Фабрис Колен - Возмездие
— Ну что? — спросил женский голос.
— Он уезжает завтра, ваше величество.
— А его жена?
Молчание.
— Ты сделал то, что я тебя просила?
— Да, ваше величество. Сегодня ночью в «Пурпурных занавесях». Но не задерживайтесь слишком.
— Я сделаю так, как считаю нужным, Алкиад. А теперь ступай.
— Хорошо, ваше величество. Ваше величество!
— Да?
— Что касается нашего уговора… Я ведь невероятно рискую.
— Ты получишь свои сто тысяч экю, Алкиад, как мы и договаривались. А теперь оставь меня. Я должна подготовиться.
Дверь снова отворилась. Алкиад вышел в коридор, осторожно закрыл ее за собой и вновь пустился в путь. Его взгляд светился жестокой радостью.
* * *Колокол монастыря пробил полночь.
Тириус поднял голову. С момента возвращения в казарму он и минуты не был один. Теперь пришло время идти искать Ланию. Что делала она в этот момент? О чем думала? Он надеялся, что она цела и невредима. Быть может, она сейчас спит. Она такая красивая, когда спит. Ему ужасно хотелось сжать ее в объятиях, поговорить с ней, утешить ее, несмотря на собственную тревогу.
— Отлично, — потягиваясь, заключил капитан Пеладон. — Кажется, мы все обсудили. Не пора ли теперь немного поспать?
Ишвен кивнул и направился к двери. Во дворе казармы никого не было, шел сильный дождь. Тубальк отправился спать вместе со своим полком. Некоторое время назад Тириус попросил его сходить к Андронию, чтобы поговорить с ним о Лании. Но найан обнаружил лишь закрытую дверь. Теперь Пеладон пожелал ему спокойной ночи, и он вновь остался один, наедине со своими сомнениями и кошмарами, наедине с дождем в сердце самого большого города Империи.
— Тириус!
Какой-то человек в капюшоне бежал под дождем. Ругаясь, он поднялся по лестнице и снял капюшон. Это был Алкиад. С него ручьями стекала вода, но он широко улыбался.
— Вы закончили?
— Кажется, да. В любом случае, до ущелья не менее двух недель ходьбы. У нас еще будет время поговорить. Как мне передали, разведчики уже в пути.
Советник радостно кивнул, растирая кулаками глаза.
— Великолепно, — сказал он. — Ну а теперь, не пойти ли нам на пару часов встряхнуться?
— Что-что?
— Я знаю одно местечко, — продолжал старик. — Пойдем, ты же завтра уезжаешь. Можешь ты напоследок развлечься?
— Я не знаю…
Алкиад вытащил из-под плаща кошелек, набитый деньгами и потряс им перед носом у ишвена. Теперь он обращался к нему на «ты». Возможно, он был слегка пьян.
— Император дал мне это для тебя. Это не твое жалование. Это чтобы ты хорошенько развлекся. Сегодня ночью на всех стенах города развешивают плакаты, на которых написано не только о твоей невиновности, но и о полном оправдании и о твоей будущей славе. Идем, генерал.
Он стал быстрыми шагами удаляться, и Тириус поспешил за ним.
— Это несерьезно, — стал протестовать он. — Мы же завтра выступаем в поход.
— Брось волноваться, — на ходу бросил советник. — Ты прямо как старуха.
Они пересекали квартал, состоявший из широких улиц, благоухавших экзотическими ароматами и погруженных в приятную полутьму. Какие-то знатные люди в сопровождении слуг со смоляными факелами, как и они, куда-то спешили под дождем.
— Куда мы идем? — спросил ишвен, подбирая полы плаща.
— Это сюрприз, — ответил Алкиад.
— Я не уверен, что люблю сюрпризы.
— Вот и посмотрим.
Ишвен подумал о Лании. Когда же у него будет время отправиться в монастырь? Они пошли по небольшой поперечной улочке и остановились у двери, над которой не было никакой вывески. Несмотря на поздний час перед ней была очередь. Люди в очереди были богато одеты, но лица их были скрыты под масками. Алкиад раздвинул толпу, подошел к двери и несколько раз постучал. В двери открылось маленькое окошечко. Советник что-то тихо сказал в него, и дверь отворилась. За его спиной раздались возгласы возмущения. Алкиад знаком пригласил Тириуса войти; дверь за ними закрылась.
* * *Внутри было темно. На стенах потрескивали редкие факелы. На стенах, обтянутых пурпурным атласом, шевелились тени. Тириус с Алкиадом шли следом за каким-то человеком. У него был лысый череп и подведенные глаза. «Какое странное место», — подумал Тириус, глядя вокруг. Ему было не по себе.
Они прошли через первый зал, где на расшитых золотом диванах возлежали мужчины, на которых не было ничего, кроме набедренных повязок. Перед ними на тяжелых серебряных блюдах стояли металлические чаши. При приближении Алкиада все взоры устремились на него; Алкиад с присутствующими обменялись взглядами заговорщиков. Потом они вошли в другую комнату, еще темнее предыдущей. С внутренних балконов была видна галерея третьего этажа. С потолка свисали тяжелые бронзовые кадильницы, распространявшие над обнимающимися парами облака благовоний. На полу были грудами навалены пурпурные и золотисто-красные подушки. По углам журчала вода в изящных мраморных фонтанах. Полуобнаженные женщины с золотыми браслетами на щиколотках разгуливали среди посетителей.
Алкиад приметил в углу комнаты пару диванов, спокойно расстегнул плащ и с довольным вздохом уселся на один из них. Сопровождавший их человек спросил, что они желают пить.
— Две чаши крови, — ответил советник. Потом, перехватив обеспокоенный взгляд своего гостя, поспешил добавить:
— Кровь Единственного. Фирменный напиток этого заведения. Ты не представляешь, как это восхитительно. Но садись же и устраивайся поудобнее.
Тириус почувствовал себя полным идиотом, и ему стало совсем не по себе. Стоя перед диваном, он смотрел на посетителей заведения, вернее на их силуэты, едва различимые в облаках благовоний. Он разглядывал молодых женщин, их призывные изгибы, и красота их ранила его в самое сердце. Загадочные семетки с миндалевидными глазами и выкрашенными в серебристый цвет волосами. Изящные ишвенки под воздушными покрывалами, робкие и чувственные. Одетые в кожу гордые гуонки, облокотившиеся на перила балконов или поглаживающие знатных жителей города по толстому брюшку. Там были и найанки, такие молодые, что их можно было назвать детьми, и бесстыдные акшанки с покрытыми татуировками спинами, и Тириус видел, как руки прикасаются к нежной девичьей коже, и слышал, как из темноты доносится вульгарный смех, а откуда-то сверху — отзвуки мандолины. Молодая азенатка со светлыми волосами и совершенной формы бедрами подошла к ним и протянула им чашу. Ишвен машинально взял ее.
— Еще что-нибудь, ваше превосходительство?
— Н… нет. Спасибо.
Молодая женщина с улыбкой поклонилась и исчезла среди шелковых занавесей. Тириус повернулся к Алкиаду, который уже успел снять сандалии.
