Андрей Егоров - Вейгард
– Давай, – согласился я, поднимая кружку, – за твое совершенное искусство, Данте…
– Точно, – откликнулся демон и улыбнулся во всю пасть, зубы его блеснули, – за меня и мое совершенное искусство.
Мы чокнулись и сделали по хорошему глотку. Тут мне в голову неожиданно пришла свежая мысль.
– Что-то я не понимаю…
– Чего ты не понимаешь? – поинтересовался Данте.
– Не понимаю, почему они не подвергли меня ритуалу дахов… – Тут я с сомнением посмотрел на демона, вспомнив, что он ничего не знает о том, что со мной произошло.
Но Данте, оказывается, уже придумал свою версию событий. Он хмыкнул:
– Мне-то, в отличие от тебя, все ясно. Дах похитил тебя из Внешнего мира, чтобы из тебя своего слугу сделать, так, что ли?
Подумав всего мгновение, я кивнул:
– Ага. А я взял да и сбежал…
– Прыткий, – одобрил Данте. – История не нова. Дахи, как я уже говорил, помышляют о владычестве во Внешнем мире, подчиняют разум нужного им человека и используют его в качестве слуги.
– Но… почему бы им просто…
– Если кого-то хотят сделать слугой, – перебил меня демон, – его дахам не отдают. Так ведь ты бы уже не слугой был, а дахом. Новым дахом. Понимаешь, о чем я? Тут индивидуальное сознание не подходит. Тут требуется подвластный разум. А разум даха контролировать нельзя. Он непредсказуем. Да и зачем один дах будет контролировать разум другого даха? Каждый дах – отдельная мыслящая единица, он думает только о своей выгоде.
– Да, кажется, понял. – Я глотнул эля. – А что, если Заклинателю не удалось бы подчинить себе чей-то разум, что тогда?
– Ну, – задумался Данте, – я даже не знаю. Тогда, наверное, он все же отдаст этого несчастного своим собратьям дахам… Да, наверное, именно так он и поступит.
При известии о том, какая участь меня ожидает в случае поимки, я вздрогнул. Какая-то тварь вытеснит мое сознание и будет пользоваться моим телом во веки вечные, а моя личность будет сидеть в уголке, наблюдая за тем, какие злодеяния творит то, что раньше было Дартом Вейньетом…
– А Кевлар Чернокнижник? – помедлив, спросил я. – Ты назвал его сволочью… Ты что же, знаком с ним?
Данте проницательно посмотрел на меня и поинтересовался:
– У тебя с ним личные счеты, да? Я почему спрашиваю – больно у тебя рожа зверская стала, когда ты про него вспомнил.
– Да, – показал я на пустую глазницу, – он должен мне глаз и руку.
– Не отдаст, – вполне серьезно заявил Данте, – если чего кому должен, не отдаст. Брал у меня пару лет назад отличный хлыст из тех, что срывают кожу с ягодиц с одного удара, и не отдал, собака; уж я его и просил, и требовал, и угрожал, все одно – не отдает, бог его раздери. Я, говорит, вижу, что ничего плохого ты мне не сделаешь. Одним словом, провидец. Ненавижу эту породу, упрямые, самоуверенные, еще бы – они же все видят наперед. А этот еще ко всему прочему и наемник – презренное племя, слуга. Но всегда ведет какую-то свою игру. По крайней мере, насколько я знаю, еще ни один из тех, кому он служил, не бывал им доволен, всегда с ними потом случались какие-нибудь неприятности, а Кевлар оставался в выигрыше. Его в Пределах все недолюбливают и презирают. Многие, правда, только потому, что побаиваются. Он же видит будущее, может его предсказывать, ну, знает то, что произойдет. Я и сам хотел ему за кнут голову отвернуть, но потом подумал, что лучше с ним не связываться. Раз он меня совсем не боится, значит, что-то такое у него есть на уме, что он может против меня повернуть…
– М-да, – выдавил я, – но я все равно до него доберусь.
– Как знаешь, – пожал плечами демон, – но я тебе не советую. Зачем тебе глаз и рука. Ты и так неплохо выглядишь. Знаешь, на мой взгляд, две руки – это уже лишнее. Роскошь, если хочешь. Голова есть – и ладно.
