Владимир Брайт - Принц фальшивых героев
— А-а-а!!! — извергся из глотки моего телохранителя жуткий нечеловеческий рев, по всей видимости, означающий высшую степень ликования..
Эхо этого крика еще стояло у меня в ушах, а крепкие руки воина тени уже сдавили мои плечи стальными тисками и резко рванули вверх. Я тоже хотел было закричать, но не успел. Огромный огненный шар ворвался в помещение, сжигая и уничтожая все на своем пути. Толденов действительно было пятеро. Я не ошибся в своих предположениях. Единственное, чего я не учел: в помещение вошли не все. Один из группы остался снаружи. И, разумеется, это был маг. Точнее, воин-маг, который лучше всех остальных в группе владел искусством заклинаний.
Он расположился в десяти метрах напротив выхода и, как только Гарх появился в проходе, пустил в него огненный шар. По всей видимости, наш противник уже знал, с кем имеет дело,— только этим можно объяснить то, что он использовал именно огненную стихию, предпочтя ее всем другим видам волшебства.
Но даже этот, пятый, лучше всех владевший магией, не был достаточно силен, чтобы расплавить полусмертного в одной стремительной Вспышке адского пламени. Понимая ограниченность своих возможностей, убийца-охотник попытался поразить прежде всего голову моего телохранителя, чтобы уничтожить его мозг[44]. План вполне мог бы сработать, если бы не Компот, ни с того ни с сего проявивший чудеса героизма и самоотверженности. Маленький ольтик терпеливо дожидавшийся своего звездного часа, бросил-ся под ноги толдену в тот самый миг, когда с пальцев мага уже срывался огненный шар. Прицел был безнадежно сбит, и, вместо того чтобы попасть в голову, клубок расплавленной лавы вонзился в грудь, защищенную магическими доспехами. Сила удара была настолько велика, что Гарха отбросило далеко внутрь помещения, а раскаленный сгусток энергии, разбившись на тысячи мелких безжалостно горячих капель, залил огненным дождем всю таверну.
Мои глаза сумели зафиксировать пронзительную вспышку сверхновой. Стремительной кометой пронесся дружище Гарх, устроивший это прекрасное пиротехническое шоу, а затем толден, обхвативший меня за корпус и успевший поставить на ноги, резко толкнулся ногами вперед и...
Мои руки были плотно прижаты к телу, а падал я головой вперед, не в силах ни смягчить удар, ни выставить вперед ладони, чтобы на них пришелся удар. Все, что мне удалось сделать,— прижать подбородок к груди, смягчая встречу с жесткой поверхностью пола и убирая с линии удара нос.
Впрочем, это мало помогло — я мгновенно потерял сознание и связь с реальностью. Хотя, по большому счету, это было и к лучшему. Когда в тесном помещении, под завязку набитом кровожадной толпой, на головы и плечи сражающихся выплескивается несколько ведер расплавленной лавы, это лучше просто не видеть.
Вообще-то, воин тени толкнул меня на пол, так сказать, не со зла, а чтобы закрыть собственным телом от смертельного огненного дождя. Именно благодаря этой самоубийственной акции я не просто остался жив, но и более того — совершенно не пострадал. Очередное сотрясение мозга было настолько обыденным явлением, что его можно было не принимать в расчет.
Сам же мой спаситель погиб. Осколки огненного шара, запущенного его товарищем по гильдии убийц, прожгли тело во многих местах, так что этот толден умер почти мгновенно.
На территорию, прилегающую к входной двери, пришелся основной удар огненного дождя, поэтому, кроме меня, здесь никто не выжил. Но и в глубине зала дела обстояли ненамного лучше. Ту зону накрыло огнем не так плотно, поэтому оказавшиеся там посетители притона отделались ожогами различной степени тяжести. Однако паника, последовавшая за взрывом, завершила то, что не удалось сделать огненной стихии.
Когда на ограниченном пространстве собираются в таком количестве психически неуравновешенные индивидуумы, возбужденные своими кровожадными мыслями и парами алкоголя, да еще и вооруженные до зубов, то паника чревата очень нездоровыми последствиями. Что и подтвердилось на данном примере.
В конечном итоге из недр «Приюта одинокого странника» выбралась на улицу жалкая дюжина клиентов. Большинство из них были настолько серьезно ранены, что про них можно было смело сказать: наружу они не столько вышли, сколько выползли. Выползли, чтобы напоследок поискать на сером безрадостном небе отблеск солнечного луча и умереть со спокойной душой. Оставшиеся в строю трое или четверо были слишком озабочены состоянием своего душевного и физического здоровья, чтобы обращать внимание на толдена, стоявшего против входной двери в ожидании, когда оттуда появятся его соратники, ведущие под руки того, ради которого и затевалась вся эта кровавая канитель.
Но соратники не появлялись. В это было трудно, почти невозможно поверить, но четверо превосходных бойцов — чуть ли не совершенных машин для убийства — неподвижно лежали среди горы трупов, наваленной внутри тесной грязной таверны.
Последний из оставшихся в живых воинов был профессионалом, поэтому, подождав еще некоторое время, он осторожно вошел внутрь.
Зрелище, представшее его взору, было явно не для слабонервных — пол, устеленный полуобгоревшими трупами. Но толден видел в своей жизни кое-что и пострашнее, поэтому тренированным взглядом выхватив из общей массы тел четырех убитых товарищей, он тут же проследовал к тому, кто лежал в позе, указывающей на стремление спасти кого-то от безжалостного огненного дождя.
Во всей обстановке зала была одна деталь, не вписывающаяся в окружающую картину: бармен за стойкой, пьющий большими глотками янтарную жидкость из горлышка запыленной бутылки.
У толдена в одной руке был меч, в другой — метательный нож, вдобавок он был в доспехах и обладал феноменальной реакцией. Владелец же заведения выглядел обычным алкоголиком, не имевшим при себе ничего, кроме бутылки. Одним словом, бармен не представлял ровным счетом никакой опасности, поэтому воин тени не видел смысла в его устранении. Какая-то часть его сознания, постоянно находящаяся в боевой готовности, следила за окружающей обстановкой, фиксируя малейшие перемещения в пространстве, но в целом он был спокоен, потому что не чувствовал угрозу. За парой мелких исключений это было мертвое место, не способное преподнести неожиданности профессионалу подобного уровня.
Осторожно отодвинув в сторону тело мертвого товарища, толден увидел добычу — цель, ради достижения которой пали первые четверо, растерзанные демонами Тоннеса, и еще четверо нашли смерть под сводами этой грязной забегаловки.
— «Маллавирское»... Пятидесятишестилетней выдержки...— неожиданно громко произнес бармен, обращаясь в пустоту своего разгромленного помещения, одновременно ставя опустевшую бутылку на стол.
