Артём Лунин - Башня Близнецов 2 (СИ)
— Опять хочется есть, — пробормотал, пробираясь сквозь водоросли, подминая их под себя. Вылез на глубину и застрял, принялся проталкиваться и медленно утонул.
Через несколько минут сплошная сеть водорослей у другого берега взволновалась. Поднялась страшная облепленная зеленью фигура. Хегор вышел на берег, отряхнулся, словно пёс, дёргал с себя плети водорослей. И канул в лес.
Старик проснулся ранним утром, и первая его мысль была о госте. Выйдя из сторожки, он прищурился в ослепительно-белый туман.
На поляне перед сторожкой мальчишки не было. Кряхтя, старик раскопал вчерашние угли, разжёг костёр. Что-то не давало ему покоя… старик походил вокруг и не нашёл следов, кроме своих собственных. Неужели Никто ушёл раньше, чем выпала утренняя роса?
Или попросту удрал ночью?
Старик почесал в затылке и бросился к сторожке. Проверил свои немногочисленные вещи. Всё было на месте.
— Недоверчивый ты человек, — укорил он себя. — Если мальчишка и удрал, то ничего чужого с собой не прихватил… или верши, что вчера ставили?..
Устроившись у костра, он подскакивал от малейшего шороха просыпающегося леса, оглядывался, пару раз неуверенно аукнул. Пристроенные на углях прутики с ломтями рыбы пережглись и упали в костёр. Чертыхаясь, старик бросился спасать завтрак.
— Доброе утро, — от далеко разнёсшегося голоса он подскочил. Обернулся, в лохмотьях тумана к нему шёл Никто.
— Ты где был?!. - пресекающимся от возмущения голосом завизжал старик. — Я тут, понимаешь, волнуюсь, а он бродит где-то!.. А ну, подь сюда, я тебя за ухо!..
Мальчишка попятился.
— Не-тронь-меня!.. — прошипел он.
— Да я тебя так!.. — старик воздел палку. — Я тя… что у тебя с голосом? — встревожился вдруг. — Никак простыл?!.
— Нет, — сипло ответил мальчишка. Старик охнул.
— Верно, простыл, шляясь!.. А ну…
Никто ссутулился, наклонился к земле, как будто приготовился бежать прочь на четвереньках.
— Не надо меня трогать, — почти прорычал он. Старик шагнул и мальчишка бросился прочь. Старик растерянно остановился.
— Да стой ты, дурень!.. — прокричал беспомощно. — Не буду я тебя трогать!.. Эх!..
Он неразборчиво выругался, вернулся к костру. Ещё посидел, бормоча, то укоряя себя, то ругая мальчишку. Наконец туман рассеялся и окончательно просветлело. Старик собрался за рыбой.
У лодки он встретил мальчишку, тот сидел на камне.
— Я не простыл, — сообщил Никто.
— Рыбу ловить бум? — спросил хмуро старик.
— Вы трогать меня не будете?
— Не буду.
Хегор остался у старика на несколько дней. Научился плести ловушки и корзины, вязать сети. Помогал ловить рыбу и безошибочно указывал богатые места. Старик бормотал что-то недоверчивое, но согласился поставить верши там, где не ставил никогда. Правнучка Делия, приносившая домашнюю снедь, убегала и звала ленивого отца, чтобы тот унёс всю добычу. Являлся хмурый заросший мужик, небрежно кивал деду жены, с подозрением смотрел на Хегора.
— Ишь ты, таращится… — буркнул однажды старик, провожая недобрым взглядом. — Правильно его прозвали — Бирюк…
— За что его так?.. — спросил его Хегор, но старик только фыркал и ожесточённо скрёб ножом рыбу. Мальчишка внимательно провожал взглядом разлетающуюся чешую, рыбьи потроха и головы, сглатывал. Он опять хотел есть.
Хорошо, здесь не было собаки… похоже, умерла недавно. Хегор видел клочки рыжеватой шерсти, старые кости со следами зубов. Да и старик, потроша рыбу, оглядывался так, как будто ждал, что сейчас выскочит четвероногий приятель… а потом вздыхал тяжело — некому уже подъедать остатки. Впрочем, лесное зверьё к утру ничего не оставит.
Мальчишка наклонил голову, пряча улыбку. Ночному зверью здесь нечего ловить. Он сам съедал все потроха. И кстати, про кости…
Когда настала ночь, он ушёл в лес — старик уже привык и на очередной отказ ночевать в доме только ворчал, ругая шатунёнком. К середине ночи вернулся, бесшумно подошёл к избушке. Словно тварь Стаи, готовая обрушиться на мирно спящих людей.
Хегор обошёл избушку. В мертвенном свете Луны белели кости, коровьи мослы, лопатки, тяжёлые ребристые позвонки. Чувствуя изменившимся обонянием запах гнильцы, мальчишка передёрнулся от отвращения… чувства, которого у него давным-давно не было. Закрыв глаза, он опять представил себе живущего в нём Зверя.
Хочешь? — предложил.
Зверь хотел.
— Надо завести собаку, — сказал поутру старик.
— Зачем? — Хегор аж вздрогнул.
— Так… скушно без неё.
Хегор помолчал. Если здесь появится собака, ему придётся уйти. Людей он ещё может обмануть, но бессловесные твари чуют внутреннюю суть.
Они порыбачили, за уловом пришёл тот же Бирюк. Старик сопел и хмурил кустистые брови.
— Недобрый ты человек!.. — взорвался вдруг. — Вишь, малец один совсем, а ты на него таращишься, будто съесть желаешь!..
Бирюк втянул голову в плечи и как будто стал меньше размером. Старших рода уважали, а уж бывших воинов — тем более.
— Зима будет злая, — сообщил. — Еды немного… Не желаю, чтобы чужой съел мою семью!
— Да много ли ему надо!
Бирюк смотрел набирючившись.
— А ну тебя! — старик махнул на него высохшей дланью. — Скройся с глаз моих!..
И мужик скрылся, не забыв прихватить корзины с уловом.
— Куда угодно, но только не к нам, — буркнул напоследок. Хегор сидел как на иголках, готовый пуститься наутёк, он ничего не понял из разговора. Чужой… съесть семью… они что, поняли, кто он такой?.. и почему ещё не бегут с осиновыми колами? И эта реплика старика, много ли, мол, надо — он что, согласен скормить ему часть своей слишком многочисленной семьи?..
В голове щёлкнуло, словно сцепились и завертелись зубчатые колёсики хитрого механизма искусников. Говоря о чужом, Бирюк чужого и имел в виду. Приблудного мальчишку, не мертвеца. "Съесть семью" — в смысле, объесть. Зима будет злой, и лишний рот в семье вовсе не к чему. Пусть даже ему много не надо. Хегор усмехнулся, старик мог убедиться, что ему надо как раз много. А потом ему стало не до смеха.
Старик хотел куда-то пристроить бесприютного мальчишку.
Пора мотать.
Возможно, Бирюк упрётся рогом и никогда не примет чужого мальчишку, но ведь не все такие жестокосердные. Кто-то послушается главу рода, или просто пожалеет беспризорника. И тогда…
Мальчишка вздрогнул, замотал головой. Нельзя. Стоит забыть, что ты лишь притворяешься человеком, как твоя нечеловеческая часть сразу возьмёт верх.
Хегор украдкой оглянулся. Старик сопел, кряхтел, кашлял.
— Зимой-то я живу в посёлке, — сообщил ворчливо. — Избушка там не больше этой, но ладно сделанная, тёплая… Как, пойдёшь ко мне зимовать? Рыбы наловим, засолим…
