Илья Гутман - Возвращение Утренней Звезды
— Перворождённые ставили на вас эксперимент? — удивился Ларратос, — и вы дожили до сегодняшнего дня? Говорят, хладнокровные твари могут долго лежать замороженными.
Тем временем другие змеелюды также поднимались из своих ванн. И вскоре встали все. Около пятидесяти.
— Теплокровные, — пробормотал первый из вставших змеелюдов, — вы поплатитесь за то, что заморозили нас, — змеелюд открыл рот, обнажил зубы, и с них закапала какая-то тёмная жидкость, очевидно, яд.
— Похоже, у нас проблемы, — пробормотал Трейк, доставая изогнутый эльфийский клинок.
Ларратосу тоже не надо было объяснять, что делать. Он выхватил из ножен мечи и зажёг их синим пламенем. Примеру Ларратоса последовали и Элиддин с Зариной. Апион приготовил к бою кинжал.
Змеелюды бросились все разом — их слаженность и быстрота поражали. Волна чешуйчатых тварей буквально вынесла паладинов из зала. Трейк что-то выкрикнул, устанавливая в дверях магический защитный барьер, а Элиддин с Ларратосом силой воли обрушили свод зала — но тварей всё это задержало ненадолго. Те, кого не задело рухнувшими глыбами (таковых набиралось примерно четыре десятка) начали яростно кусать невидимую стенку, установленную магом. Не прошло и пары мгновений, как барьер рухнул, выбросив напоследок сноп зеленоватых искорок — прямо в желтоглазые морды тварей. Трейк подался вперёд, резко взмахнул клинком — и пара самых шустрых тварей рухнула на пол, лишившись голов.
— В стороны! — выкрикнул Леон, вскидывая древнее оружие Перворождённых.
Паладины поспешно пригнулись — и пещера осветилась серией лиловых вспышек. Запахло жареным и ещё чем-то мерзким. К несчастью, твари, быстро сообразив, что лезть нахрапом не стоит, сменили тактику, прижимаясь к стенам и уворачиваясь от магических снярядов. Леон лихорадочно щёлкнул переключателем, врубая режим заморозки…
Паладины воспользовались временным замешательством рептилий, обрушив пылающие клинки на своих противников. В зале заметно похолодало: на стенах начал оседать иней, несколько рептилий, сражённые Леоном, превратились в ледяные статуи, а пол оказался залит тошнотворной слизью.
— Издохни, тварь! — выкрикнула Зарина, с ненавистью глядя в горящие жёлтым огнём глаза одному из змеелюдов, и тут же остолбенела.
Ларратос еле успел выбросить её из-под самых челюстей твари, попутно отшвырнув рептилию силой воли.
Странно, — удивился он. — Я спокойно дерусь с рептилиями, глядя им в глаза, и ничего такого со мной не происходит. И всё же змеелюды явно могут парализовывать врага взглядом.
На Элиддина и Трейка парализующий взгляд змеелюдов тоже не действовал, но Апион с Леоном остолбенели, как и Зарина. Теперь положение паладинов стало отчаянным: змеелюдов оставалось ещё свыше трёх десятков, а паладинам теперь предстояло не только сражаться со всеми этими рептилиями, но ещё и не подпускать их к загипнотизированным. Ларратос к тому же сильно подозревал, что даже единственное прикосновение зубов змеелюдов заставило бы любого заснуть навсегда.
Ларри увидел, как одна из рептилий метнулась к Апиону, понял, что не успевает его прикрыть, и…
— Кадур ан-нур! — выкрикнул он, воззвав к энергиям Абсолюта.
Заклинание сработало безукоризненно: с кончика клинка сорвался большой огненный шар, пылающий синим светом.
Однако Трейк успел раньше: бросившись наперерез твари, маг повалился на спину, мощным пинком отшвырнув рептилию. Затем он увидел летящий в его сторону шар Ларратоса и выставил эльфийский меч. Клубок небесного пламени послушно нанизался на лезвие, скользнув вдоль него к самой рукояти. Трейк улыбнулся и, широко размахнувшись, стряхнул пламенеющий заряд. В воздухе с лёгким гудением мелькнула целая горсть маленьких — не больше горошины — синих огненных шариков, каждый из которых, описав замысловатую сияющую кривую, ударил по глазам змеелюдов. Воздух наполнился надсадным шипением ослеплённых тварей, а Ларратос уловил какие-то магические пульсации: боевой маг явно использовал некое сложное заклинание…
* * *Троица драконов тем временем дожидалась своих всадников, а попутно — сторожила поклажу. Мирида расположилась в центре, двое бронзовых танинов — по бокам. Лучи солнца играли на изумрудной чешуе гидры, а в её жёлтых глазах временами вспыхивали зловещие красноватые огоньки. Гидра заметно нервничала: она сильно беспокоилась за хозяина, к тому же совершенно не доверяла незнакомому танину, выделенному паладинами. Да и Руханнур, если честно, не вызывал у Мириды особого доверия. Сейчас она старалась не смотреть в его сторону: вид этой ехидной морды приводил её в бешенство.
Центральная голова изумрудного дракончика пристально вглядывалась во тьму пещеры, а боковые головы неутомимо обозревали окрестности.
Солнце поднималось всё выше, дул чуть заметный степной ветер, танины постепенно задрёмывали… и вдруг подскочили как ужаленные, разбуженные резким шипением Мириды.
— Ну в чём дело? — недовольно протянул паладинский дракон.
— Хххаоссс, — прошипела гидра, указывая на еле заметную чёрную точку в небе.
— Где? На солнце, что ли? — удивился Руханнур, вскинув морду и небу.
— Движшшетссся! — шипела гидра, видя, что странное чёрное пятнышко пошло на снижение, исчезая где-то за горной вершиной.
— Вероятно, померещилось, — сонно произнёс орденский танин.
Мирида с трудом подавила сильное желание прикончить этого болвана и начала пристально наблюдать за горой. Танины вновь устроились поудобнее и начали засыпать…
— Просснитесссь! — с бешеным присвитом прошипела гидра. Теперь её глаза ярко светились. — Враг!
— Что? Где?! — подскочили переполошившиеся ящеры.
Гидра развернула крыло и широким жестом указала на склон — тот самый, где исчез загадочный летающий объект. Теперь оттуда поднимался громадный столб белого не то дыма, не то просто пара.
— Слушай, хватит уже будить нас по пустякам, — недовольно скривился дракон паладинов. — Это же просто облако.
— Нет! Я чшшую ххаоссс! — шипела Мирида, беспокойно топчась на месте и свивая кольцами хвост. — Нушшно посссмотреть!
— Тебе нужно — ты и смотри, — дракон смерил Мириду неприязненным взглядом.
Однако Руханнур был явно другого мнения. Конечно, он знал, что гидра — существо довольно нервное и агрессивное, но ему была уже хорошо известна её чувствительность к сверхъестественным энергиям.
— Хм, возможно, гидра действительно права, — наконец произнёс он. — Но, быть может, стоит подождать возвращения хозяев?
Гидра вдруг дёрнулась всем телом и, резко извернувшись, повернулась в сторону пещеры.
