Александра Лисина - Возрождение
У старого воина выступили слезы на глазах, когда он увидел, как стремительно деградировали Перворожденные. Всего за три с половиной тысячи лет! Из ничего! Из-за какого-то закона... ни охотников не стало, ни кузнецов, ни доблестных воинов. Только утратившие искру Искусства бездари, которые искренне гордились тем, что превратились в жалкое подобие самих себя. Даже у смертных была своя гордость, были свои Великие, свои таланты, смелость, стремление к новому и совершенному! Реформаторы-гномы трепетно хранили свое наследие, передавая из поколения в поколения рунные умения! А здесь - ничего. Ничего, кроме пустозвонства, бахвальных речей, возведенных в ранг Божественного Искусства, и праздного, абсолютно бессмысленного существования.
Когда старик Истаэр, впервые в жизни опьянев от безмерного количества выпитого вина, ураганом ворвался в Тронный зал, по пути играючи расшвыривая так называемую "охрану", Адоррас был очень молод и откровенно оглушен свалившейся на него властью. Но залитый слезами седой ветеран, на лице которого багровыми огнем пылал старый шрам, изуродовавший его до неузнаваемости, произвел на повелителя впечатление вылитого за шиворот ведра ледяной воды. Истаэр кричал, не стесняясь испуганно пятящихся придворных. Обвинял. Укорял. Проклинал. Плакал... ллер Адоррас до сих пор не мог забыть, сколько боли тогда горело в глазах старого воина. И сколько муки было в его срывающемся голосе, описывавшем скорое угасание эльфийской расы.
Вопреки ожиданиям двора, новый Владыка не оттолкнул израненного ветерана и не приказал выставил грубияна вон. Напротив, увел в дальние покои, дал успокоиться и за бокалом терпкого вина терпеливо выслушал, стараясь не выдать собственных сомнений и больно колющего внутри чувства безмерного стыда. Именно тогда он понял, что старик был прав. Сто раз прав: если ничего не сделать, всего через пару поколений это увядание будет не остановить. Целая раса погибнет, выродившись в уродливых пустоцветов. Все их знания бесславно пропадут. Сама память выветрится, и не останется на Алиаре ничего, чем когда-то так гордились Перворожденные.
Но так резко менять каноны... а новый закон до горечи быстро стал каноном и незыблемой традицией... было нельзя. Его бы не поняли и не поддержали. Слишком инертно праздное общество. Слишком ленивы и беспечны стали эльфы. Слишком удобно им было в этой обманчиво милой розовой сказке, в которой все прекрасно и весело, где нет смерти, нет крови, нет боли и разочарований. И где только редкие безумцы пытались плести вялые интриги, но и то большей частью лишь для того, чтобы хоть как-то развеять бесконечно долгую скуку.
Адоррас потратил много лет, чтобы отыскать среди этого блаженствующего стада редких единомышленников. Еще больше времени он потратил на то, чтобы осторожно и постепенно подвести их к мысли о переменах. Несколько сотен лет специально вылавливал в развращенных бесконечной негой Родах молодых эльфов, еще не проникшихся мыслью о праздности и способных стать опорой его нового строя. Он год за годом привлекал их к своим делам. Терпеливо выманивал из Домов, словно пугливых бабочек - к огню. Настойчиво отсылал на границы, на Бравегон, в королевства смертных, в бескрайние воды Островной Империи... куда угодно, лишь бы держать подальше от двора. Он взращивал их, как заботливый садовник растит любимый огород. Поощрял, привлекал, объяснял, исподволь приучая к мысли о том, что нужно многое менять на Эолларе. Он возился с ними, как с малыми детьми, стараясь вложить в ветреные головы хоть немного рассудительности. Потихоньку забирал под свое крыло. И, в конце концов, через годы долгого и упорного труда сумел убедить Совет в необходимости создания не просто своей личной стражи, но и личной сотни, в которой властвовали бы несколько иные ценности. И в которой ничто не имело бы значения, кроме верности долгу и безусловной преданности своему сюзерену.
Они до хрипоты спорили со стариком Истаэрром, придумывая новый кодекс взамен запрещенного Владыкой Атторасом. Искали лазейки в законах, искусно лавировали в обнаруженных брешах, до рези в глазах пересматривали старые Хроники в попытке обмануть бдительных Старейшин. Были бы они теми, прежними, вряд ли за несколько сотен лет удалось бы провернуть это трудоемкое дело. Однако прежний Совет, к счастью, не пережил Войны - большая часть Родов осталась без своих глав едва ли не в самый первый день, когда разъяренные Ищущие впервые выпустили свой Огонь из-под контроля. Впрочем, был бы жив старый Совет, ничего бы этого не потребовалось: древние эльфы не допустили бы беды. А так - Владыке пришлось восстанавливать все с нуля. Учить, растить, пояснять, принимать клятву верности...
И, как ни странно, у них получилось.
Как ни странно, на исходе первого тысячелетия своего правления Адоррас обзавелся, наконец, по-настоящему преданными сторонниками. С помощью Истаэра, еще не утратившего старых навыков, он воспитал первых воинов взамен погибших в эпоху Войны. Обрел надежную опору. Верных стражей, рядом с которыми мог чувствовать себя спокойно. Он создал и закрепил среди них новые традиции. Вернул из забвения полузабытое искусство воинов. Окружил его ореолом почета. Бросил все силы на восстановление магии, едва не скатившейся до уровня ярмарочных фокусов. Увидел, наконец, что его Народу можно и нужно жить по-другому. Зажег в себе, наконец, смутную надежду на будущее и каждый раз, глядя на своих суровых эвитарэ, чуждых развлечениям и праздной лености, тайком ото всех улыбался, где-то глубоко внутри чувствуя, что сделал что-то действительно важное.
Когда на Алиару пришел Изараэль, это стало для Владыки как гром среди ясного неба. Его сперва не узнали, не поняли, не сообразили, наконец - слишком уж невероятным было предположение! Его приняли как гостя, открыли сокровищницу, окружили вниманием и почетом. Ему не побоялись даже показать сердце Эоллара - Священную Рощу с благословенными Создателями зарослями этиары и редчайшими видами животных, которых после Катастрофы нигде больше нельзя было встретить. Благородные эолларские львы, быстрокрылые стерэи, изящные цапли, венценосные змеи, дающие редкий яд, от которого исцелялись болезни. Плачущие камни Териолы, поющие пески, голубой шиповник, чьи плоды умели забирать печали... Эоллар хранил еще много чудес, несмотря на пережитое потрясение. И Перворожденные приложили все усилия для того, чтобы Алиара снова зацвела.
Но кто же знал, что чужеземный Владыка, прозванный на своей земле Проклятым, совсем не тот, за кого себя выдает? Кто знал, что пылающий в его ауре Огонь - на самом деле не Огонь Создателей, а сам он - вовсе не один из мудрых Повелителей небес? И пришел не за тем, чтобы вернуть своим потерявшимся созданиям веру, но для того, чтобы ввергнуть их в пучину нового отчаяния? Высокий, прекрасный, как бог, черноволосый, с несомненными чертами Великих, с Их аурой, с Их огромной силой... кто мог заподозрить подвох?! Кто мог узнать в нем одного их проклятых Ищущих? И что недобрые изменения в аурах, а затем и во внешнем виде удивительных созданий Рощи самым прямым образом связаны с его появлением?
