Робин Бейли - Стужа
Стужа протянула Терлику руку, и он уселся позади нее.
— И предупреждаю, — добавила она, — если потянешься к оружию, я тебе пальцы поотрубаю и оставлю тебя дикарям. Ты им придешься по вкусу.
Она окинула взглядом селение, прошептав последнее «прощай» Эйли и детям Дазура. Несмотря ни на что, в них было что-то притягательное. Потом она спрятала Книгу Последней Битвы под туникой и пришпорила Ашура.
Они ехали медленным шагом, но, едва селение скрылось за деревьями, она пустила Ашура вскачь.
Когда они достигли подножия Крильских гор, солнце уже клонилось к западу.
— Здесь мы расстанемся, — объявила Стужа.
Терлик послушно спрыгнул на землю.
— Ты убила моих братьев, — напомнил он, но в его голосе уже не было ненависти.
— И спасла тебя от смерти, — добавила она. — Скажи своему отцу, чтобы и он не забывал об этом.
— Это ничего не меняет. Между тобой и моей семьей кровная вражда. И если мы встретимся снова, я убью тебя.
— Попробуй. — Она кинула кинжал ему под ноги, и он отпрыгнул. — Держи, нельзя ходить здесь в одиночку и без оружия. Научись как следует им пользоваться, сын Рольфа, если хочешь отомстить мне.
Терлик подобрал кинжал и, словно взвешивая, покачал его в руке. На мгновение Стужа подумала, что он собирается его метнуть, и ее пальцы сжались вокруг рукояти меча. Но Терлик сунул кинжал в ножны.
— Могу я узнать твое имя? — спросил он. — Я никогда не встречал такой девушки, как ты. Я буду чтить твою память, когда ты погибнешь.
Когда-то ее имя звучало мягко и нежно, но те времена давно прошли, и она забыла его. Многое изменилось с тех пор. Убийцы не должны носить нежных имен.
— Стужа, — ответила она.
Терлик улыбнулся.
— Мы примерно ровесники, — заметил он. — При других обстоятельствах я был бы рад отогреть тебя, Стужа.
Она смотрела ему вслед. Если у него хватит ума не сворачивать с дороги, которой обычно следуют караваны, он будет в безопасности. Он даже может снова поехать верхом, если встретит кого-нибудь по пути.
С гор подул холодный ветер. Тихий стон разнесся над вершинами. Дыхание Дазура, как сказала Эйли. Откуда-то послышался крик, возможно это было животное, и Стуже показалось, что оно жалуется.
Когда крик стих, она повернула в сторону Шондо.
Глава 8
На севере по небу тянулась длинная полоса, уже много дней там собирались тучи, становясь все более темными и грозными. С каждым днем тучи приближались и, казалось, отравляли воздух ядовитыми испарениями.
Три дня подряд Стужа поднималась с утра на высокую стену крепости Эребус и вглядывалась в сторону проклятого Шардаха. Сегодня там стали сверкать молнии, они рассекали небо ярко-красными зигзагами, слышались раскаты грома.
— Как быстро они надвигаются, — в сотый раз говорила она Крегану, а тот лишь кивал в ответ. — Даже солнце потемнело.
Ужасная вспышка расколола небо, глухо ударил гром. Все стихло, но лишь на мгновение. Внезапно Стужа почувствовала, что у нее под ногами задрожала крепостная стена, от нее откололся кусок и полетел вниз, увлекая за собой одну из гигантских статуй, что высились на зубчатых стенах Эребуса. Земля застонала. Стужа потеряла равновесие и едва не упала. Потом закричал Креган, потому что вдалеке вдруг вздыбилась земля. Когда же осела пыль, равнину пересекал зияющий разлом.
Шондосиец побледнел:
— Зарад-Крулу удалось привлечь на свою сторону Темных Богов.
— Не может быть! — воскликнула она. — Почему ты так решил?
— Я чувствую присутствие Нугарила. Это божество второго порядка, но весьма опасное. С его помощью Зарад-Крул черпал новые силы из самых глубин ада. Теперь это будет происходить гораздо быстрее, но главная опасность в том, что Нугарил призовет других Темных Богов и в мире воцарится Хаос.
Однако, несмотря на мрачные предсказания, на лице Крегана промелькнула ироническая улыбка, когда он измерил взглядом глубину трещины.
— У него всегда была тяга к эффектным выходкам.
Стужа схватила его за руку и развернула лицом к себе:
— Мы должны рассказать все вашему Совету. Старейшины потеряли слишком много времени, изучая Книгу. Теперь пора сражаться!
Он сжал ее руку:
— Они и так уже все знают. Но как они истолкуют известие о Нугариле, — он пожал плечами, — я понятия не имею. Братство Черной Стрелы будет сражаться, в этом я уверен. А что касается остальных… Шондо не единое государство, мы живем здесь обособленно. И хотя большинство магов считают, что надо принять бой, существует немало разногласий по поводу тактики.
Стужа хотела было ответить, но Креган остановил ее жестом, и это только разозлило ее.
— Я понимаю, — мягко продолжил он, — времени в обрез. Наша главная надежда — Радамантус. Старик — единственный разумный человек среди этих спорящих болванов.
Раздался еще один удар грома, ослепительно сверкнула молния, словно язык огромной змеи. Земля дымилась. Руки Крегана больно сдавили ей плечи, и он повернул ее лицом на восток.
Кокитус вышла из берегов. Вода устремилась в открытые ворота мертвого Зонду, билась о стены Эребуса, и лишь магия помогала сдерживать разбушевавшуюся стихию.
— Что это? — Стужа попыталась перекричать раскат грома, но внезапно налетевший ветер забил ее слова обратно в горло.
Креган зажмурился, пытаясь сосредоточиться. И вдруг его лицо исказилось, словно от боли.
— Ментес! — ахнул он. — Это он вызвал наводнение. — Креган потряс головой, будто хотел таким образом привести мысли в порядок. — Ментес и Нугарил, теперь в этом мире два Темных Бога.
Стужа с отчаянной решимостью треснула кулаком по камню и, не взглянув на шондосийца, спустилась в свои покои. Она пинком закрыла дверь. Оружие висело над кроватью. Сбросив мягкие бархатные туфли и тонкую рубашку, она начала одеваться.
— Что ты делаешь? — В комнату вошел Креган.
Она не слышала, как отворилась дверь. Он даже не соизволил постучать.
— Если я стану ждать, пока твой проклятый Совет примет решение, мы все погибнем, даже не попытавшись спастись. — Она буквально впрыгнула в сапоги и твердо встретила его полный гнева взгляд. — Несмотря на ваши хваленые знания и силу, вы просто дерущиеся дети.
— Так, значит, ты собралась в одиночку разбить всю армию Зарад-Крула, — язвительно заметил он. — В самом деле, всего лишь пара богов, разве у них может быть хоть какой-то шанс выстоять против такой грозной воительницы?
— Да, но по крайней мере я не буду отсиживаться тут и заламывать руки, как все твои почтенные старцы!
