Владимир Корн - Берег Скардара
Глава 14. Родина — мать
— Рассказывайте, фер Груенуа, рассказывайте — сказал я Фреду.
Мы сидели в капитанской каюте с бокалами вина в руках. Ставить их на стол не было смысла, потому что следующий же резкий скачок 'Мелиссы' отправил бы их туда, куда они все время и стремились — на ковер, покрывавший палубу каюты.
Шторм продолжался четвертый день и успел уже порядком осточертеть.
'Мелисса' шла под штормовыми парусами кормой к волне, унося нас в противоположную от Империи сторону.
Фер Груенуа и я не так давно спустились с мостика, отстояв ночную вахту. Сменили нас сти Молеуен с Оливером Гентье, дав возможность отдохнуть.
Фред говорил, что жестокие шторма в этих местах не редкость. Налетают они, как правило, внезапно, но так же внезапно и исчезают. Вот только редко когда длятся более суток.
Ничего удивительного, фер Груенуа, ничего удивительного.
Не так давно нам необыкновенно повезло, и теперь, чтобы сохранить равновесие, высшие силы или сам Создатель, решили устроить нам такое испытание.
Вечером, когда мы поднялись на мостик, Фред все посматривал на меня исподтишка, стараясь, чтобы я не заметил его взглядов. Сначала я связывал это с недавно произошедшими событиями, но потом понял: он пытался определить, укачивает ли меня? И что столько времени смотреть, это сразу понятно.
Приходилось мне бывать в подобных переделках. Когда приходится спать, расклиниваясь в кровати. А, для того чтобы проглотить несколько ложек варева, что повар умудрился каким-то чудом приготовить, необходимо дождаться краткого мига, когда корабль замрет, вскочить на полусогнутых ногах, держа тарелку на ладони и быстро, быстро метнуть в рот немного ее содержимого. Затем палуба обязательно пойдет вверх или вниз, кренясь при этом на бок, и на следующие несколько минут можно успокоиться. Так что и в этом я не Нельсон.
Вот Прошку да, его действительно укачало. Проухв лежал с бледным, как сама смерть лицом, а Мириам пыталась накормить его сухариками и кислыми огурчиками. От другой пищи, говорят, тошнить начинает еще сильнее.
Что даже немного удивительно. На лошадке иной раз за день так натрясешься, как будто в шторме побывал, а он к верховой езде человек привычный.
С другой стороны летел я как то на кукурузнике не в самую летную погоду. Так еле пережил два часа полета, до того худо было, особенно когда самолет проваливался в воздушные ямы. Чего никак от себя не ожидал. Так что подвиг вот он, рядом, и для него даже не нужно побывать в Ревущих сороковых широтах.
Будет рядом, хотел я сказать. Потому что в этом мире даже до самых архаичных кукурузников еще монгольфьеры, воздушные шары и полеты отвесно вниз с колокольни, с самодельными крыльями в руках.
'Мелисса' резко подалась куда-то в сторону, словно объезжая внезапно возникшее на пути препятствие, и ещё вверх, как будто заодно задумав взлететь.
И выбрала она для этого не самый подходящий момент — я пытался покончить с содержимым бокала одним большим и решительным глотком.
Хорошо, когда друг рядом. Он и надежное плечо подставит и похлопает ладонью между лопаток, помогая восстановить дыхание. Вот только моя белая рубашка оказалась безнадежно испорчена. Единственная не ношенная и по размеру, что отыскалась среди трофеев. Что настроения нисколько не прибавило.
Рассказывай, Фред, рассказывай. Не обращай внимания на такие мелочи.
— Поначалу все шло замечательно, Артуа. Ты даже не представляешь, каким замечательным кораблем была та 'Мелисса'! При свежем попутном ветре мы спокойно делали одиннадцать-двенадцать лиг! А как она слушалась руля!
Я дам тебе покомандовать своей 'Лолитой', Фред, когда до нее доберемся.
Ты сейчас как будто бы про нее рассказываешь. И еще тебе понравится то, что четырнадцать лиг 'Лолита' делает как бы играючи. Так что не отклоняйся от темы.
— Проблемы начались после месяца плавания. Сначала команда подцепила какую-то болезнь в Чемприо, порту королевства Либинстрод, куда мы зашли пополнить запасы воды и продуктов. Я потерял от этой болезни треть экипажа. Треть, де Койн. Да и сам еле выкарабкался, наверное, лишь благодаря этому.
Фред щелкнул ногтем по зазвеневшему бокалу.
Достойное мужское лекарство, фер Груенуа. Не будь его, нам пришлось бы значительно сложнее в этой жизни.
— И мне пришлось нанять матросов. — Фред покачал головой. — По сравнению с ними люди Гентье выглядят просто ангелочками. Затем мы снова пошли на запад, пока не уперлись в эти чертовы скалы.
Представляешь, как будто вершины какого-то великого горного хребта показались из воды. Камни, одни камни. Никакой растительности, только голые камни. И миллионы птиц. От них темнело небо, когда они взлетали. Мы пытались найти между ними проход на запад, но все было тщетно, и тогда приняли решение идти дальше на юг. Затем нам встретились острова, много островов. На моих картах острова не были обозначены, и я решил назвать их архипелагом императора Конрада III.
Ну что ж, Фред. Будь император Конрад жив, он оценил бы это. Люди умирают, а названия остаются и живут еще долго, долго. Говорят, что люди живут столько же, сколько живет память о них. Так что покойный император достойно оценил бы такой подарок, он был весьма неглупым человеком.
— Как ты думаешь, де Койн. — Фред посмотрел на меня. — Император давно мертв, может быть, мне стоит назвать эти острова именем императрицы Янианны?
— Я думаю, что императрице будет очень приятно, фер Груенуа.
'Она живой человек, такой же, как и мы с тобой, и очень любит получать подарки. Да и кто их не любит?' — подумал я.
— Фред, а карты у тебя остались? Ведь без них твой подарок будет лишь пустыми словами.
— Ты знаешь, Артуа, да, имеются. Правда, я восстановил их по памяти, но за точность ручаюсь. Никогда не мог пожаловаться на плохую память. Иногда даже сожалею об этом, поскольку кое-что мне хотелось бы забыть, забыть навсегда.
Карты — это действительно важно, и сейчас, и потом. Иначе будет сложно доказать, что право открытия новых земель принадлежит Империи.
Мне захотелось поинтересоваться у Фреда, не называется ли какой-нибудь остров именем фер Груенуа, но я передумал. Он сейчас не в том настроении, чтобы по достоинству оценить мою шутку.
И еще, обязательно будет нужно послать на эти острова экспедицию, основать там факторию, что ли. Было бы неплохо получить эти земли во владения. Не мне лично, конечно же, просто добавить их в имперскую корону.
Иначе какая-то не очень правильная империя получается — ни одной колонии не имеет.
Исторически Империя никогда не являлась великой морской державой. Может быть, потому что своих земель хватало с избытком, и их ещё предстояло заселить и освоить. И собственных сырьевых ресурсов хватало тоже.
