Сэм Энтховен - Черная татуировка
— Эй! — возмутился Чарли.
— Извини, — сказал демон, — но мне трудно поверить, будто тебе хочется вернуться, когда там творятся такие дела.
— Подумаешь! — буркнул Чарли довольно громко, ибо Скордж напомнил ему о том, о чем ему вовсе не хотелось вспоминать.
— Конечно, — миролюбиво сказал Скордж, — ты волен выбирать. Даю тебе слово.
И он выжидающе уставился на Чарли.
Чарли задумался.
Он посмотрел на раскинувшийся перед ним ад. Казалось, все это специально для него. Он взглянул на дворец, на фантастические окрестности, раскинувшиеся во все стороны до самого горизонта. Никто на земле не побывал здесь, где теперь находился он. Никто на земле этого не видел. Чарли огляделся по сторонам, и у него вдруг возникло чувство, будто весь мир — а может быть, и вся Вселенная — вращается (или, точнее, плывет) вокруг него.
А потом ему вдруг вспомнился китайский ресторанчик в лондонском Уэст-Энде и последняя встреча с отцом. Он вспомнил нетронутый обед и все слова, которые они с отцом сказали друг другу, — слова, которые, как ему казалось, никогда не удастся взять обратно. Он подумал о своей матери, которая наверняка все еще ждала его дома, волновалась и гадала, где он может быть. Он подумал о том, во что превратил их жизнь отец, бросив их… И вдруг ему пришла в голову мысль: а стоит ли так уж сильно из-за этого переживать?
Остаться или вернуться. Вот какой у него был выбор.
Больше никаких вариантов.
— Ладно, — сказал Чарли. — Показывай.
СВЕЖЕЕ МЯСО
Джек очнулся, поднял голову и вытаращил глаза.
Он находился в помещении вроде тронного зала — это было первое, что он увидел: огромное, похожее на пещеру помещение с куполообразным сводом, посередине которого находилось круглое возвышение, а на нем стоял трон. Джек стоял на коленях на узкой, кроваво-красной ковровой дорожке, но обе стороны от которой простиралось что-то странное, серо-голубое. Но что это было? Джек нахмурился, поняв, что пол движется — выпячивается и покрывается рябью, будто маслянистое море. Оторвав взгляд от пола, Джек вытаращил глаза еще сильнее.
Рядом с троном, слегка покачиваясь в воздухе и едва заметно шевеля хвостом, парила акула.
Акула была очень большая — не меньше десяти метров в длину. Шкура на ее торпедообразном теле была испещрена жуткими пересекающимися шрамами; ее тускло-серые глаза смотрели на Джека, будто ружейные дула, и она плавала в воздухе, просто парила как ни в чем не бывало.
Акула и тронный зал. Честно говоря, одного этого Джеку было достаточно. Но словно этого было мало, он увидел трон и того, кто на нем восседал.
Он был похож на человека — точнее, по большей части. Его ослепительно белый костюм-тройка был безупречно скроен; иссиня-черные волосы были элегантно уложены, его козлиная бородка и узкие бакенбарды были такие острые, что, казалось, о них можно порезаться. Но Джек заметил, что кожа у этого человека (если все же называть его человеком) совершенно красная. Его руки, сложенные на груди, куда больше напоминали копытца: вместо пальцев — тупые черные выросты. Но самым неприятным во внешности этого существа были его глаза. Стоило Джеку заглянуть в них — и он содрогнулся.
Они были золотыми, с вертикальными черными щелочками вместо зрачков. Это были не человеческие глаза и смотрели они недружелюбно. Так смотрел бы на вас здоровенный паук, которого вы обнаружили у себя в ванне.
— Кто ты такой? — спросил странный человек.
— Дж… — пролепетал Джек, но, совладав с собой, произнес: — Джек Фаррелл. — И добавил: — Сэр.
Мужчина поднял прямые черные брови.
— Так себе имечко.
Джек даже не знал, что на это сказать. Он довольно долго молчал.
— А вы… дьявол? — наконец выдохнул он.
Мужчина нахмурился.
— Никогда прежде не слышал этого слова. Повтори еще раз.
— Дьявол.
— Нет. Это имя мне ничего не говорит. Но могу добавить его к своей коллекции. — Мужчина сел на троне прямее и, сделав глубокий вдох, горделиво произнес: — Я — Эбису Эллер-Конг Хача'Фраваши, бог правителей, бог мертвых, бог тьмы, бог богов. Я — глас пространства, чье дыхание — ветер и от чьей ярости все миры содрогаются. Я — повелитель врат, царь всех слез и абсолютный владыка обителей ада.
— А-а-а… приятно познакомиться, — пробормотал Джек.
— Ты должен называть меня императором, — объявил человек, сидевший на троне.
Акула, висевшая в воздухе рядом с ним, широко и многозначительно осклабилась, и Джек решил, что спорить не стоит.
— Приятно с вами познакомиться, — повторил Джек, — император.
— А это, — сказал император, указав на гигантскую акулу красной рукой-копытцем, — лорд Слинт. Тебя его присутствие смущает?
— Немножко, — признался Джек.
Император улыбнулся.
— Ты можешь покинуть нас, Слинт, — сказал он, и акула мгновенно сорвалась с места.
Джек непроизвольно пригнулся — он ничего не смог с собой поделать, — но десятиметровая акула уже проплыла по воздуху над ним и направилась к гигантским дверям, находившимся за спиной у Джека, метрах в ста от трона, если не больше. А акула преодолела это расстояние всего за пару секунд. Джек проводил акулу взглядом. Легко и плавно изгибая свое удлиненное тело, она ускользнула за двери и скрылась из глаз. Джек невесело подумал: если бы акула действительно бросилась на него, от того, что он пригнулся, не было бы никакого толку.
— Итак, — сказал император, слегка наклонившись вперед, — нам предстоит обсудить весьма щекотливое дельце.
— Да? — растерянно спросил Джек и поспешно добавил: — Император.
— Воистину так. — Последовала еще одна пауза, после которой император сказал: — Да будет тебе. Ты воспользовался теми же самыми вратами, через которые из вашего мира возвратился Скордж. Вероятно, тебе будет любопытно узнать, что возвращение Скорджа стало для меня неожиданностью.
Изгнание Кхентименту давным-давно у моих подданных считается легендой. Само существование Скорджа успело обрасти множеством вымыслов — вплоть до его возвращения. Немалый интерес для меня представил и тот факт, что его держали в заточении в том мире, все записи и упоминания о котором, судя по всему, утрачены.
Джек не сводил глаз с императора. Он ждал, что тот скажет дальше.
Император вздохнул.
— Похоже, придется говорить прямо. — Его золотые глаза сощурились, их взгляд стал пристальнее. — Зачем ты здесь?
— О, — вырвалось у Джека. — Я… Ну, я пришел сюда за моим другом. Император, — добавил он.
Человек, сидевший на троне, продолжал пристально смотреть на него.
