Мерседес Лэки - Сломанная стрела
— Гавани, — сказал Тули, озадаченно скребя в кудрявой шевелюре, — да не знаю я, где она пропадает. Она просто вроде как исчезает каждый день примерно в это время.
— Угу, — согласился Геронд, кивая так энергично, что Тэлия испугалась, как бы у него не оторвалась голова. — В последнее время. Пару раз она менялась со мной дежурствами, чтобы выкроить днем свободный часок — а ведь она ненавидит мыть полы! Что-нибудь стряслось?
— Да нет, просто мне никак не удается разыскать ее сегодня, — ответила Тэлия, стараясь, чтобы голос прозвучал беззаботно.
Но душа у нее была не на месте. Эти двое ребят считались ближайшими друзьями Элспет среди ее однокурсников, и они лишь подтвердили то, чего уже начала бояться Тэлия. В течение дня у Элспет имелись «окна» продолжительностью час или два, когда она исчезала, и похоже, никто понятия не имел, куда.
Тэлия решила, что пора обратиться за сведениями к другому источнику: дворцовым слугам.
Тэлия пристроилась на деревянной лавке возле холодного очага в Зале Слуг. Она пришла к друзьям — ибо многие слуги действительно были ее друзьями еще со студенческой поры — чтобы не привлечь ничьего внимания, приглашая слуг к себе. Вокруг нее сидело с полдюжины служителей, которых Тэлия знала как наиболее наблюдательных и надежных. Двое из них, горничная по имени Элиза и конюх по имени Ральф, когда-то указали виновников, когда группа «Синих» (иначе, вольнослушателей) попыталась убить студентку Тэлию, напав на нее и бросив в скованную льдом реку. Элиза заметила нескольких из злоумышленников, когда они входили, измазанные навозом, и подумала, что у них более чем странный вид; Ральф приметил всю шайку еще раньше, когда те околачивались возле конюшни. Когда разнеслась весть о покушении на жизнь Тэлии, оба рассказали об увиденном Элкарту.
— Так вот, — начала Тэлия, — у меня проблема. Каждый день около полудня Элспет куда-то уходит, и я не могу выяснить, куда и зачем. Я надеялась, что, может быть, кто-нибудь из вас что-то знает.
Судя по взглядам, которыми обменялись слуги, Тэлия поняла, что ответ найден.
— Она… только больше никому, юная Тэлия… — заговорил Ян, один из старших среди присутствующих. Ян служил садовником, и для него Тэлия навсегда останется «юной Тэлией». Тэлия кивнула, и он продолжил:
— Она болтается с одним молодым лордом из шатии Джосерлина Корби. Изрядные шалопаи.
— Шалопаи! — фыркнула Элиза. — Да если бы не их высокородные папаши, их давно бы уже отослали домой хотя бы уже за то, что они лапают каждую девушку, которую им удается застать врасплох.
«Девушка» означала «служанку». Если бы Элиза имела в виду, что молодые люди обижают каких-то других особ женского пола, она сказала бы «барышень». Нельзя сказать, что последнее соображение очень утешило Тэлию: это означало, что «шалопаи» оказывают непрошеные знаки внимания только тем, кто не осмеливается слишком громко протестовать,
— Говорят, — добавила другая горничная, — что дома они одним лапаньем не ограничиваются.
— А именно? — спросила Тэлия. — Вы же знаете, что я никому не скажу.
— Ну… заметьте, барышня, это только разговоры, но говорят-то их собственные люди… эти типы просто скоты.
По-видимому, помимо навязывания своего внимания служанкам, «шатия Корби» занималась так называемыми «проказами», которые выглядели крайне небезобидными. Перерезанная перед опасной охотой подпруга — не шутка, особенно когда дело чуть не заканчивается смертью. А некоторые из юнцов оказались младшими братьями и сестрами тех, кто пытался убить Тэлию.
До сих пор — утверждали все — Элспет в их проделках не участвовала. Казалось, пока что за ней просто усердно ухаживают — вещь для нее новая, и Элспет явно пришедшаяся весьма по вкусу. Но вполне могло быть лишь вопросом времени, когда девочку удастся подбить на какой-нибудь неосторожный поступок, а потом воспользоваться этим, чтобы шантажировать ее и еще глубже втянуть в свои делишки.
Вероятно, здравомыслие Элспет до сих пор выручало ее, но Тэлию тревожило, что его может хватить не очень надолго.
Тут требовались решительные меры.
Она попыталась установить слежку за девочкой, но Элспет оказалась слишком умна и постоянно ускользала от нее. Несколько раз Тэлия пыталась прочесть ее мысли с помощью поверхностного прощупывания, однако обнаружила, что щиты Элспет слишком крепки, чтобы за них удалось проникнуть незаметно.
Что-то следовало предпринять, не то эта троица — Элспет, Дирк и Крис — рано или поздно окончательно сведет ее с ума.
— Я так же сбит с толку, как и ты, сестренка, — признался Скиф, нервно ероша свои темные кудри, — Не имею ни малейшего понятия, почему Дирк строит из себя такого осла.
— Господь и Владычица, — простонала Тэлия, плюхаясь на старый стул в комнате Скифа и потирая висок, —
Я так надеялась, что он хоть что-то тебе сказал. На тебя была последняя надежда! Если все в ближайшее время не разъяснится, вы будете иметь дело с помешанной, причем весьма буйной!
Когда она наконец оставила попытки самостоятельно разрешить загадку Дирка и обратилась за помощью к Скифу, побратим предложил ей подняться к нему в комнату. Скиф пару раз бывал у Тэлии, но она к нему зашла впервые.
Комната Скифа очень походила на своего владельца: опрятная, увешанная всевозможным оружием и заставленная книгами. В последнее время Тэлии редко удавалось выкроить время на уборку, и жилище Скифа показалось ей раем после беспорядка, царившего в ее собственных апартаментах. Окно здесь нашлось всего одно, но зато выходило на Спутниково Поле — в высшей степени умиротворяющий вид.
— Прежде всего о главном: твоем чувстве к Дирку. Крис был прав: это любовь-судьба — и с Дирком то же самое. У меня не осталось на сей счет никаких сомнений. Все видно уже по тому, как он на тебя смотрит.
— Смотрит? Когда? Да я его вообще последнее время не вижу! После нашей ссоры он постоянно торчит на улице, по колено в грязи.
— За исключением завтраков, обедов и ужинов. Каждый раз, когда ты ешь в Коллегии, он так неотрывно на тебя смотрит, что почти не ест сам. И, по-моему, он наизусть вызубрил твое расписание. Всякий раз, когда ты можешь проходить под окном, у Дирка внезапно появляется повод к нему подойти. — Скиф беспокойно расхаживал по комнате, скрестив руки на груди. — Он себя просто изводит. Скоро от него одна тень останется. Вот почему я и хотел поговорить с тобой здесь, с глазу на глаз.
— Не знаю, что, по-твоему, я могу сделать, если он меня и близко не подпускает?
— Вот здорово!
— Он шарахается от меня, как от зачумленной. Я пыталась застать его одного — он не дается. И это было еще до того, как они поссорились с Крисом. Теперь стало вдвое хуже.
