Кирилл Быстров - Я - Гений. Заражение
– Ничего себе! У тебя тут свой бассейн? Вот это да-а! Я тут думаю, может и мне на факультет иллюминатов перевестись?
– Нет-нет, – поспешил вмешаться Гордон, испугавшись перспективы появления такого соседа. – Факультет уже укомплектован, мест нет! Тебя не пустят.
– Жаль.
Гордон, убедившись, что опасные мысли выветрились из головы Патрика, приступил к тренировке. Он набрал стакан воды, поставил его на край бассейна и принялся подогревать воду. Тренировку усложнял мороз и разряженный воздух. И если дышать было уже не так тяжело - Гордон привык к этому - то мороз сильно мешал. Металлический браслет часов остыл на морозе и теперь жёг руку нестерпимым холодом, мешая сосредоточиться. В очередной раз, шарахнув по стакану кипятильным плетением, Гордон с удивлением увидел, что над стаканом не появился пар. При ближайшем рассмотрении, на поверхности воды и вовсе обнаружилась корочка льда. Гордон нахмурился и попробовал ещё раз, но корочка льда при этом резко увеличилась в толщине. Всё это было очень странно, раньше у Гордона никогда не бывало проблем с этим плетением. Гордон попробовал ещё раз, и стакан мгновенно промёрз до самого дна. Гордон резко распрямился окончательно обескураженный происходящим. Эли прыснула в рукав, стараясь сдержать рвущийся наружу смех. Проследив её взгляд, Гордон обернулся и увидел Патрика, сосредоточенно плетущего морозильное плетение. Всё сразу встало на свои места, а Эли, уже не сдерживаясь, звонко рассмеялась. Гордон сделал такое лицо, что Патрик невольно попятился к бортику крыши.
– Да ладно тебе, я же помочь хотел, – оправдывался Патрик. – Думал, ты будешь греть, а я остужать. Чтобы время не тратить.
Но по лукавым огонькам в его глазах, Гордон понимал: врёт! С другой стороны, делу это не мешало. Лёд растапливать – тоже хорошая тренировка. Возможно, даже лучше чем просто греть воду. Но аума у Гордона была уже на нуле, и он присел возле бортика, чтобы отдохнуть. Догадавшись, что у Гордона закончилась аума, Патрик стал приставать:
– Я видел тебя на уроках жестов. У тебя аумы, меньше чем у моей собаки. Ты поэтому постоянно тренируешься?
– Да, – стараясь скрыть обиду, коротко бросил Гордон.
Ещё на хватало чтобы этот выскочка его доставал. Интересно, в Белом Омуте раньше бывали несчастные случаи? Если и нет, то скоро будет. Если Паркер в ближайшее время не заткнётся. Всё-таки в горах всякое бывает.
– Я бы тоже усердно тренировался. Наверное, это очень неприятно, быть хуже всех?
Гордон не стал отвечать, лишь раздражённо потёр окоченевшую кожу под металлическим браслетом. А после некоторого раздумья вообще снял часы и положил их в карман. Всё равно сейчас они только мешают. Через минуту он почувствовал, что вновь полон сил. Это было удивительно, потому как аума обычно восстанавливалась в течение двадцати-тридцати минут. А здесь и пяти минут не прошло!
– Эли! – позвал Гордон. – Кажется, начинает появляться результат.
– Правда? – обрадовалась та, когда подошла к мальчикам. – Сколько ты отдыхал?
– Минут пять, примерно, и уже всё восстановилось. Представляешь? Сейчас попробую растопить лёд. Только не нужно больше морозить стакан. – Гордон погрозил пальцем Патрику.
Тот, с видом оскорблённой добродетели, изобразил Гордону приглашающий жест, указывая на стакан. Гордон собрался, сосредоточился. Он чувствовал себя уверенней обычного, потому как чувствовал прилив сил. Гордон взмахнул рукой, направил её на стакан. В следующий миг случилось сразу много событий.
Вместо того чтобы растаять, стакан взорвался на множество осколков, а лёд полетел в разные стороны. Не успев коснуться земли, осколки льда растаяли, превратившись в воду, которая тут же обратились в пар. Плетение Гордона, прошив стакан насквозь, попало в бассейн, вода в котором мгновенно закипела. Огромные пузыри выбрасывали на крышу волны кипятка, заставив детей с криком отскочить к краю крыши. А столб раскалённого пара, взмывшийся ввысь, отрезал им путь к выходу с крыши. На мостик то и дело выбрасывало волны бурлящей воды.
– Что произошло? – перекрикивая шипение, спросила Эли.
– Ну, ничего себе! – в благоговейном восторге прокричал Патрик.
– Это ты сделал? – спросил у него Гордон.
– С ума сошёл? Да у меня бы аумы не хватило, целый бассейн вскипятить! Это ты!
Гордон ошарашено уставился на бассейн, не понимая, что произошло. Как это мог сделать он, когда ещё пять минут назад он не мог разогреть даже стакан с водой? Гордон тряхнул головой: нет, конечно же, это сделал не он. Просто Патрик опять над ним подшутил.
– Мы не сможем выбраться отсюда, пока вода кипит. Остуди воду, – попросил он Патрика. - Я не знаю плетения заморозки.
– Я попробую, конечно, но не уверен, что получится, – ответил тот.
Он осторожно, бочком, стараясь не попасть под брызги кипятка, приблизился к бассейну. Патрик послал в бассейн несколько плетений, но это не возымело никакого действия. Он попробовал ещё раз, на этот раз, двигаясь более размашисто. Но вода продолжала бурлить, словно не замечая усилий мальчика. Через пять минут он окончательно выдохся и, вернувшись к Гордону и Эли, нехотя признался, что у него закончилась аума. А бассейн при этом ничуть не остыл. Дети оказались в ловушке.
Произошедшее не осталось незамеченным. Во внутренние дворики и на крыши некоторых корпусов высыпали толпы учеников. Все они пытались понять, что произошло, но всё что они могли увидеть, это столб пара поднимающийся вверх. Ребята, подойдя к бортику крыши, принялись кричать и махать руками, давая понять, что попали в беду. Через пять минут по другую сторону мостика, сквозь клубы пара удалось разглядеть силуэт Датсона, прибежавшего на помощь. Оставалось лишь удивляться, как он умудрился так быстро подняться на самый верх. Помнится, ему и подъём на второй этаж давалось с трудом. Датсон сделал что-то такое, отчего кромка бассейна покрылась коркой льда, но середина продолжала кипеть. Лёд то наступал на кипящую воду, то вновь таял под действием температуры. Лёд боролся с кипятком несколько минут, прежде чем окончательно сдался и растаял. Бассейн продолжал кипеть.
– Что там происходит? – спросил Патрик, указывая на новые силуэты взрослых людей, которые вышли на крышу. – Почему нас не освободят?
– Тихо! – перекрикивая шипение воды, велел Гордон. – Они о чём-то говорят.
Из-за бурления воды разговор слышался обрывками, и разобрать о чём идёт разговор, было трудно. Но Гордон явственно услышал голос Датсона:
– …у меня… кончилась аума…
Гордон подумал, что ему послышалось, и он переглянулся с Эли и Патриком. Те взглянули на него, высоко подняв брови вверх, и Гордон понял: не показалось.
