Роберт Сальваторе - Тысяча орков
Как раз в начале очередного цикла заклинание Пайкела утратило силу, и Валуноплечий вместе с братом мячом взлетел высоко в воздух, шлепнулся с приличествующим в таких случаях ойканьем и волчком покатился в сторону.
Дворфы прокатились чересчур близко от огня, и Айвен взвизгнул, когда обжег кончик носа. Они развалили сооруженный Пайкелом шалаш, и хворост разлетелся во все стороны. Пайкелу удалось извернуться, и он тотчас же принялся бормотать следующее заклинание, так что Айвен тотчас же зажал брату рот сильной ладонью, а Пайкел незамедлительно укусил его.
Поединок мог продолжаться немало времени, как повелось у братьев Валуноплечих, но их возню прервало низкое рычание, донесшееся со стороны кострища, и дворфы будто остолбенели, а направленные в лицо друг другу кулаки так и не успели ударить. Оба брата оглянулись и увидели, как в горячую похлебку из кореньев запустил лапы огромный черный медведь.
Айвен отпихнул Пайкела в сторону и вскочил на ноги.
— Хвала Морадину! — заорал он, выискивая взглядом свою мощную секиру. — Он послал мне новый плащ!
Верещание Пайкела нарушило ночную тишину и вынудило замолчать всех птиц на сотни ярдов в округе.
— Захлопни пасть! — приказал Айвен.
Он метнулся в сторону, выискивая оружие, и услышал, как за спиной вновь принялся произносить заклинания брат. Айвен надеялся, что ему удастся свести с чародеем счеты при помощи достаточно безобидных, но неизменно действенных законов природы.
И когда ни на шутку разошедшийся Айвен обернулся, держа секиру в руке… то увидел, как удобно устроился Пайкел» прислонившись спиной к меху довольного медведя.
— Не-э-эт! — простонал Айвен. — Хе-хе-хе!
С утробным ворчанием размахнулся Айвен и швырнул секиру, та завертелась в воздухе волчком и воткнулась в дерн.
— Проклятый Кэддерли! — злобно прошипел дворф, ибо, по мнению Айвена, именно Кэддерли сотворил из Пайкела монстра.
Ведь именно Кэддерли первым приручил дикое животное — белую белку, названную Персивалем. Следуя поданному примеру, Пайкел обзавелся новыми друзьями (друзьями, неизвестными Айвену, который считал их тягостной обузой) и приобрел изрядную известность в окрестностях Храма Парящего Духа, особенно — среди детей Кэддерли и Даники. Перечень друзей включал в себя большого орла, пару лысоголовых стервятников, семейство хорьков, трех цыплят и упрямого осла по имени Бубо.
А теперь еще и медведя.
Айвен вздохнул.
Медведь издал тихое ворчание, повалился, поудобней устраиваясь на земле, и почти тотчас же захрапел. Пайкел последовал примеру нового друга.
Айвен вновь вздохнул — на сей раз еще горестней.
— О нет, я не требую оваций, — пояснял гном Нан-фудл, скрестив на груди крохотные ручки и беспокойно топая большой ногой по полу. — Однако же я был бы весьма признателен, о да!
Ростом не выше трех с половиной фунтов, с длинным, согнутым носом и почти полностью лысый, если не считать спутанной гривы белесых волос, торчавших прямо над ушами и спускавшихся вниз, Нанфудл выглядел невзрачно. Однако то был известнейший из алхимиков Севера, и о его славе знали и Эластул, и Шаудра Звездноясная.
Маркграф Мирабарский захлопал в ладоши, и по лицу его расплылась Широкая, искренняя улыбка, ибо Нанфудл только что принес маркграфу слиток особым образом обработанного металла, выплавленного и выкованного из руды, добытой в мирабарских шахтах лишь неделю назад. Благодаря особой формуле, придуманной изобретательным гномом, слиток оказался гораздо прочней, чем прочие металлы из той же партии.
Хранительница скипетра, в свою очередь, была чересчур занята изучением всевозможных образцов, и не смогла присоединиться ко всеобщему ликованию, однако удостоила гнома поклоном, который Нанфудл принял с благодарностью. Эти двое были хорошими друзьями еще до того, как Эластул отыскал Нанфудла и пригласил его жить в Мирабар — пригласил благодаря рекомендации Шаудры.
— И при помощи твоего нового способа обработки металлов наши изделия окажутся лучшими на всем Севере! — радостно воскликнул Эластул.
— Ну… — Гном пребывал в нерешительности. — Они станут гораздо лучше, чем прежде, однако…
— Однако? Ни о каких «однако» и речи быть не может, дорогой мой Нанфудл. Хранительница скипетра Шаудра должна обеспечивать новые контракты, а для того, чтобы возместить потери последних лет, нам потребуется наилучшие — не просто хорошие, а наилучшие — изделия!
— Руда, что используют наши конкуренты, богаче, а их техника — безупречна. — пояснил Нанфудл. — Моя работа сделает изделия крепче и они прослужат гораздо дольше, но я сомневаюсь, удастся ли превзойти руду Мифрил Халла.
Казалось, Эластула прямо в кресле хватит удар — его руки обессилено опустились.
— Но мы добились существенного прогресса! — радостно произнес Нанфудл, в надежде, что маркграф разделит его радость.
Этого не произошло.
— Я искренне верю в то, что впервые благодаря алхимии отмечено подлинное улучшение качества, — добавила Шаудра Звездноясная и тайком подмигнула Нанфудлу.™ Вопреки заявлениям многих алхимиков из чужих земель, до сих пор без волшебства удалось достичь немногих улучшений… вернее, ни одного. И любое улучшение пойдет на пользу, — продолжала Шаудра. — Немало прежних покупателей не решаются выбрать между Мирабаром и Мифрил Халлом, и если удастся улучшить качество, не повышая цены, то я уверена: мне удастся перетянуть на нашу сторону немало покупателей.
В ответ на эти речи Эластул заметно повеселел и даже начал согласно кивать, но в разговор вмешался гном:
— И все же…
— И все же? — выжидательно спросил маркграф.
— Алмазная крошка, которая при этом требуется, стоит недешево.
Эластул в отчаянии схватился за голову. Несколько «молотов» у него за спиной пробормотали отборные ругательства.
— Ты использовал алмазы? — спросила Шаудра. — Я думала, что ты пробовал применить свинец.
— Я пробовал, — ответил гном. — И все формулы слияния металлов разрабатывались с добавлением свинца. — Нанфудл пожал плечами. — К несчастью, свинец лишь размягчил изделия.
— Постой. — Эластул обдал гнома волной ядовитого, нескрываемого сарказма. Керельменаф приподнялся над троном, его палец указывал на собеседника, точно Эластул только что осознал суть дела. — Ты нашел способ слияния металлов? И если при этом используется более сильный металл, то получается лучший продукт, а если используется более дешевый, то металл выходит хуже?
— Да, маркграф, — согласился Нанфудл и склонил под натиском желчного сарказма огромную голову.
— Слышал ли ты когда-нибудь о сплавах, о мой дорогой Нанфудл?
