Елена Холодная - Ночной принц и я.
- Алиса, я никогда бы... Господи, бедная моя девочка. Значит та девушка, которая подходила на катке...
Лекс даже и не знал её. Правильно, не положено начальнику знать всех своих подчинённых в лицо. А вот Шейху он надаёт по шее за такое безобразие. На его территории чёрте что творится, а он не знает. Девушка вздохнула, грустно улыбнулась и ответила:
- Она. Ты всё правильно понял, это она.
Он порвёт их на куски. Переступит через правило и разнесёт этот притон к чертовой бабушке.
- Моя малышка. Прости. Прости меня, если сможешь. Если бы я знал. Тогда. Никогда бы...
А теперь вымолить прощение у драгоценной невесты. Если надо, он будет стоять на коленях. Лекс подарил бы ей весь мир, если бы она захотела, но девушка лишь ловила его взгляд, не отпуская.
- Я люблю тебя,- Алиса подняла голову и легко поцеловала. - Не говори ничего. Просто помолчим.
Лекс ошарашено смотрел на невесту - она не просто уникальная девушка, такой больше нет. Он говорит, что виноват в её злоключениях, а она прощает. Искренне, не держа даже самой малейшей обиды. Как? Он бы давно порвал обидчика на тряпки, а эта лишь провела рукой по щеке и, улыбнувшись, простила. Ему ни за какие сокровища мира не понять её и её поступков. Никогда на своём пути Лекс не встречал таких женщин, а уж девушек тем более. Эта, с первого взгляда невинная леди, несколько дней назад раскрыла себя как весьма амбициозная личность, она смогла урезонить человека старше её, сыграла беспощадную стерву, покупающую всё за деньги, в том числе и оценки, ударила в самое больное место. Научилась защищаться, но перед ним... перед ним она совершенно беззащитна. Алиса не дала ему отпор, лишь убежала с поля боя, закрывшись в туалете, и он, наплевав на все приличия, побежал за ней. Его огненная дева оказалась такой ранимой...Он никогда и никому не позволит обидеть её. Кто бы это не был.
Лекс обнимал такую дорогую девушку, буквально минут через двадцать уснувшую в его объятиях. Он осторожно разомкнул руки, накрыл её одеялом, и пошёл на кухню. Нажал тройку для быстрого набора и через несколько секунд ему ответил бодрый голос Бродяги:
- Да, Ворон?
- Макс мне нужна твоя помощь. Где ты?
- На полпути к супермаркету. Квартиру я купил. Вполне нормальную. В центре. Правда, ремонта завились. Но я уже нанял узбеков, пускай шпатлюют, малюют, клеят. Вот думаю, какие продукты нужны для Аньки на нашем-то сроке?
- Макс мне нужен Шейх.
- Тебе-то эта шестерка зачем?
- Надо, Бродяга! Надо!
- Да ладно, ладно, - пошел на попятную Максим. - Понял я.
- И чем быстрее, тем лучше...
Лекс хлопнул слайдером, еле сдерживая гнев. Нет, всё-таки когда-нибудь он прибьет эту мразь, солидно попортившую ему нервы плюс покусившуюся на самое дорогое.
***
-Последний раз ты до дома проводишь меня, И к руке прикоснется рука, Мне покажется нечем дышать, Последний раз - это значит, уже никогда, Я сегодня целую тебя, В последний раз, - я танцевала, голося во всю мощь легких песню итак кричащую из стереосистемы.
Лекс куда-то ушёл, и я, почти полностью оправившаяся за эти дни, решила похозяйничать на кухне, сварганив пиццу и жаркое. Смотался он уже вот уже часа полтора назад, а минут через десять должны были заявиться Алик с Дианкой и Максим с беременной женой. Поэтому я порхала около овального столика в зале, расставляя приборы. Я даже умудрилась сделать за такое короткое время гуся в микроволновке. Как же я соскучилась по готовке. Я как раз допевала "Короли Ночной Вероны", когда раздалась короткая трель звонка. Накинув на себя черный домашний халатик (до этого я разгуливала в красной полупрозрачной пижамке, состоящей из топика и шортиков), я протанцевала к двери и не глядя в глазок распахнула её.
