Денис Юрин - Логово врага
Договорить моррон не успел. Дверь подвала за его спиной открылась, и на пороге появился то ли улыбающийся, то ли угрожающе скалящийся лекарь. Дорожная котомка в его огромных ручищах казалась крошечным мешочком.
– А я вот тут в дорожку кой-чаго насобирал… – дружелюбно пробасил хозяин дома, – и лекарств с бинтами взял, и полакомиться…
Возможно, все бы еще обошлось, но лекарь-великан совершил непростительную ошибку. Он слишком резко повернул голову в сторону Ринвы и вдобавок широко улыбнулся, выставив вперед квадратную нижнюю челюсть. Стоически переборов нахлынувший страх, разведчица сдержала крик ужаса, рвущийся наружу из ее груди, и, прошептав лишь «Ой, мамочки!», тут же упала в обморок. Притихший Вильсет попятился к выходу, но чувств в отличие от коллеги не лишился, поскольку это была уже не первая его встреча с великаном, а вторая. К тому же рычащий, грозно потрясающий кулачищами и полностью обнаженный Гара, представший разведчику ранее, выглядел намного страшнее, чем одетый и пытающийся улыбнуться.
– И вот так всегда, – тяжко вздохнул шевариец, в который раз коря судьбу, что таким уродился.
– Ничего, пообвыкнутся, – утешил нового компаньона Аламез, но сам приближаться вплотную к громиле не стал…
* * *Залог любого крепкого союза – четкое соблюдение сторонами достигнутых договоренностей, какими бы смехотворно мелочными они ни казались. Сонтерий не хотел начинать общение со своим бывшим узником, а ныне союзником с пустяковых раздоров да склок, поэтому решил пойти ему навстречу и в точности исполнить три его указания.
Соблюсти первое условие было проще всего. Ученый муж поднялся с нижнего яруса наверх, в смотровую комнату, и стал терпеливо поджидать союзника, не только не пытаясь нарушить его уединение в камере, но даже ни разу не взглянув в смотровое окно, хоть ему, как исследователю было весьма интересно, на что же Фламмер потратит затребованные «пару минут» одиночества. Примется ли он свершать особый, морроний обряд восстановления сил, совмещая дыхательные упражнения с физической нагрузкой; возблагодарит ли Провидение молитвой; или попытается связаться с Коллективным Разумом, чтобы получить от него дальнейшие указания?
Сонтерию было по-прежнему интересно все, что касалось морронов, но на этот раз он благоразумно сдержал свою любознательность в узде и, на время убив в себе ученого мужа, занялся выполнением второго и третьего обещаний.
Раздобыть для Анри одежду было проще всего. Об этом вампир позаботился заранее, благо что в первый же день после поступления узника в лабораторию, с его рослого, крепкого тела были сняты все возможные мерки, лишь четвертая часть которых понадобилась портному для пошива нового платья. Лохмотья же, в которых Анри поступил в распоряжение ученого, уже мало годились для носки, да и привлекли бы к себе внимание. Все же Сонтерий надеялся, что им удастся освободить остальных узников скрытно, пролив при этом не так уж и много крови его сородичей. Переплатив втридорога за срочность исполнения заказа, Сонтерий кощунственно запихнул дорогую во всех смыслах одежду в мешок и еще два дня назад припрятал его в одной из кладовок лаборатории. Теперь же платье лишь оставалось достать и разложить на освобожденном от колб да бумажного хлама столе, дабы оно немного разгладилось и проветрилось.
Потратив на все про все не более минуты, ученый счел второе обещание выполненным и перешел к исполнению третьего то ли просьбы, то ли приказа. Вот с водой-то как раз и возникли некоторые непредвиденные затруднения. Келла напала на коллег явно внезапно, так что они не успели оказать ей ни малейшего сопротивления. Подкупленная Ложей Лордов-Вампиров изменница расправилась с парочкой застигнутых врасплох исследователей всего двумя, максимум тремя ударами меча, но при этом как-то умудрилась перебить всю имевшуюся в комнате посуду, включая и кувшины с водой. Таким образом, все запасы живительной для людей и морронов влаги вначале растеклись по полу, а затем, перемешавшись с вытекающей из убитых вампиров кровью, стекли по специально установленным водоотводным желобкам в единый коллектор цитадели. Другой годной для питья воды в лаборатории не было, но зато в кладовке стоял целый ящик бутылок, предназначенных для приема высоких гостей. К сожалению, Сонтерий не знал, в каких из них была кровь, а в каких вино. Подобными мелкими вопросами как раз ведала Келла, превращенная им не более четверти часа назад в отвратительную зловонную жижу.
