Дарья Гущина - Печать павшего. Лики Судьбы
— Печать вижу на тебе — жизнь всесильная да всемогущая. Но в тумане Судьбы бредёшь ты, под ноги не смотришь, вкруг себя ничего не видишь, не замечаешь… И потому держится жизнь твоя на трёх лишь ниточках, остальные две поизносились да поистёрлись давно.
— Это вы что, мне смерть предсказываете?.. — испуганно промямлила я.
По постаревшему, изборожденному морщинами лицу скользнула сухая улыбка:
— Завершение круга жизни карты всегда показывают, таков удел наш человеческий. Но смерть свою ты сама себе выберешь, когда время нужное придёт, и никто не сможет отобрать жизнь у тебя, пока дело твоё незавершённым остаётся. И недолго ждать осталось до конца его.
Я приободрилась, однако следующее же замечание заставило меня занервничать. Сухие узловатые пальцы гадалки легко, едва касаясь бумаги, пробежались по картам, меняя прежние символы на новые.
— Имени своего настоящего боишься, дитя?
— Не боюсь, а терпеть его не могу, — призналась я. — Как слышу, аж внутри всё переворачивается…
— Значит, не готова ты принять силу его. А имя у тебя сильное, мудрое, свыше дарованное и тобою самою изначально выбранное.
Я издала удивлённый возглас.
— Да, тобою, не ошибаются карты мои. И пока боишься ты имени, сила его закрыта для тебя. А силою оно обладает немалою, не чета той, что ныне тебе миром дарована. Забудь о страхах о своих, прими имя своё и от прозвища откажись, мешает оно почувствовать истинную силу твою.
Я пробормотала что-то неразборчивое. Легко говорить, когда у человека нормальное современное имя и его никто никогда не дразнил «кассой», «косой» и иже с ними… Вон даже Яшка — и тот нет-нет, да подколет и обзовёт чем-нибудь неприятным и неодушевлённым… И ухмыляется ещё сидит, наха-а-ал! Надо, чтобы ему тоже погадали, и не я одна потом страдать буду…
— И не за той целью гонишься ты, дитя, в настоящем своём.
— Так, а вот с этого места поподробнее, — попросила я, невольно подавшись вперёд вместе со стулом.
— Цель твоя настоящая мимо тебя проходит, обличья свои меняя и раздор средь людей сея. Видела ты её, видела, белого призрака, на живого мужчину похожего.
— Подождите, — я озадачено почесала кончик носа. — Но это же не колдун!..
— Зло это без имени и обличия, — согласилась гадалка, — но судьба твоя за ним по пятам ходить да напасти, им оставленные, предупреждать. Определили за тебя судьбу твою, дитя, заранее определили и не властна ты над ней, лишь смириться остаётся да терпеть. Последний круг этот, когда за тебя решают, после сама ты за себя постоять сможешь.
— А колдун?.. — возмутилась я. — А как же колдун?!
— Враг твой величаемый — не враг истинный, — загадочно ответила цыганка. — За твоим плечом он притаился, на шаг от тебя отстаёт всегда, но не с руки тебе назад оглядываться, вперёд идти приходится, забыть о нём тебе советую.
Яшка издал сдавленный смешок, на который я не отреагировала, сосредоточившись на загадочных словах Магистра. Это что же это получается, граждане!.. По словам гадалки и Хариты, я постоянно гоняюсь за призраком, несуществующим человеком, в то время как некто, не будем показывать на него, вернее, на неё, пальцем, успел прописать мою судьбу, придумав мне новых врагов и опять определяя мою персону в спасительницы? Ну, намёк, в общем-то, понятен: пока Райлит разбирается с собственными проблемами, меня надо пристроить к делу, дабы я не путалась под ногами и не совала свой любопытный нос, куда не следует… И лучше всего, если я буду заниматься знакомым, понятным и «любимым» делом. Нда… Нет уж, дудки! Не хочет, чтобы я ей мешала — и не буду! Вернусь назад, в свой мёртвый мир и постараюсь там выжить, а Райлит — флаг в руки и барабан на шею. Я не хочу опять рвать себя на части, помогая, выручая и спасая, а потом в знак благодарности получить пинок под зад.
— Будущее твоё туманом неизведанного скрыто, — отвлекая меня от невесёлых мыслей, нараспев говорила моя собеседница, перебирая карты. — Словно нарочно кто-то его от глаз от чужих спрятал. Ничего сказать не могу тебе, лишь о зле из бездны предупредить. Пять у него обликов, со стихиями миров связанных да с солнца пробуждением.
Я сухо поджала губы. И не почешусь! И не надейтесь! И не дождётесь! После исчезновения Райлит из меня таинственным образом убралось и маниакальное желание защищать всё, что движется. Я наконец-то снова стала собой… вернее, почти стала, но терять себя больше не намерена. То немногое, что оставалось во мне от дейте, кроме магии Слова, ушло вместе с Райлит, и слава Богу… Хотя… странно это, наверно. Я считала, что принципы стража во мне присутствовали всегда, просто не сразу дали о себе знать, а они, оказывается, были любезно привиты моей второй сущностью… Иначе и не объяснить возникшее равнодушие к судьбе семи миров.
Я устало моргнула и к собственному удивлению обнаружила, что мой правый глаз начал видеть. Невероятно… Конечно, видел он не так, как прежде, на чёткой картинке его сфокусировать не удавалось, но — неожиданный прогресс на лицо и на лице. Вместо зияющей чёрной пустоты — расплывчатое серое пятно с едва заметными выпуклостями чужих силуэтов.
— Касси, может, хватит с тебя гаданий? — подал голос Яшка, отчаянно зевая от скуки в своём углу у порога.
— Нет, я ещё про Райлит ничего не узнала, — обратилась я к гадалке.
Загорелые иссохшие ладони легли на последний ряд пустых карт. И пока Магистр осторожно их перебирала, я обратила внимание на её лицо и ужаснулась. Казалось, она теряет силы и стареет прямо на наших глазах… И чем дольше продолжалось гадание, тем быстрее она старела, видимо, собираясь под конец и вовсе превратиться в ожившую мумию… Ой-ей.
— Плохо вижу я сущность твою другую, — в хриплом, скрипучем голосе мелькнули нотки удивления. — Далеко ушла она, в ином мире находится, в иной реальности.
Я тихо присвистнула. Ну, ты даёшь, Райлит… К Судьбе в гости, что ли, отправилась?
— И страшною дорогою идёт она, и сама для себя её выбрала. Серая дорога та, угрюмая, сплошь кровью теней залитая. И не свернёт она с дороги той, покуда жива, и живою с неё не сойдёт. А ежели и сойдёт — то не человеком, а тенью, мрак для себя несущею да свет — для людей. И тесен станет один мир для неё, и семи миров мало. И Вечность её примет, и дочерью своею назовёт…
Я слушала и молча хлопала ресницами. Из того, что мне сказала цыганка о Райлит, я не поняла ровным счётом ничего! Ничего! Местопребывание — неизвестно, будущее — непонятно, род деятельности — не определён. Короче, моя вторая сущность — в своём репертуаре.
— Тёмен и тернист путь, да друг хороший с ней рядом, настоящий, сильный, добрый, — голос гадалки начинал угасать, становясь всё тише и тише. — Не пропадёт она, не пропадёшь и ты, дитя. И силу, что вам не хватает, свою отыщите, и цепи свои, что ко дну тянут, разорвёте. Определены судьбы ваши и метки в кругах давно расставлены. Вперёд лишь смело идите… — и, недоговорив, Магистр Шалейна уронила голову на стол и замерла.
