Марина Канаева - Чужой дневник
На свиток хлынула её горячая кровь.
За меня, за Тия, за наше будущее тебе и таким, как ты. Тем, кто верит только в кровавого бога. Тем, кто обращает в смерть чью-то веру. Тем, кто лицемерно стоит на коленях.
Такие, как я, будут приходить за вами.
***
Я вышла из подземного хода с небольшой сумочкой, полной золотых сувениров. У меня не было будущего, я шла, чтоб идти, и дикая сила вновь кипела в крови.
"Печать Мараны на челе её", — шипел наш волхв.
Он не ошибся.
Где-то в небе закричал сокол, и я поняла его слова.
— Вольны!! — что было сил крикнула я в ответ…
Сквозь веки пробивался яркий солнечный свет, и чей-то голос настойчиво звал меня по имени.
Блин!! Что ж мне никак не дадут нормально в чужой жизни порыться?!
Сделав над собой титаническое усилие, я открыла-таки упрямо не желающие ничего видеть глаза.
Надо мной склонилась Кларисс, глядя на меня встревоженными, если не испуганными, глазами.
— Клара, ты понимаешь, что происходит? Ты меня помнишь?
— Тебя блин забудешь, — пробормотала я, с трудом разлепив пересохшие губы. Ой, как же мне х-хорошо!
— Что, хорошо тебе? — предельно ласково уточнила кошка. Я насторожено на неё покосилась и кивнула.
— Щаз ещё лучше будет!! — рявкнула она неожиданно просто мне в лицо, — Ты чем вообще думаешь, а? Между чтениями перерыв не меньше недели должен быть! Ты же себя потеряешь, дурочка!..
Я обречённо вздохнула и настроилась на получасовую лекцию.
***
Дина
Найду — прибью. Причём плавно, медленно, со вкусом и удовольствием. Где шляется эта рыжая зараза?! Родители в бешенстве, плюются кислотой и бьют мелкую посуду — мол, и близко не подходи к этой…. Комментарии далеко не лестные, между прочим. Егор смылся в неведомом направлении, Киса тоже, Артём пытается хоть что-то утрясти с двойными похоронами, я помогаю ему по мере возможностей, Андрей валяется в комнате с дикой мигренью, мне приходится его лечить — а Клара куда-то ушла! Стоя в прихожей, я резко обернулась на звук открывающейся двери и нервно икнула. Вот только этого мне не хватало!
Тётя Яна, мать Клары. Нет слов!
Яна чуть повела плечами.
— Холодно тут. Ветер какой-то… Здравствуй, Дина. Рада тебя видеть.
Она была стройной довольно высокой женщиной. У неё были карие глаза и светлые крашеные волосы. Она была одета в бежевый костюмчик, надо признать, довольно элегантный, остроносые туфельки, из украшений — комплект браслет-кольцо-кулон-серьги из золота с розоватыми, блеклыми камнями. Бежевого оттенка косметика, как обычно, идеально ровная. На лице — неприятное выражение "дежурной скорби", никак не вяжущееся с общим, холёно-ухоженным состоянием.
— Диночка, мне позвонили и рассказали о случившемся. Серёжа, к сожалению, приехать не смог — у него такой график, сама знаешь. Ты здесь, поддерживаешь Клару. Это так мило с твоей стороны!
От слащавого тона и банальности фразы меня слегка покоробило, но я быстро справилась с собой. Яна стремительно пошла на кухню, и я двинулась за ней следом. Холёные пальцы налили в стакан свежий сок.
— Дина, солнышко, прошу, расскажи, что случилось. Ты, как очевидец, должна знать подробности…
Я начала рассказ, пристально следя за собеседницей. Она ахала и вздыхала. О состоянии детей Жанны она так и не спросила.
— Здравствуй, мама, — послышался спокойный голос от дверей.
Рыжеватая копна Клариных волос была всклочена, подружка была бледна, обычно блестящие глаза чуть выцвели. На ней был наспех наброшенный зелёный короткий сарафан. В принципе, они с матерью всегда смотрелись чуждо, но в тот странный миг это было особенно ярко видно. Честно говоря, куда больше общего у подружки было с Кисой, застывшей на пороге и пристально вглядывающейся в лицо Яны, словно пытаясь что-то отыскать — и не находя.
— А… кто вы? — холодно уточнила Яна, прервав на середине очередной всхлип. По лицу Кисы пробежала волна неприязни.
— Я — двоюродная сестра Жанны, — сказала она спокойно.
— Очень приятно, — причем о приязни в её голосе не могло быть и речи, — Девочки, я думаю, нам с Кларой нужно поговорить наедине. Как мать с дочерью.
Мы с Кисой, лицо которой стало омертвевшей маской, выскользнули за дверь.
***
Клара
Отбросив назад волосы, я села напротив матери на стул. Об объятиях и поцелуях не было и речи — мама была деловой женщиной. Мы молча смотрели друг другу в глаза.
— Эта женщина… она что, претендует на наследство? — нарушила мать молчание.
— Кажется, нет. Да если и так, какая разница?
— Я просто пытаюсь понять, нужен ли нам юрист.
— Нам? Мам, не хочу тебя огорчать, но у Лёни и Жанны есть дети…
— Но в завещании указаны мы.
Я выпала в полный осадок, стараясь понять, кто из нас спятил. В принципе, особой чувствительностью мама никогда не обладала, и со мной она могла обсуждать различные вещи, но её необычная реакция на смерть лучшей подруги немного обескураживала.
Вскипел чайник, и мать сделала нам по чашке кофе. Потом зябко повела плечами и негромко сказала:
— Ты любила Жанну, Клара?
Я по привычке ответила вполне откровенно:
— Нет, не слишком.
— Вот и я… тоже.
Её холёная ручка с французским маникюром изящным движением отломила кусочек хрустящей булочки. Я внимательно смотрела на свою мать.
— Отец не смог приехать? — спокойно уточнила я, — Почему?
— О, у него полно дел, а у "Надежды" определённые сложности…
— Ну, ничего. Егор как раз поехал в город — его навестить.
Мама только шире улыбнулась, но в глазах загорелась тревога.
Я вспомнила, как ночью притворилась, что сплю, и заглянула в мысли брата.
Да, скоро проблемы с фондом покажутся отцу подарком судьбы…
***
Егор
Первым делом по привычке заехал домой. У нас была шикарная квартира, обустроенная в бежевых тонах. Сторона была солнечная, и всё буквально утопало в свете. Честно говоря, меня это всегда раздражало.
Вторник. По идее, отца дома не должно быть, но чутьё говорило противоположное.
Дверь я открыл совершенно беззвучно, и в гостиную шёл кошачьими шагами, утопая в пушистом ковре.
Люблю появляться неожиданно…
Он сидел в мягком кресле с бокалом своего любимого виски. Человек с почти таким же лицом, как моё собственное, мой отец. Он сидел ко мне спиной, в квартире витал запах терпкого сигарного дыма. Он, видимо, читал…
Нет. Когда я неслышно подкрался и заглянул со спины, то увидел, что он рассматривает фотографию.
Со старого снимка на меня смотрела хрупкая юная девчушка с необычной внешностью. Её глаза ярко блестели, она улыбалась, и что-то знакомое почудилось мне в линии её губ.
