Алсана Злолотце - Линия Ветра
Пришлось вспоминать основы бродячей жизни и орочью школу выживания. Полученные в детстве знания очень пригодились: в сумерках дриада совершала короткие набеги на чужие сады, питаясь фруктами с деревьев. За руку пока никто не поймал.
Царица же вела ежедневные долгие беседы, щедро делясь с Таисс рассказами о жизни лэрриек. Верить царице и отвечать взаимностью ар-принцесса не спешила, в конце концов, даже боги любят подавать информацию под соусом односторонности.
— Лэррийкой нельзя стать просто так. Только по рождению или за особые способности, — говорила Малахан, а у Таисс перед глазами стояли смуглые лица, изрезанные морщинами, шершавые руки и глаза, в которых плескалась боль пополам со страхом. Рабыни… Ни одного мужчины, кстати, дриада так и не встретила.
— Я же вижу, тебе здесь понравилось. Оставайся, — сладко мурлыкала царица, предлагая весь мир и избавление от нейсфериловых оков. А Таисс задавалась вопросом, что же окажется ценой за эту условную свободу. И что будет, если — не дайте боги! — Малахан узнает о будущем ребенке.
Царица рассказывала сказки, Таисс язвила, нахальничала, грубила и искала способ сбежать. Полудетская ершистость и колючесть, казалось, заставляли лэррийку не видеть в дриаде серьезную противницу, но девушка не могла поручиться, насколько еще ее хватит разыгрывать это представление.
— Если Северный действительно любит тебя, как ты хочешь сказать, рано или поздно он придет сюда, — они сидели у небольшой клумбы, которая горела белыми, желтыми и синими цветами. — А раз так, к чему все твои предосторожности? Ты лишаешь себя многих удовольствий, девочка.
— Ну почему же. Знаешь, какое удовольствие доставляет мне осознание того, что ты не можешь вертеть мною так, как хочешь? — Таисс полулежала, запрокинув голову к солнцу. Договорив, она приоткрыла один глаз, чтобы увидеть реакцию царицы. Малахан слегка перекосило, ведьма спрятала в уголках губ довольную ухмылку и снова закрыла глаза.
— Ты хотела увидеть, что мы делаем с мужчинами, — напомнила лэррийка, переводя тему. — Сегодня вечером я могу показать тебе.
— Показательный выпуск голубей?
— О нет. Это бы не сочеталось с тем образом женщин-монстров, который ты себе нарисовала.
Ар-принцесса снова приоткрыла один глаз и насмешливо фыркнула. Женщины-монстры, как же… Сразу видно, что Малахан не знакома с Льердами, Зимними ведьмами. Но в одном Малахан права: устраивать благостное отпускание пленников на свободу никто не будет. Их убьют, другой вопрос насколько мучительной будет эта смерть.
Они вот уже не меньше дюжины минут спускались по лестнице — Малахан в строгом золотом одеянии, Таисс и две лэррийки с закрытыми лицами. По стенам бежали, журча, тонкие струйки воды, пахло сыростью и смертью, вернее, болезненным умиранием. Этот запах дриада распознала без всякой магии и помощи звериных ипостасей. Царица не торопилась что-то объяснять, видимо, чтобы не испортить эффект наглядной демонстрации. А Таисс казался по меньшей мере удивительным тот факт, что у построенного на маленьком острове дворца такие глубокие подземелья.
Лестница все не заканчивалась и не заканчивалась, стены начали давить, пробуждая в животе и груди ледяные воспоминания о подземном храме Унны. Таисс старалась дышать как можно медленнее и глубже, вдыхая на десять и выдыхая на тринадцать счетов. Теперь она корила себя за излишнее любопытство: сама ар-принцесса много раз в жизни видела смерть и даже умирала сама, но при чем тут ребенок? По-хорошему, будущей матери сейчас нужно было безвылазно сидеть в Серебряных Рощах, наслаждаясь покоем и красотой, а она добровольно идет смотреть на смерть.
Вернее, уже пришла. Лестница закончилась небольшой полукруглой площадкой перед высокой стрельчатой дверью, поверхность которой покрывали странные значки, не похожие ни на один известный Таисс язык, а следовательно, не несущие в себе языковой нагрузки как таковой.
«Хороший все-таки подарок преподнес мне Страж Равновесия, — подумала Таисс. — Понимать любой язык…»
Да, это требовало сосредоточенности и некоторых усилий, особенно когда дело касалось письменных образцов, но оно того стоило.
— Что здесь написано? — поинтересовалась Таисс, стараясь не выдать своих эмоций.
Махалан едва заметно вздрогнула.
— Тебе не понять.
«Да ладно, — подумала дриада про себя, — Все мне понятно. У кого-то самомнение до небес и желание казаться загадочнее, чем на самом деле».
Двери открылись легко, стоило немного потянуть их на себя. Запах смерти нахлынул новой волной, сильной и удушающей. Таисс сглотнула и под пристальным взглядом царицы лэррийек шагнула внутрь.
— Хаос… — сдержаться не удалось. Вид человека, распластанного на широком каменном ложе, покрытого множеством тонких и длинных трубок, по которым медленно откачивали кровь. Трубки тошнотворного зелено-красного цвета сплетались между собой в сложную систему, уходили куда-то под потолок, а потом снова возвращались к прозрачному треугольнику, внутри которого кровь разливалась слоями, как начинка в пироге. Впервые с момента своего похищения, Таисс подумала, что отсутствие у нее магических способностей — это, скорее, плюс. По крайней мере творящееся в этом зале не было и в половину таким ужасным, каким могло бы быть.
Малахан величественно проплыла по залу к несчастному пленнику, который уже не мог даже кричать, только натужно хрипел и двигал расширенными от страха и боли зрачками, жестом престарелой любовницы взъерошила ему волосы и отвернулась, сосредоточившись на призме. Таисс почувствовала, как к горлу подкатила тошнота. Положа руку на сердце, дриада не могла не признать, что кокон, сооруженный мастером Эве для спасения ее жизни, выглядел не намного лучше. Правда, тогда жизненная сила текла в обратном направлении.
Отвернувшись к окну — маленькому, круглому и слегка замутненному, — ар-принцесса с удивлением обнаружила за ним не какие-нибудь каменные коридоры, а воду. Любопытная рыбка подплыла ближе, несколько мгновений рассматривала дриаду, потом отвернулась и уплыла по каким-то своим рыбьим делам.
«Бежать отсюда надо… — с тоской подумала девушка. — Куда угодно, лишь бы подальше…»
— Ты рискуешь пропустить самое интересное, — голос царицы отвлек девушку от продумывания очередного плана побега.
Таисс перевела взгляд на всю ту же призму, стараясь не смотреть при этом на мучительно умирающего человека. Его, кстати, среди мужчин «Зубатки» ар-принцесса не видела. Более ранняя добыча?
— Зачем тебе это, Малахан?
— Ты поймешь, когда попробуешь. Ничего лучше в этом мире нет, — невпопад ответила царица, колдуя над треугольным сосудом.
