Ольга Кай - Городская Ромашка
Лес закончился как-то вдруг, и перед путниками теперь раскинулось несколько километров открытой местности без единого деревца. Вдалеке, за лугом, можно было разглядеть новый лес, не такой густой, как тот, что они оставляли позади, и какой-то неряшливый. Мирослав не спешил идти вперед. Он задумчиво посмотрел на небо и заключил:
- Лучше не рисковать.
- А разве нас будут искать? - спросила девушка. - Никто ведь, наверное, еще не знает, что мы ушли из города… Я имею в виду, полиция не знает.
- Во-первых, тут могут летать патрульные вертолеты, а во-вторых, мы не так далеко и от другого города, из которого вышел мой друг. Я не знаю всех обстоятельств, но его вполне могут разыскивать.
- А как ты узнал, что ему нужна помощь?
Они двигались вдоль леса, обходя луг, который, как объяснил Мирослав, был, по всей видимости, когда-то вспаханным полем.
- Он позвал. Понимаешь, Ромашка, как только мы вылетели из мертвой зоны, я сообщил всем, что вышел, а через некоторое время от него поступила просьба о помощи.
- А как ты сообщил?
- Как тебе объяснить, - Мирослав задумался. - Послал определенный сигнал.
- Как это? Каким образом? - не унималась Ромашка.
- Телепатически. Кажется, у вас это называется так.
Слегка шокированная этим объяснением, Ромашка замолчала.
Солнце стояло уже высоко, и по ясному небу плыли пушистые белые облачка, принимающие самые причудливые формы. Девушка часто поглядывала вверх.
- Какое небо сегодня красивое! - произнесла она.
Когда путники обошли луг, Мирослав предложил сделать привал. Ромашка, которая только после его слов поняла, что и в самом деле, неплохо бы отдохнуть немного да перекусить, с удовольствием сбросила на землю рюкзак с провиантом и прочими мелочами, который несла всю дорогу. Мирослав же первым делом вынул из своего рюкзака две какие-то пластины серого цвета и положил их на освещенное солнцем место.
- Это аккумуляторы, - сказал он. - Сейчас они подзарядятся, а когда стемнеет, мы снова сможем полететь.
Ромашка оглянулась в поисках того, на что она могла бы присесть, но увидев, как Мирослав спокойно садится на землю, немного растерялась. Для нее это было немного странно, как если бы кому-то вдруг пришла в голову идея рассесться посреди Кольцевой, на тротуаре или проезжей части - не важно. Но делать было нечего, и Ромашка, после недолгих колебаний, тоже опустилась и села.
Трава укрывала землю неопрятным, но достаточно плотным ковром, который отнюдь не был мягким и удобным. Сухие травинки покалывали бедра Ромашки даже сквозь штаны, и поначалу девушка, привыкшая сидеть только на стульях, табуретках и диванах, ерзала, не понимая, как Мирославу не мешают эти стебельки, колючки и ползающие по ним насекомые. Все последнее время отчаянно мечтавшая оказаться за стеной, Ромашка вдруг обнаружила, что здесь далеко не так комфортно, как у нее дома. С несчастным видом она взяла бутерброд и принялась жевать, параллельно обдумывая свои ощущения. Одолев второй бутерброд, девушка вдруг обнаружила, что наелась, и оглянулась на своего спутника.
Мирослав потянулся, откинулся назад и с довольной улыбкой лег прямо на землю. Девушка моргнула, потом медленно сняла спортивную курточку, расстелила ее позади себя и очень осторожно легла.
В первый момент ей показалось, что она сможет сейчас сосчитать все стебельки, разом впившиеся в спину, но потом… Потом Ромашка увидела небо прямо перед глазами, и пышную зелень листвы, медленно колышущуюся под легкими дуновениями ветерка. Ромашка подложила руки под голову и зажмурилась от удовольствия. Перед закрытыми глазами весело плясали солнечные зайчики, а легкий шелест вокруг почему-то напомнил Ромашке море, хотя настоящего моря она не видела, и уж тем более не слышала. Мирослав позволил ей пролежать так почти час, потом пришлось вставать и идти дальше.
Вечерело. Ромашка чувствовала, что устала, но продолжала идти вперед так быстро, как могла. Ей в жизни не приходилось, наверное, столько ходить, и, по идее, она должна была свалиться уже давно, где-то после трети сегодняшнего пути, но пока сил идти дальше хватало. Лесок, в который они вошли минут пятнадцать назад, поредел, и в первых вечерних сумерках за деревьями показались невысокие холмы какой-то неестественной формы. Больше всего они были похожи на обломки гигантских кирпичей, наполовину утопленных в почве. Кое-где эти обломки соединялись прутьями, которые девушка сначала приняла за корни растущих на "кирпичах" деревьев, но вскоре поняла, что не права. Создавалось такое впечатление, что в давние времена землю эту страшно искорежило, и хотя с тех пор все успело зарасти травой и небольшими деревцами, следы неведомой катастрофы все еще навевали тоскливое ощущение чего-то ненастоящего, чужого. Ромашка вздрогнула и застегнула курточку, словно ей стало вдруг холодно. Поправив лямки рюкзака на плечах, девушка вложила свою руку в ладонь Мирослава. Они шли, осторожно обходя ямы и провалы, а Ромашка, глядя на холмы, вдруг подумала, что они ей что-то напоминают.
- Какие-то они странные и… - Ромашка поежилась, - страшные!
Мирослав остановился, глядя в темную дыру пещеры в одном из холмов.
- Погоди-ка, - сказал он вдруг и, выпустив Ромашкину ладонь, подошел к дыре, посветил фонариком внутрь.
- Ты знаешь, Ромашка, что это такое? - произнес он, оборачиваясь к девушке. - Это дома. Разрушенные дома. Здесь когда-то был город.
Эти слова заставили девушку снова вздрогнуть: теперь "холмы" вокруг показались ей еще более зловещими. Девушка почему-то все время ждала чего-то ужасного, что должно было вот-вот вырваться из-под поросших травой стен, напасть и утащить за собой куда-то в непроглядную тьму пещер-окон. В сумеречной дымке стены поверженных гигантов окончательно потеряли сходство с холмами, которое в дневное время им обеспечивала зелень трав и листвы.
- Пойдем отсюда, - шепотом попросила девушка. Мирослав все еще задумчиво стоял возле стены, в которой чернела дыра, бывшая когда-то окном, и подходить к нему Ромашка не хотела. Она очень боялась темноты, особенно такой - черной и плотной - какая наполняла собой внутренности разрушенного дома.
Мирослав подошел к ней и снова взял за руку. Ромашке показалось, или ему тоже было немного не по себе? Осторожно, внимательно глядя под ноги, они обошли огромный "холм" и двинулись дальше. Ромашка испуганно жалась к своему спутнику. Обломки разрушенных зданий окружали их со всех сторон, и не было им видно ни конца, ни края.
- Это был, наверное, большой город, - сказал Мирослав, тоже понизив голос почти до шепота. - Быстро мы его не пройдем. Лучше давай найдем здесь более-менее ровную площадку. Скоро совсем стемнеет, и мы сможем взлететь.