Не видя возможности раздобыть где-то еще воды, да и не горя желанием ее искать, Сонтерий вытащил из кладовки ящик и водрузил его на кресло, предварительно спихнув метким ударом ноги на пол труп пронзенного мечом коллеги.
– Сам разберется, где что, коль пить охота! Я ему в услужники не нанимался, – тихо проворчал ученый, наивно полагая, что до сих пор находится в смотровой один. – Я и вино-то лишь по праздникам пью, да и то чуть-чуть… так, за компанию…
– Зато кровушку, поди, галлонами хлещешь, пиявка… – раздался за спиной вампира столь же тихий, как и его речь, смешок, преисполненный отвращением и застарелой ненавистью, охватившей не только сердце моррона, но и впитавшейся в каждую клеточку его истерзанного пытками тела, – и по праздным, и по будним дням за милую душонку «красненького» откушиваешь!
Сердце Сонтерия внезапно переполнилось страхом, а рука инстинктивно потянулась к мечу, но вовремя вмешавшийся разум не позволил наделать глупостей. Он мгновенно успокоил участившееся в преддверии опасности сердцебиение, да и рефлекторное движение остановил. Морроны ненавидели вампиров, а Анри Фламмер слыл известной грозой кровопийц, однако легионеры были существами рассудительными (что, как ни странно, их роднило с заклятыми врагами) и никогда не нарушали данных ими слов, вне зависимости от того, с кем они имели дело. Ученому было известно много случаев, когда морроны, усмирив свою ненависть, действовали заодно с вампирами, объединившись против общего врага. Наилучшим примером тому была совместная борьба Одиннадцатого Легиона и Ложи Лордов-Вампиров против шеварийского клана. Ни один из морронов не осмелился бы нарушить клятву, данную Советом Легиона и уж тем более самим их создателем. Головой Сонтерий понимал, что его жизнь была вне опасности, сколь грозно ни взирал бы на него новый союзник, но страху несвойственна логика, он лишь слегка затухает под натиском здравого смысла.
– Откушиваю, – после недолгого молчания произнес ученый муж, все еще боясь обернуться. Анри наверняка увидел бы страх в его глазах, а это было не на благо их общего дела. – Давай не спрашивать друг друга о явном!
– А я и не спрашиваю, я утверждаю, – усмехнулся моррон и, не дожидаясь, пока ему предложат угощение, бесшумной поступью направился к ящику. – Двинь в сторону, Сонтерий! Ненароком еще зашибу твои щуплые старческие мощи!
В предостережении не было смысла, ведь хоть движение за спиной ученого и было почти бесшумно, а он все равно его услышал, да и почувствовал. Немного отступив вбок и развернувшись, вампир с любопытством наблюдал за быстро поднабравшимся сил морроном. Полностью обнаженный и не столь уж истощенный пленом легионер беспечно повернулся к нему спиной, демонстрируя тем самым то ли доверие, то ли невосприятие его как противника всерьез, и, ничуть не стесняясь своей наготы, принялся первым делом утолять жажду. Умелыми движениями рук и, как казалось, совершенно не прикладывая к тому усилий, Фламмер срывал с горлышек бутылок печати, поднося их на миг к носу, дабы по запаху определить, где кровь, а где вино. При этом он не ругался, не чертыхался и не поносил бранными словами кровопийскую братию «шеварийского разлива», а деловито отставлял наполненные кровью бутылки на пол и спокойнейшим образом продолжал поиски пригодного для него напитка.
Лишь пятый по счету сосуд был наполнен вином. Осушив его залпом до дна, Анри блаженно причмокнул, вытер ладонью правой руки намоченные усы и потянулся за следующей бутылкой. Сонтерию еще не доводилось видеть, чтобы кто-нибудь из вампиров или людей так непринужденно хлестал крепкое вино и при этом ни капельки не хмелел. Когда опустошивший подряд три бутылки моррон повернулся к нему лицом, то на его щеках не было заметно даже легкого румянца, а движения были четкими, даже без намека на вялость.
– Ну, посмотрим, что за барахлишко ты мне приготовил. Поди обноски какие, с завшивевшего вампиреныша снятые, – рассмеялся Анри, одарив наблюдавшего за ним вампира насмешливым, но, в общем-то, не враждебным и вовсе не презрительным взглядом. – Ты, слышь чаго, ты тут столбом не стой! Быть может, те зыркать и нравится, когда мужики одеваются, но мне свидетели не нужны… стесняюсь я!
– Ишь, красна девица нашлась, – проворчал в ответ Сонтерий. – Четверть часа предо мной голым задом сверкал, и ничего, а тут застесняться вздумал!
