Джо Аберкромби - Прежде, чем их повесят
— Давно не практиковался, — проворчал Логен. — Но ничего ж плохого не случилось. Здесь никого нет.
— Но были. — Она стояла в развалинах разрушенного здания и хмуро смотрела на землю. Пятно сожжённой травы, и несколько камней вокруг него. Костёр.
— День или два назад, — проворчал Логен, тыкая пальцем в золу.
Сзади подошел Луфар.
— В конце концов, тут никого нет. — На его лице застыло самодовольное, хитрое выражение, словно он с самого начала был совершенно прав. Логен только не мог понять, в чём.
— Тебе повезло, что нет, иначе мы бы уже все вместе тебя зашивали!
— Это я бы зашивала, блядь, вас обоих! — прошипела Ферро. — Надо сшить ваши бесполезные розовые головы вместе! От вас обоих толку меньше, чем от мешка песка в пустыне! Здесь следы. Лошади и несколько телег.
— Может, торговцы? — с надеждой спросил Логен. Они с Ферро посмотрели друг на друга. — Возможно, лучше нам съехать с дороги.
— Слишком медленно. — К этому времени Байяз добрался до деревни.
Ки и Длинноногий шли неподалёку с телегой и лошадьми. — Слишком медленно. Будем держаться дороги. Мы увидим заранее, если кто-то появится.
Луфара это не убедило.
— Если мы их увидим, то и они увидят нас. И что тогда?
— Тогда? — Байяз поднял бровь. — Тогда знаменитый капитан Луфар нас защитит. — Он осмотрел разрушенную деревню. — Проточная вода и кров, в каком-то смысле. Похоже, хорошее место для лагеря.
— Неплохое, — пробормотал Логен, уже копаясь в телеге в поисках дров на растопку костра. — Я голоден. Что там с теми птицами?
Логен сел и посмотрел на остальных поверх котелка.
Ферро сидела на корточках на самой границе пляшущего света костра, сгорбилась, почти полностью уткнув в плошку закрытое тенью лицо, подозрительно смотрела вокруг и хватала еду пальцами, словно беспокоилась, что в любой миг еду могут стащить. Луфар выказывал куда меньше энтузиазма. Он изысканно грыз крыло передними зубами, словно отравился бы, прикоснувшись к еде губами. Забракованные кусочки еды аккуратно выстроились вдоль борта его блюда. Байяз жевал с некоторым наслаждением, его борода блестела от подливки.
— Неплохо, — пробормотал он с набитым ртом. — Ты мог бы подумать о карьере повара, мастер Девятипалый, если устанешь когда-нибудь от… — он помахал ложкой, — чем ты там занимаешься.
— Хм, — сказал Логен. На Севере каждый готовил на костре в свой черёд, и считалось за честь этим заниматься. Хороший повар ценился почти так же высоко, как и хороший боец. Но не здесь. Эти люди ни на что не годились, когда дело доходило до готовки. Байязу едва удавалось вскипятить чай, и на этом его умения заканчивались. Ки в хороший день мог достать печенье из ящика. Логен сомневался, что Луфар знал, где у котелка дно. А что касается Ферро, так она, кажется, презирала саму идею готовки. Логен думал, что она привыкла есть свою еду сырой. Возможно даже живой.
На Севере после тяжелого дня пути, когда мужчины собирались вокруг длинных костров[8] поесть, существовал строгий порядок, кто где сидит. Вождь садился во главе, а его сыновья и названные клана — вокруг него. Потом карлы в порядке славы. Трэли довольствовались костерками поодаль. У мужчин всегда было своё место, которое менялось, только если предлагал вождь, в знак уважения за какую-то серьёзную услугу, или за то, что показал редкое мужество в сражении. Усядешься не на свое место, и заработаешь пинок, или даже убить могут. Где сидишь у костра, таково и твоё место в жизни, более или менее.
Здесь, на равнинах, всё было иначе, но Логен замечал закономерность в том, кто где сидел, и это его не радовало. Они с Байязом сидели довольно близко к огню, но остальные отодвинулись дальше, чем было бы удобно. Ветер, холод и ночная сырость сгоняли их вместе, но люди только отталкивались всё дальше друг от друга. Логен глянул на Луфара, который презрительно смотрел в тарелку, словно там была налита моча. Никакого уважения. Глянул на Ферро, которая метала жёлтые кинжалы взглядов из прищуренных глаз. Никакого доверия. Логен печально покачал головой. Без доверия и уважения группа распадётся в бою, как стены, сложенные без раствора.
Но Логен завоёвывал в своё время публику и посуровей. Тридуба, Тул Дуру, Чёрный Доу, Хардинг Молчун — он с каждым сражался в поединке, и каждого победил. Сохранил каждому жизнь и заставил следовать за собой. Каждый изо всех сил старался убить его, и не без причин, но в конце концов Логен заслужил их доверие, и уважение, и даже дружбу. Маленькие знаки внимания и много времени — вот как это у него получилось. Как говорил его отец: "Терпение — это вождь всех достоинств", а ещё: "через горы за день не перейти". Может, время и играло против них, но спешка делу не поможет. В таких делах надо быть реалистом.
Логен вытянул затекшие ноги, взял мех с водой, поднялся и медленно пошёл туда, где сидела Ферро. Всё это время она не отводила от него взгляда. Да, она была странной, и не только на внешний вид, хотя, видят мёртвые, внешний вид у неё был тот ещё. Она казалась жёсткой, острой и холодной, как новый меч, и безжалостной, как многие из тех мужчин, которых знал Логен. Можно было подумать, что она и палку не бросит, чтобы спасти утопающего, но она сделала намного больше, чтобы спасти Логена, и не раз. Из них всех он доверился бы ей в первую очередь, и в самой бо́льшей степени. Так что он сел на корточки и протянул ей мех, тень от которого, похожая на луковицу, мерцала и подрагивала на шероховатой стене позади Ферро.
Она хмуро посмотрела на мех, потом на Логена. Потом выхватила у него мех и склонилась над миской, наполовину повернув к нему свои костлявые плечи. Ни слова благодарности, ни даже знака внимания, но он не возражал. В конце концов, через горы за день не перейти.
Логен снова уселся у огня, глядя как пляшут языки пламени, отбрасывавшие переменчивые отсветы на мрачные лица спутников.
— Кто-нибудь знает какие-нибудь истории? — с надеждой спросил он.
Ки втянул воздух через зубы. Луфар скривил губу и посмотрел на Логена через огонь. Ферро ничем не выказала, что она хотя бы услышала. Не очень-то обнадёживающее начало.
— Никто? — Нет ответа. — Ладно, я знаю песню-другую, если смогу вспомнить слова, — и он прочистил горло.
— Хорошо! — встрял Байяз. — Если это убережёт нас от песен, то я знаю сотни историй. О чём ты хотел послушать? Романтическую историю? Смешную? Историю об отваге, преодолевающей все препятствия?
— Об этих краях, — встрял Луфар. — О Старой Империи. Если она была великой страной, то как всё здесь стало таким? — Он дёрнул головой в сторону обвалившихся стен, и того, что, как все знали, лежало за ними. Многие мили пустоты. — Пустошью.
