Вадим Арчер - Алтари Келады
Крестьянин еще раз оглядел коня.
— Ну, хоть четверть скиньте.
Шемма стоял твердо.
— Не нравится, вон тех покупайте, господских. Я своему Буцеку цену знаю.
— Что те-то! Были бы и деньги, не купил бы. В хозяйстве от них забот много, а толку мало, — вздохнул крестьянин. — Таких-то, как ваш, сейчас никто не продает. Урожай скоро убирать. Поздней осенью я бы его за полцены купил, да конь сейчас нужен. Скинули бы хоть чуть-чуть. Седло еще покупать.
Витри вспомнил про седло, которое осталось в конюшне.
— Шемма, зачем тебе седло без коня? Отдадим его с седлом?! — он повернулся к крестьянину. — За эту цену, с седлом, пойдет?
— Ладно уж, пойдет, — согласился крестьянин. — Дороговато, однако.
Все трое пошли в гостиницу за седлом. Пока крестьянин отсчитывал деньги, Шемма вынес седло и в последний раз заседлал Буцека.
— Только уж вы не обижайте его, он послушный, — сказал Шемма, передавая повод крестьянину. — И хлебца, хлебца не забывайте давать.
— Зачем обижать, чай не чужой теперь, — крестьянин порылся в мешке, вынул кусок хлеба и угостил коня. Тот с удовольствием взял хлеб. — Буцеком, значит, зовут?
— Буцеком, — подтвердил Шемма.
— Ну, Буцек, пойдем. Счастливо, парни!
Шемма смотрел им вслед, пока они не скрылись в толпе. Витри, увидев, что табунщик чуть не плачет, решил отвлечь его чем-нибудь приятным.
— Ладно, Шемма. Идем-ка пообедаем.
Но тот только махнул рукой.
На другой день в город вернулся Тифен с товаром. Три тяжело нагруженные подводы проехали мимо гостиницы и остановились у ворот его дома. Тоссен, знавший, что лоанцы дожидаются купца, послал парня сообщить им об этом.
Витри и Шемма были рады. За прошедшие дни они побывали еще у нескольких магов и убедились, что никто из них не умеет возвращать силу алтарям. Все их надежды теперь были связаны с Равенором, на которого единодушно ссылались маги.
Лоанцы пошли к Тифену утром, сразу после завтрака. Слуга, открывший дверь, доложил о них купцу, а затем проводил в гостиную на втором этаже. Вскоре к ним вошел мужчина, очень похожий на того, с которым они разговаривали в прошлый раз, но выглядевший лет на двадцать старше.
— Эти? — спросил он слугу.
— Они.
Мужчина подошел к лоанцам.
— Я — Тифен. Говорите, мальчики.
— У вас найдется немного времени для нас? — обратился к нему Витри.
— Немного найдется. Рассказывайте о вашем деле. И покороче, если можно.
Витри, наученный разговором с Гураттой, оставил сельскую привычку начинать издалека и в двух словах рассказал купцу об алтаре. Тифен слушал его внимательно, но без малейшего выражения сочувствия. Почти потеряв надежду, Витри закончил рассказ просьбой о рекомендации к Равенору.
Тифен вовсе не был так бессердечен, как показалось Витри. Многолетняя купеческая жизнь приучила его скрывать свои чувства и верно оценивать людей с первого взгляда. Глядя на двух оробевших, потерявшихся пареньков, он живо представил лоанское село, старенького колдуна и поля, нуждающиеся в поливе.
— Присядем-ка, мальчики, — сказал Тифен. До сих пор они разговаривали стоя. — А теперь еще раз расскажите все, подробнее.
Купец терпеливо выслушал про алтарь, затем про Буцека и мешок, про Скампаду и цитионских магов.
— Я лично не знаком с Равенором, хотя много слышал о нем, — сказал он лоанцам, когда рассказ был закончен. — Его слуги иногда покупают у меня. Равенор живет замкнуто, я не знаю никого, кто знаком с ним ближе.
— Что вы нам посоветуете? — спросил его Витри.
— Увы, ничего. Был бы здесь мой младший сын, Альмарен, он мог бы что-нибудь придумать. Но он далеко, в Тире.
— Мы должны встретиться с Равенором, — сказал Витри. — Нас могут не допустить к нему без вашего письма.
— С моим письмом вас тоже могут не допустить. Но, так и быть, я напишу его. Надеюсь, что оно поможет вам.
Купец сел за стол писать письмо. Закончив, он сложил лист бумаги текстом внутрь, запечатал перстнем и подал Витри.
— Может быть, вам нужны деньги? — спросил он. — Говорите, не стесняйтесь.
— Мы продали коня, — сказал Витри. — Нам хватит денег на еду и гостиницу, но мы не знаем, сколько потребует Равенор за восстановление алтаря.
— Равенору не нужны ваши медяки, мальчики. Он может купить полгорода, если захочет. Либо он ваше дело сделает, либо не сделает — одно из двух.
— Как же нам быть, если не сделает?
— Приходите ко мне, — Тифен в первый раз за все время разговора улыбнулся. — Вместе и решим, как быть.
Витри и Шемма вышли от Тифена окрыленные. Они отправились туда, где стоял дворец Равенора. Дворец был обнесен высокой стеной с наглухо закрытыми воротами. В воротах виднелось смотровое окошко, тоже закрытое наглухо. Ни колокольчика, ни дверного молотка на них не было.
Витри постучал кулаком в ворота. Окошко неожиданно быстро открылось, и в нем показалась длинная, чопорная физиономия слуги.
— Здесь подают один раз в день, после ужина. А сейчас уходите. Его светлость не любит шума.
— У нас есть дело к Равенору, — поспешно сказал Витри.
— К кому?! — слуга на мгновение потерял дар речи. — К его светлости, вы хотите сказать?
— Да, конечно, — торопливо поправился Витри.
— Это дело касается вас или его светлости?
Витри затруднился с ответом.
— Нас, пожалуй.
— Его светлость приказал не беспокоить его, — длинная физиономия слуги вытянулась еще больше. — Он слишком занят, чтобы возиться с делами всяких оборванцев.
— Вот письмо от господина Тифена. — Витри протянул в окошко запечатанное письмо.
Слуга долго изучал печать.
— Я передам письмо его светлости, — сказал он неуверенно. — Если это какой-нибудь пустяк, его светлость может разгневаться.
— Это очень важно, — заверил его Витри.
— Приходите завтра после полудня, я вам скажу решение его светлости.
Окошко захлопнулось. Витри и Шемма переглянулись. Им стало понятно, почему Тифен не был уверен в пользе своей рекомендации.
В назначенное время Витри и Шемма пришли ко дворцу Равенора. Вчерашний привратник сообщил им, что его светлость желает видеть их после обеда. Чуть позже ворота открылись и слуга впустил лоанцев внутрь.
Войдя и оглядевшись, лоанцы замерли от восхищения. Дворец из белого мрамора раскинулся перед ними застывшим напевом древней мелодии. Он неотразимо действовал даже на них, не имеющих понятия о законах архитектуры. Двор был выложен узорами из цветных каменных плиток, украшен горками и фонтанами, где идеально сочетались беспорядок и гармония. Стебли растений непринужденно вились по мраморным глыбам, журчала вода, пахло зеленью и свежестью. Все вместе производило неповторимо радостное впечатление.