– Мне нужны две, – решительно заявил я.
– Ну ты и хапуга! – осуждающе покачал головой Данте. – Не одобряю я такую жажду к стяжательству, об искусстве надо больше думать, об искусстве, да и потом, заимеешь две, тебе потребуется три, будет три – захочешь четыре. Знаю я, как это бывает. Такова человеческая природа. Все вам мало.
– Какие еще три, – вскричал я, – какие четыре?! Мне нужны две, понимаешь, две…
– Ну две и две, – сказал демон. – А чего так кричать-то?! Но я тебя предупредил – Кевлар не отдаст.
– Да как он может мне ее отдать? – постучал я костяшками по лбу. – Он же мне ее отрубил.
– Ах отрубил. – Глаза демона расширились. – Ну, это меняет дело. Тогда, конечно, не вернет. Да она небось и испортилась уже. Зачем тебе испорченная рука? Как ты с ней ходить-то будешь?!
Представив, что моя рука, которая вместе со мной росла, ласкала девушек, сжимала рукоять меча и еще делала множество разных полезных дел, теперь испортилась, я едва не закричал.
– А куда делся король Нижних Пределов? – спросил я, чтобы перевести тяжелый для меня разговор на нейтральную тему.
– Что ты имеешь в виду? – Лицо Данте отразило некоторое недоумение и озабоченность.
– Ну, я хочу сказать – кто-то же должен управлять подземным миром, быть здесь главой, Властителем Тьмы, так, кажется, называют здешнего правителя?
– Ах вот ты о чем, король Нижних Пределов. – Демон хмыкнул. – Про Властителя Тьмы можешь забыть. Был у нас когда-то Черный Властелин, бессмертный, все державший в руках. Но его магистры Радужного спектра приговорили еще в незапамятные времена к беспамятству. Так что теперь мы не знаем, где он находится. Да и он сам, наверное, не знает.
– Магистры Радужного спектра? – опешил я. – Властителя Тьмы?
– Ну да, боги, создатели этого мира – магистры Радужного спектра – белый там, розовый, оранжевый, лиловый, серобуркозявчатый… А он был черным, Черным Властелином, черным магистром Радужного спектра. Ну и его никто не понимал, как водится, потому что он был очень оригинален в своем творчестве. Особенно им не понравилось его последнее произведение искусства – Нижние Пределы. Ты что, об этом совсем ничего не знаешь, что ли? Я затряс головой:
– Первый раз слышу.
– Ну хорошо, расскажу тебе, – проявил великодушие Данте. – Все началось с того, что Белый магистр Сева Стиан – его еще называют Спасителем – создал Высшие Пределы, где предпочел обретаться сам, туда после смерти попадают праведники, служители анданской церкви – в общем, там" одни младенцы, девственницы и инквизиторы, компания та еще подобралась. А куда, спрашиваю я, деваться грешникам, таким, как мы с тобой?
– Куда? – тупо спросил я.
– Вот именно, – откликнулся Данте, – а я о чем. Так вот, когда этот мир создавали, про грешников как-то забыли и непонятно было, что им делать после смерти. Вот Черный Властелин и создал Нижние Пределы, населил их существами, в высшей степени трепетными и поэтичными. – Тут он громко захохотал, запрокидывая голову… – А остальные магистры Радужного спектра не поняли его конструктивной доработки мира. Считали, наверное, что грешники должны после смерти совсем исчезать, а не претерпевать вечное наказание. Вот они на него и поперли. Ну, если уж говорить совсем откровенно, то Властелин любил не только править созданными им Нижними Пределами, но и насылать мор и войну на человечество, пополняя ряды грешников. Точнее сказать, он сам организовывал наверху мор и войну. Любил, понимаешь, по Внешнему миру пошляться. Там появится – кровавые разборки устроит, здесь пройдет – эпидемия бубонного нонгита всех свалит. А потом, как я уже говорил, магистры Радужного спектра – те, кто в этот момент были в силе, – собрались да и долбанули его по мозгам. Он память утратил и на долгие века исчез.
