камаара, не говоря уже о бурном периоде увеселений с развратными женщинами Марагора. Уверена, что эти впечатления значительно расширили твои представления о морали и порядочности.
Господин Волк неловко кашлянул и отвёл глаза.
Далеко позади них Мендореллен вскочил на лошадь и погнал её вниз с холма.
Дама в развевающемся на ветру красном плаще неподвижно стояла в проёме арки, глядя ему вслед.
Через пять дней путешественники добрались до реки Аренд — границы между Арендией и Толнедрой. Погода по мере продвижения на юг постепенно улучшалась, и к утру, когда они достигли высокого холма, выходящего одной стороной на реку, было уже почти тепло. Солнце ослепительно сверкало, свежий ветерок гнал по небу пушистые облачка.
— Чтобы попасть в Во Мимбр, нужно свернуть влево, — объяснил Мендореллен.
— Сначала, — решил Волк, — спустимся вон в ту рощицу, к реке, и немного приведём себя в порядок. В Во Мимбре о человеке судят по внешности, а мы выглядим как бродяги.
Три человека в коричневых одеяниях и капюшонах смиренно стояли на перекрёстке: лица опущены, руки умоляюще протянуты вперёд. Господин Волк придержал лошадь и, подъехав к ним шагом, коротко поговорил о чём-то и дал каждому по монете.
— Кто они? — спросил Гарион.
— Монахи из Map Террина, — ответил Силк.
— Где это?
— В Юго-Восточной Толнедре, там раньше был Марагор, а сейчас монастырь, — пояснил Силк. — Монахи пытаются умилостивить духов марагов.
Господин Волк жестом подозвал их.
— Монахи говорят, что за последние две недели по этой дороге не проезжал ни один мерг.
— Думаешь, им можно верить? — нахмурился Хеттар.
— Вероятно. Монахи обычно никогда не лгут.
— Значит, они могут любому рассказать, что мы здесь были? — вмешался Бэйрек.
— Конечно. Правдиво ответят каждому, кто их начнёт расспрашивать.
— Неприятная привычка, — мрачно буркнул Бэйрек. Господин Волк пожал плечами и свернул на тропинку, ведущую к реке.
— Ничего не поделаешь, — вздохнул он, спрыгивая на траву и поджидая, пока спешатся остальные. — Сейчас мы отправимся в Во Мимбр. Советую всем быть осторожными в речах. Мимбраты очень обидчивы, и любое неосторожное слово могут посчитать оскорблением.
— Думаю, отец, тебе стоит надеть белую мантию, подаренную Фулрахом, — прервала тётя Пол, развязывая один из вьюков.
— Пожалуйста, помолчи, Пол. Я хочу объяснить…
— Мы уже слышали, отец. Ты вечно всё усложняешь. Вынув белую мантию, она критически осмотрела её.
— Нужно было сложить поаккуратнее. Смотри, как помялась.
— Я ни за что её не надену! — твёрдо объявил Волк.
— Наденешь как миленький, — нежно отозвалась она, — даже если придётся просидеть здесь два часа! Зачем зря тратить время и нервы?
— Но я в этом одеянии выгляжу просто дураком, — пожаловался Волк.
— На свете много глупостей, отец мой. Я знаю арендов лучше тебя. Подумай, какое уважение тебе окажут, если увидят тебя в мантии! Мендореллен, Хеттар и Бэйрек наденут латы. Дерник, Силк и Гарион — дублеты, подаренные Фулрахом, я — синее платье, а ты — белую мантию. Я настаиваю, отец.
