Ольга Шермер - Дела эльфийские, проблемы некромантские
— Кто это? — прошипела я.
— Поллиарина Най-Лите. Протеже Мефисто, — скривился Лесс. — Не знаю, что такого он сообщил Арестиру, что тот даже не воспротивился, но вот, пожалуйста. Новая ученица посреди учебного года.
— А если она протеже Мефисто…
— Она определена в Башню Рун, — развел руками Лесс. — И мне кажется, что нас ожидает еще множество сюрпризов.
— Да она же ребенок совсем!
Верлен хмыкнул:
— Господин Фель утверждает, что ей четырнадцать. Но своим глазам я привык верить больше.
Ох уж этот господин Фель. Я одарила верлена многообещающим взглядом и высунулась из-за угла на пару ударов сердца. Криков, стенаний, хватаний за все подряд больше не было. Девочка уткнулась носом эльфу в грудь, тот неловко поглаживал ее по волосам, что-то бормоча. Внезапно девочка резко вскинула голову и пронзительно посмотрела в желтые глаза.
— Но ты ведь вернешься за мной?.. — отчетливо прозвенело на весь зал.
Тот чмокнул ее в макушку и отступил к выходу. Полли дернулась было за ним, но он лишь легонько щелкнул ее по носу и выскочил за порог, откуда донеслось забавное:
— Торейн!
И удаляющиеся шаги. Сначала мне показалось, что Полли вот-вот кинется за ним.
Мы вывернули из-за угла как раз в момент, когда защитный купол Академии вспыхнул, оставляя эльфа по ту сторону. Девочка всхлипнула. Сначала тихо. Затем чуть громче, словно для разминки, и только потом разревелась во весь голос, совершенно неподобающе для своего (то есть названного Мефисто) возраста. Хотя — откуда мне знать? Но некромантское сердце дрогнуло, так уж проникновенно дите страдало.
— Ну что сразу плакать? Он же не насовсем ушел. — Я привстала на одно колено перед Полли.
Утешать я не умела. И не любила, но это уже было дело второе. Но такими темпами она нам парадный зал затопит. А с верлена что взять? Даже ребенка успокоить не может, тоже мне декан нашелся.
— Он не приде-е-ет, — протянула девочка, старательно всхлипывая.
— А куда он денется? — удивленно поинтересовалась я.
— Куда-а-а-нибудь.
Я начала опасаться за рубашку, о которую вот-вот могли вытереть шмыгающий нос.
— Ну вот ты сама даже предположить не можешь, куда он денется, а уже решила, что не придет, — всплеснула руками я. — Или ты сама не хочешь, чтобы он приходил, а?
Постановка вопроса сбила девочку с заданного темпа рыданий, она замолчала и удивленно уставилась на меня:
— Хочу, конечно.
— А раз так — то он обязательно вернется за тобой. Понятно?
Полли хлопнула ресничками, пробормотав «По… понятно», я непроизвольно повторила ее движение, и мы синхронно оглянулись на Лесса. Сейчас он был похож на светлого эльфа как никогда — таким просветленным взгляд «высших» существ бывал, по-моему, лишь если в поле их зрения попадало ромашковое поле, освещенное лучами летнего солнца.
Я помахала рукой у него перед носом, но, видимо, умилительная картина злобной некромантки, возящейся с дитем, выбила его из колеи надолго.
— Ладно, — кивнула я, поднимаясь. — Предлагаю оставить это изваяние дальше портить вид парадного зала и пойти искать шоколад. Даже госпожа Тиэльская не осмелится спорить, что это лучшее лекарство от тоски, а я точно знаю, что у декана Алмора в кабинете спрятаны конфеты.
— С чего ты взяла? — ожил Лесс и кинулся вслед за нами, идущими, держась за руки, к лестнице.
— А кто такой декан Алмор? — спросила Полли именно в этот момент.
Я победно взглянула на Лесса:
— У-у. Мерзкий противный дядька, поэтому нужно его опередить, чтобы конфет ему не досталось.
— Это я-то мерзкий противный дядька? — возмутился верлен. — И кто бы говорил вообще. Ведьма!
— Не ведьма, а некромантка, попрошу, — спокойно подняла вверх указательный палец я.
Девочка захихикала:
— Вы такие смешные. Вы, наверное, давно уже встречаетесь, да? Моя мама с одним дяденькой…
Я прыснула. Лесс закашлялся.
— Нет, малышка, мы не вместе, — стараясь не смеяться, ответила я, пока дите не выдало нам все тайны своего семейства. Четырнадцать лет, говорите? Я вас умоляю.
— Да? Странно, — пожала плечами Полли. — А похоже. И смотритесь вы рядом красиво.
Я многозначительно взглянула на верлена, мол, ребенок глупости не скажет.
— И я не малышка! — спохватилась она.
— Конечно, Полли, — послушно кивнул Лесс.
Девочка застыла на удар сердца, и до нас донеслось тихое:
— Поллиэ.
— Что?
— Меня зовут Поллиэ, — повторила она уже настойчивее.
Мы понимающе закивали. Поллиэ так Поллиэ. Желание ребенка — закон.
Шоколад у Лесса в кабинете мы, кстати, так и не нашли. Видимо, им он заел тоску от моего принятия в ряды преподавателей Академии. Решив, что декан Алмор стал для меня окончательно бесполезен на сегодня, я попрощалась с Поллиэ, оставив девочку в его полном распоряжении, и все-таки отправилась на кухню.
Духовная пища от общения с мелкой пищу материальную заменить не смогла.
— Поллиэ!
Верлен кубарем перекатился в кусты, после чего из бурной зелени выглянула его взлохмаченная голова. Обруч, державший волосы, укатился в неизвестном направлении, где-то потерялся значок Академии, а на рукаве расползлась дыра.
Удивительно, но все происходящее никак не добавляло декану доброго расположения духа.
— Поллиэ, когда тебя просят сконцентрировать энергию — это совершенно не значит, что концентрировать ее нужно именно на декане Алморе, — заметила я, подумав, что в чем-то это даже забавно. По крайней мере, проделать нечто подобное с верленом мне хотелось уже не первую неделю.
Лесс активно закивал, выражая свое полное согласие. Поллиэ почесала макушку и пообещала в следующий раз постараться. Опять.
Господин Фель, судя по всему, хотел подгадить не только Лессу, но и мне, когда настаивал на принятии Поллиэ в Академию. Девочка хоть и была совершенно прелестна в своей непосредственности, но в том, что касалось магии, она больше походила не на прилежную ученицу, а на ходячую катастрофу.
Что двигало нашим руководством, мы так и не поняли, но госпожа Най-Лите была определена на шестой курс. Разрушительную мощь этого решения усиливало то, что они с Ли Д’арком стали одногруппниками. Слабо контролируемый оборотень с неконтролируемым магом в паре могли разнести если не саму Академию, то без того расшатанную психику преподавателей — уж точно.
Мы с Лессом, обсуждая это за вечерним чаем, предположили, что на первых курсах девочка, скорее всего, попереубивает мелких, а тех, кого «оставит в живых», утопит в океане слез раскаяния. А нам их еще родителям на руки сдавать после учебы, не дай боги, кого недосчитаемся.
