Вадим Леднев - Волк в собачьей стае
— Что, съели? — крикнул им Слава, охваченный возбуждением боя. — Кто еще желает отведать моего военно-морского тела? А вот хер вам вместо гюйса! Ну, давайте суньтесь, настрогаю из вас ремешков, черти подводные!
Монстры топтались на месте, ухая, словно обсуждая диспозицию, как им поступить с нахальным старшим лейтенантом.
— Обосрались? — кричал им Слава — Это вам не карликов подземных душить! Ну, давай, кто смелый, подходи! — тут он почувствовал пульсацию в сжимающей меч ладони, и как-то сразу стало ясно — а чего, собственно, он тут развыступался? Когти рвать надо пока твари не очухались. Не теряя более ни секунды, он развернулся и поскакал по уступам наверх. Дружное уханье за спиной показало, что твари обеспокоились его внезапным бегством. Первый камень не долетел до него, второй ударил где-то сбоку, от третьего, он ведомый каким-то шестым чувством сумел уклониться. Монстры, получив отпор в ближнем бою, теперь выбрали другую тактику и садили по Славе булыжниками не хуже спаренной артиллерийской установки. Разных размеров каменюки, десятками пролетали справа, слева от него, били в стены, в свод над головой, расшибая сталактиты и натеки в каменную шрапнель, которая секла кожу и, ударяясь о свод, сыпалась Славе за шиворот, но почему-то ни разу не попали прямо в него. Задумываться над этим чудом Славе было некогда, почти не глядя под ноги, он преодолел последний десяток высоких ступеней-уступов, и нырнул в галерею, уходя с линии обстрела. Монстры ухали где-то внизу. Тяжело дыша, Слава остановился. Он был весь мокрый от пота, по правой руке, которая так и продолжала сжимать меч, текла кровь. Бум-бум-бум! Слава несколько секунд не мог сообразить, откуда несутся эти ритмичные гулкие удары и лишь потом понял — это его собственное загнанное сердце выдает дробь не хуже барабанной. Сквозь удары пульса Слава различал и другие звуки — что-то шуршало и вязко чмокало там внизу. У него и самого так хлюпало в кроссовках. Выглянув из-за уступа, он увидел то, о чем и сам уже успел догадаться. Монстры не собирались отказываться от преследования, они шли следом за ним. Взгляд угадывал движение белесых силуэтов в сотне метров от площадки. Теперь ему предстояло решить, нестись ли со всех ног в зал скелетов, чтобы успеть нагрести подходящую кучу из костей и ретироваться за валун, или совершить восхождение к источнику воды. Второй вариант был сущим безумием. Первый тоже не ахти, так как обрекал их до скончания дней бродить по каменным лабиринтам кити. Но какая-то надежда в этом случае все же оставалась, а вот второй… Еще не осознавая до конца, что он делает, Слава подскочил к водонесущей стене и бросил светильник вверх, целясь попасть на карниз. Не с первого раза, но получилось. Светильник остался лежать где-то там наверху, излучая мерцающий свет. До него было всего-то ничего — метра полтора не больше. Слава должен их преодолеть, почему-то он верил, что там наверху белесым тварям до него не добраться. Меч, засунутый обратно в ножны на спине, больше не подавал никаких признаков жизни, словно разрядившийся мобильник. Слава еще не знал, как будет забираться, но правая рука, пошарив по стене, сама нашла невидимый снизу уступчик. Уцепившись за него обеими руками, Слава подтянулся. Теперь дело за правой ногой. Она медленно скользила вдоль стены, чтобы найти опору, на которую можно перенести хотя бы часть веса тела. Ага, вот этот зародыш сталактита подойдет. Утвердив ступню на ненадежном пупырышке, выступающем из стены всего на пару сантиметров, Слава вновь пустил в дело правую руку. Пальцы нащупали трещину. Еще один шажок вверх — теперь левая нога стоит там, где только что были руки. Еще пара переносов рук и пальцы правой ухватились за край скальной полки. Когда Слава перевалился через него и растянулся на узком мокром карнизе, хлюпанье и уханья-вздохи раздавались уже совсем рядом. Вот и его светильник, откатился от края к самой стене и освещал узкое жерло уходящего вглубь стены хода. Мокрого от пота лица коснулся легкий сквознячок. Он же заставлял трепыхаться и тянуться в глубину лаза огонек светильника. Что сказать, лаз был неказист, хоть и выразителен — горизонтальная узкая щель с загнутыми вверх краями создавала ощущение издевательской ухмылки. Редкие сталактиты и идущие им навстречу сталагмиты напоминали кривые гнилые зубы. Но щель эта вела наверх к спасению, воодушевляя и вызывая приступ энтузиазма. Не медля ни секунды, Слава подхватил светильник и нырнул в сжатую горизонтальными сводами темноту.
*****
Сказать, что ползти было нелегко, значит, ничего не сказать. Пробираться приходилось буквально по-пластунски. Местами высота щели не позволяла держать голову прямо, только боком, шоркаясь щекой о скользкую глину пола. Сосульки миниатюрных сталактитов свисая со свода царапались и рвали одежду — настоящий шкуродер. К тому же Слава не забывал об оставшихся позади чудовищах ему так и чудилась скользящая за ним по щели призрачная рука, которая вот-вот ухватит его за ногу и утянет обратно в пещеру. Как оказалось, чудовища тоже о нем не забыли. После того как он углубился в недра метров на двадцать, земля дрогнула, как живая и воздух наполнился пылью. Некоторое время Слава лежал неподвижно, ожидая, что щель сейчас схлопнется, как челюсть каменного великана, оставив от него мокрое место. Прошла минута, другая, но ничего не происходило. Тут он понял, что потное лицо больше не обдувает ветерок — движение воздуха прекратилось. Это в свою очередь означало, что тварям из подземного озера каким-то образом удалось обвалить свод и закупорить лаз. Ну что ж, силищи им было не занимать. Как ни странно, Слава не испытывал страха, сказывались юношеские увлечения спелеологией, да и клаустрофобией он никогда не страдал. Наоборот, понимание того, что теперь он отделен от мерзких чудищ толстым слоем породы принесло облегчение, по крайней мере, теперь-то они его точно не достанут. Правда некоторое беспокойство доставляла мысль: не доберутся ли призрачные твари до его спутников? Щепа что-то говорил про запретный знак хэку, но кто знает, может он уже и не действует за давностью лет. Рассудив, что помочь своим спутникам (да и себе заодно) он может, лишь выбравшись на поверхность, Слава продолжил свой путь сквозь земную толщу.
Щель, совершая незначительные изгибы, простиралась все дальше и дальше, не расширяясь, но и, слава богу, не сужаясь. Монотонная работа по движению в ней забирала все мысли и чувства. Слава давно потерял счет времени, казалось, что он ползет уже несколько часов. Он понимал, что все это время двигался вверх. Пусть угол подъема был не особо крутым, но все равно он уже должен быть где-то недалеко от поверхности.