- Алик, - я уставилась на стоящего на площадке Кузнецова. Позади него отирались Голованов и Черняк.
Страх схватил душу коготками, но я постаралась не выдать его в глазах, оставаясь холодной и неприступной.
- Молодые люди, что вам надо? - главное, чтобы голос предательски не дрогнул.
- Не узнала нас, шлюха?
Высокий бритоголовый парень втолкнул меня в прихожую. Троица зашла в квартиру. Они дилетантски встали рядышком. По хорошему же должны были рассредоточиться - я видела, как работает охрана Лекса, поэтому сейчас в уме просчитывала пути побега. Окно - не получится, слишком хорошо закрыто, а вот балкон...
- Молодые люди, будьте добры объясните, в чём дело?
- Ты чё, шалава, базар не рубишь? - я отступила на два шага назад, Кузнецов толкнул меня в плечо, заставив сделать ещё одни шаг.
- Микра, ты чё в реале нас не признаёшь? - встрял Черняк, но Кузнец взглядом заставил его умолкнуть.
- Я не знаю, про кого вы говорите. Мальчики вы явно ошиблись дверью.
Ещё несколько шагов внутрь квартиры.
- О, Микра, да ты тут хахаля ждешь! - масляно протянул Голованов.
- Молодые люди, будьте добры покинуть квартиру. Иначе я вызову милицию.
- Да куда ты денешься, - гоготнул Кузнецов.
Я добралась до стола и, выждав, когда бандиты подойдут на приемлемое расстояние, чтобы не промахнуться, быстро метнула две тарелки с горячим жаркое. Жалко конечно труды, но своя шкурка мне дороже. А теперь открыть балкон и постараться перебороть страх перед высотой и прыгнуть со второго этажа. Щеколды отошли по мановению моей руки, и я выскочила на балкон. Пока нападавшие отходили от "горячего" приёма, я влезла на перильца и сиганула вниз. Приземлилась на попу, закусила губу от боли и, поднявшись, рванула по направлению к лесу. Там они меня фиг найдут. По детской привычке я всегда носила дома чешки, вот и сейчас легкие туфельки послужили мне хоть какую-то службу, спасая ноги от колючего снега. Мороз ударил по лёгким, заставив меня судорожно хватать воздух. В спину зазвучали хлопки, и я с ужасом заметила фонтанчик снега, брызнувший в сантиметрах тридцати от меня. Пули? Мысль пронеслась в голове бешеным сайгаком. В меня стреляют. А если попадут? Накаркала. Плечо обожгло болью, разрезанная ткань стала мокрой.
- Идиоты! - слышались позади крики.
А я удирала, проваливалась в сугробы, петляла между сосен, как заяц. Фиг вам, а не невинная жертва. На пробегающую около рынка девушку в чёрном пеньюаре на моё искреннее удивление и сожаление никто внимания не обратил.
Я сама не поняла, как заплутала. Мобильный, лежащий в кармане, потерял сеть и, сколько бы я не брела, было бесполезно. Я отвязалась от погони, но сама загнала себя в ловушку. Не представляла, что три сосёнки могут быть такими большими. Везде был снег и гнетущая тишина. Не знаю, сколько я так проплутала, но начало смеркаться. На лес опустились сумерки, принеся с собой ещё больше холоду. Я заставляла себя больше двигаться, но ничего не получалось. Тело сковало какая-то неестественная лень. Бросало то в жар, то в холод. Я брела наобум, по солнцу ориентироваться было невозможно - его просто не было на небе, а уроки, с какой стороны растёт мох и куда надо идти, чтобы выбраться к городу я сознательно продремала. Не ожидала, что они могут мне понадобиться. Я устала, хотела есть и мне стало совсем "хорошо", когда мобильный, три раза пропищав на прощание, разрядился. Я осталась без тепла, без еды и без связи. Подлый телефон обрубил последнюю надежду на общение с цивилизацией. От всего того, что случилось я присела на пенек, окруженный сосенками, и рассмеялась, захлёбываясь рыданиями.
