Ричард Байерс - Ярость
— Он производил впечатление человека подходящего — храброго и умного, — продолжал Бримстоун. — И главное, он думал о себе лучше, чем был на самом деле. Он воображал, что лишь жестокая несправедливость лишила его возможности наслаждаться беззаботной жизнью подобно многим молодым людям в Лирабаре. Он ненавидел тяжелый труд и никогда бы не пошел в землекопы, если бы не нужда. Он собирался работать еще несколько десятидневий, чтобы заработать на пропитание, а затем вернуться в город, где, можешь мне поверить, он никогда и никому бы не признался, что брал в руки лопату.
— Но ты нарушил его планы?
— Да, — сказал призрак. Его очертания немного расползлись, и дым окутал комнату, распространяя приятный аромат, но разъедая Каре глаза. — Я облачился в плащ, чтобы походить на человека. Я прочитал в его мыслях, что он питает романтические иллюзии по поводу Арфистов, и убедил его, что я один из них. Решив, что я принадлежу к ним, он с радостью согласился мне служить.
Каре не понравилось, как снисходительно Бримстоун отзывался о своей марионетке, но это не имело отношения к делу.
— И Хелдеру удалось внедриться в Культ? — спросила она.
— Да, и он рассказал мне, что они разрабатывают новый план. Я приказал ему выяснить суть дела, но потом он пропал, и, какую бы магию я ни использовал, мне никак не удавалось определить его местонахождение. Сам я не мог войти в Дирабар, чтобы найти его. Я могу как угодно менять свои очертания, но принять человеческий облик не могу.
— А певчие драконы могут, — сказала Кара.
— Вот именно. Ты можешь найти Горстага и привести его ко мне. Или доставить мне добытые им сведения.
— Похоже, оккультисты поняли, что он шпион, и убили его.
— Не знаю. Возможно, причина его исчезновения не в этом. Даже если он мертв, он должен был оставить сведения о том, что ему удалось обнаружить.
Кара нахмурилась и погрузилась в раздумья.
Наконец она сказала:
— Ты до сих пор не привел мне ни одного доказательства того, что планы оккультистов и вспышки бешенства как-то связаны между собой.
Бримстоун усмехнулся:
— Ты думаешь, это просто случайное совпадение, что и то и другое происходит одновременно?
— Ты также не сказал мне, кто ты такой. Твое имя мне ничего не говорит.
— Я сказал тебе все, что мог, — ответил он, — ведь мы говорим с тобой вслух. Нас могут подслушать. Я покажусь тебе, когда ты придешь ко мне в Импилтур.
— Как я найду тебя?
— Отправляйся на северо-восток от Лирабара, когда стемнеет. В пяти милях от города ты найдешь на холме кольцо из менгиров. Девять камней еще стоят, а десятый лежит на земле. Войди в центр круга и произнеси мое имя. Я переправлю тебя оттуда.
Дым рассеялся, и видение исчезло.
Кара собрала кое-что из вещей, накинула на плечи плащ и вышла из гостиницы. На улице слышался грохот и звон металла, доносившийся из кузниц и литейных цехов даже в такую холодную ночь.
Улицы были пустынны. Кара вышла на площадь, где ее превращение не могло потревожить жителей города. Она обратилась в дракона и, расправив крылья, поднялась в воздух. Северный ветер понес ее вперед. Она летела через Лунное Море, над топкими берегами реки Лис, а потом — вдоль восточного берега Драконова Пролива.
Пока ее не перехватил Ллимарк.
Глава девятая
16-е Хаммера, год Бешеных Драконов
Даже в темноте Кара узнала золотого дракона по полету — его длинная шея была изогнута в форме буквы S. Когда-то они были товарищами и вместе сражались с полчищами великанов-людоедов, спасая людей. Но это не означало, что Кара хотела встретиться с ним сейчас.
Она уже подумала нырнуть вниз и затаиться в Затопленном Лесу, но поняла, что это бессмысленно. Он успел заметить ее и теперь летел прямо на нее. Попытка ускользнуть только вызвала бы у него подозрение.
И Кара повернула к нему. Встретившись, они стали кружить в воздухе, как это часто делают драконы, прежде чем начать разговор на лету.
— Здравствуй, старый друг, — сказала она.
— Здравствуй, Карасендриэт, — ответил Ллимарк. — Король Ларет приказал мне сопровождать тебя к нему.
— Не понимаю, в чем дело, — солгала она. Она взмахнула крыльями, набирая высоту, чтобы оказаться в более выгодном положении, если придется драться.
Это было ошибкой — он разгадал ее маневр и, взмыв вверх, снова поравнялся с ней в воздухе,
— Все ты понимаешь, — сказал он. — Ты что же думаешь, твои олухи будут проводить свои дурацкие опыты и совать нос во все уголки мира, а лорды и Когти этого не заметят? Ажак поймал Седжор, когда та варила бесполезное зелье, и она назвала твое имя, хотя Ларет и без того знал. что ты к этому причастии. Ты назовешь имена остальных мятежников, а затем будешь подвергнута действию заклинания Нексуса.
— Мы не мятежники, — ответила она. — А Ларет не имеет власти ни над кем, кроме своих золотых подданных.
— Теперь имеет, поскольку это необходимо, а ты противишься этому.
— Вовсе нет. Если мы с моими товарищами не найдем средство, чтобы предотвратить безумие, даю слово, мы уснем вместе с остальными.
— Ларет сказал тебе: твои попытки внесут разлад, а это может привести к катастрофе.
— Я не согласна.
Кара взвесила все за и против, прошептала заклинание, лишавшее его способности изрыгать огонь, но решила, что не стоит торопиться. Надо выждать, чтобы не спровоцировать нападение.
— Проклятие, — сказал Ллимарк, — какая разница, согласна ты или нет? Ты просто должна подчиниться. Мне приказано привести тебя силой, а если понадобится, убить прямо сейчас. Прошу, не вынуждай меня делать это.
Кара вздохнула;
— Ведь ты сам вызвался привести меня, не правда ли, чтобы никто другой не причинил мне вреда? Ты решил, что незнакомцу я окажу сопротивление, но сдамся другу.
— А разве не так?
— Неужели ты не понимаешь, как все это несправедливо? Никогда раньше золотые не пытались навязать сородичам свои условия, из-за различий во взглядах они бросили на произвол судьбы тех, кому грозит полное уничтожение. Ларет заявил, что мои суждения свидетельствуют о помутнении рассудка, но я думаю, он сам из тех, чей разум ослабел, — он сам и все, кто следует его плану.
— Чушь! Король — старейший, мудрейший и благороднейший из нас, он лучше знает, как предотвратить безумие.
— Ничего он не знает, — ответила Кара. — И никто не знает. Именно это я и хочу исправить.
— Так ты сдаешься?
— Нет, — ответила она. — Вспомни, мы с тобой сражались бок о бок. Скажи Ларету, что не нашел меня.
— Не могу, — ответил Ллимарк. — Прости, не могу.
Он раскрыл пасть и выпустил пар, надеясь подчинить ее, не причинив ей вреда. Именно поэтому он не использовал пламя. Но ядовитый пар тоже был сильным оружием. Он мог лишить Кару значительной части ее силы.
