Антон Грановский - Властелин видений
– Кто же все-таки твой спутник, Кудеяр?
Советник хотел ответить, но тощий опередил его.
– Я служу у Крысуна Скоробогата, – сказал он. – В кошеле, который лежит на столе, двадцать золотых солидов. Но награда может быть увеличена, если ты не просто убьешь Пастыря, но принесешь нам его голову.
– Вот как? – Глеб прищурился. – И на сколько же?
– Ты получишь еще один кошель с золотом – в точности такой, как этот.
Глеб отхлебнул олуса и усмехнулся.
– Неужели у княгини осталось так мало верных людей, что она вынуждена объединиться с Крысуном Скоробогатом и его вонючей сворой?
Тощий нахмурился, губы его побелели от гнева, а рука сама потянулась к рукояти ножа-скрамасакса, но Кудеяр положил ему на руку ладонь и холодно отчеканил:
– Тише, Первоход. Мы в одной лодке.
– Точно, в одной, – согласился Глеб. – Правительство и мафия объединились, чтобы свалить духовного лидера и не допустить наступления теократии. Это уже классика.
Глеб снова отхлебнул из кружки и облизнул губы.
– Вы знаете, кто такой этот Пастырь и откуда он пришел? – спросил он, глядя на Кудеяра.
– Никто прежде не слышал о нем, – ответил осанистый советник. – Ни здесь, ни в других городах. Но его чудеса попахивают Гиблым местом.
– Все чудеса попахивают Гиблым местом, – сухо заметил Глеб. – Что еще ты знаешь, Кудеяр?
– Я разослал своих людей по всему княжеству. А также в Кривичское и Радимичское княжества. Пытался выяснить, откуда взялся Пастырь. Но вместо этого я выяснил другое.
– Что же?
– Его видели, Первоход. Его видели везде.
На лбу Глеба заиграли морщинки.
– Что это значит?
– Не знаю, как, но Пастырь умудряется быть в нескольких местах сразу. Два дня назад он полдня проповедовал на Сходной площади. Но в то же самое время его видели в Полоцке и у реки Саж. И там он тоже проповедовал и тоже творил чудеса.
Глеб сжал губы. Он видал всякие виды, не раз заглядывал смерти в глаза, но от слов Кудеяра испытал невольный трепет.
– Его приверженцы повсюду, – продолжил советник. – Если верить моим людям, только в нашем княжестве его община насчитывает пять тысяч человек. И с каждым днем их становится больше. Одному Сварогу известно, сколько приверженцев у него в соседних княжествах.
Глеб задумчиво отхлебнул олуса.
Вот так дела. Проклятый колдун умудряется быть в нескольких местах сразу. С такими чудесами Глебу еще не приходилось сталкиваться. Похоже, этот Пастырь – крепкий орешек. Неизвестно, что именно задумал чародей, но бед он может натворить много.
Глеб протянул руку к кошелю с золотом, взял его и сунул в карман куртки. Затем поднялся с лавки.
– Я разберусь с этим, – коротко сказал он.
– А что делать нам? – спросил Кудеяр, глянув на Глеба снизу вверх благодарным взглядом.
– Ничего. Просто сидите и ждите новостей.
2
На улице, уже по-ночному темной, ни души. Было то мрачное время, когда обыватели запирают двери на крепкие засовы, а убийцы возле кружал подкарауливают очередного пьяницу, чтобы отнять у него все, что тот не успел пропить, а самого его бросить в овраг.
Глеб Первоход, завернувшись в плащ, стоял под черными деревьями, почти слившись с ними. Завидев на дороге громадную, широкоплечую фигуру, Глеб вышел из мрака и окликнул:
– Хлопуша!
Верзила остановился и удивленно уставился на Глеба.
– Первоход? Что ты здесь делаешь?
– Жду тебя.
Хлопуша огляделся по сторонам. Затем снова посмотрел на Глеба и спросил:
– Откуда ты знал, что встретишь меня здесь?
– Это ближайшее к твоему дому кружало. А ты наверняка соскучился по сочному куску жареной говядины.
Хлопуша усмехнулся:
– Верно. Но зачем я тебе, Первоход?
– Хочу с тобой поговорить.
– О чем?
Глеб помолчал пару секунд, подыскивая нужные слова, и начал издалека:
– Как там Молчун? Вы с ним уже помирились?
Лицо Хлопуши, освещенное тусклым лунным светом, слегка дрогнуло.
– Не думаю. Молчун ведет себя смирно, но, скажу тебе честно, Первоход, я боюсь поворачиваться к нему спиной.
– Да, твой брат тот еще тип. Что будешь делать дальше? Вернешься в «уграйскую кущу»?
Хлопуша еще больше помрачнел и пробасил:
– Я туда больше не пойду.
– Почему?
– Есть причина.
Глеб вгляделся в лицо верзилы и отчеканил:
– Пастырь не отпустит тебя. Ты ведь это знаешь?
Хлопуша кивнул.
– Знаю.
– Тогда, быть может, тебе стоит к нему вернуться? Если ты решишь это сделать, я пойду туда вместе с тобой.
Хлопуша удивленно уставился на Глеба.
– Ты хочешь стать другом Пастыря? – недоверчиво спросил он.
Глеб качнул головой:
– Не думаю.
– Врагом?
– Вот это уже ближе к истине.
– Гм… – Хлопуша нахмурился. – Ты что-то задумал, верно?
– Верно.
– И что же?
– Я хочу выяснить, кто такой этот Пастырь и откуда он взялся. Думаю, это будет интересно не только мне.
Хлопуша помолчал немного, обдумывая слова Глеба, потом сказал:
– Я ненавижу белого чародея, Первоход. Ненавижу всей душой.
– Но ты был в его пастве.
– Верно. И все равно он мне не нравится. И никогда не нравился. Он, конечно, чародей хороший. Сделал из воды вино, и все такое. Но чего стоят все его чудеса, коли он держит людей впроголодь?
– Ты не любишь его только из-за этого?
Хлопуша покачал головой.
– Нет, не только. Чародей убил одного хорошего парня только за то, что тот хотел уйти из общины. И еще он дружит с разбойниками Вичкута Шкуродера. Они и меня хотели взять в свою ватагу.
– Гм… – Глеб нахмурился. – Выходит, Пастыря охраняют люди Шкуродера?
– Да.
– И много их?
– Много. На подступах к «куще» дежурят конные разъезды. Четыре разъезда по пять человек.
– Гм… – снова проговорил Глеб. – Вижу, чародей ничем не брезгует.
– Говорю тебе, Первоход: он очень опасен и хитер. Ты только тронешься в дорогу, а Пастырь уже будет знать, что ты идешь. У него повсюду соглядатаи и наушники.
Глеб задумался.
– Если все так, как ты говоришь, мне нужно получше подготовиться к встрече с ним. Идем!
Глеб повернулся.
– Куда? – растерялся Хлопуша. – Куда мы идем?
– Я снял комнату у Дулея Кривого, – коротко ответил Глеб. – Нужно кое-что там прихватить. Ты со мной или как?
Верзила все еще колебался.
– А у тебя в комнате найдется что-нибудь поесть? – спросил он.
Глеб усмехнулся:
– Есть. Сало с хлебом тебя устроят?
– Вполне, – кивнул Хлопуша и более уже не раздумывал.
3
Хлопуша с удивлением смотрел на вещь, которую Глеб с величайшей осторожностью достал из сундука.
– Что это? – спросил он.
Глеб завернул вещицу в мягкую тряпку и ответил, аккуратно засовывая ее в карман:
