Роберт Сальваторе - Гонтлгрим
— Ты проявляешь чудеса терпения.
Брунор втянул голову в плечи и фыркнул.
— Ты помнишь наши поиски Мифрил Халла? Мы провели месяцы в дороге через Длинную Седловину, Болота Троллей, Стлвермун, верно?
— Конечно.
— Ты когда-нибудь знал лучшие месяцы, эльф?
Дриззт улыбнулся и кивком выразил согласие.
— Ты миллионы раз говорил мне, что приключения не закончены, — произнёс Брунор. — Может я, наконец, поверил в это. Так вперёд, — добавил дварф и прошёл между товарищами, не спуская подозрительного взгляда с коварной пантеры. — Мои старые ноги пройдут ещё сквозь множество приключений.
Они вышли из пещеры под прекрасное синее небо. Крутые холмы Крагс тянулись до самого горизонта и даже дальше. Стояло позднее лето, почти осень, о чём свидетельствовали несильные, но уже прохладные ветра. Друзья полагали, что есть ещё, по крайней мере, три месяца годных для путешествий, прежде чем им придётся вернуться на зимовку в город — возможно Порт Лласт, но Дриззт предложил отправиться в Длинную Седловину и навестить Гарпеллов. Странноватых волшебников сильно подкосила Магическая Чума, но теперь, по прошествии более чем шести десятилетий они, наконец, пополнили свои ряды, восстановили особняк на холме и город у его подножия.
Но это можно обсудить позднее, а сейчас троица вернулось к их маленькому лагерю, и Брунор открыл свою сумку, высыпав груду тубусов со свитками, пергаментами, и ворох кож и планшетов — карты всех известных пещер Северного Побережья Меча. Он также вытащил несколько древних монет, отчеканенных в эпоху Делзуна, древний боёк кузнечного молота, и несколько других странных и, очевидно, весьма старых экспонатов. Всё это было найдено на Севере, у варварских племён или в небольших деревушках, а монеты попали к товарищам из Лускана. Всё это, конечно, ничего не значило. Город Парусов вёл свою историю торгового порта с тех самых пор, к которым большинство дварфских учёных относит время Гонтлгрима. Не удивительно, что в кошельках жителей Лускана можно найти пару монет Делзуна.
Впрочем, для Брунора, эти вещи были подтверждением догадок и заставляли распрямить усталые старые плечи, поэтому Дриззт не разубеждал друга.
Зачем, ведь благодаря этим артефактам, в конце концов, их путешествие становиться лишь увлекательней.
Брунор разбирал тубусы со свитками один за другим, читая примечания, которые сам нацарапал на полях. Он отобрал два и отложил их прежде, чем упаковать остальные в сумку. Из груды пергамента дварф выбрал ещё одну многообещающую карту, прежде чем запихнуть всё остальное вслед за тубусами.
— Эти три самые близкие к нам, — пояснил он.
К удивлению и веселью Дриззта, Брунор закончил сборы, перебросил сумку через плечо, собрал свои артефакты и принялся сворачивать лагерь.
— Что? — спросил дварф, когда Дриззт не поспешил помочь ему. — У нас всего несколько светлых часов в запасе, эльф. Нет времени прохлаждаться!
* * *Смеясь, Херцго Алегни вышел из-за дерева на лесную тропу навстречу двум удивлённым тифлингам. У одного из них были такие же рожки как у Алегни, закруглявшиеся назад и вниз, в то время как у его спутницы, была только пара шишек на лбу. Оба были в кожаных жилетах, специально не застёгнутых, дабы оставить открытым неровное клеймо: чередующиеся линии, включающие символы их бога и ещё одного дьявольского покровителя. Алегни хорошо изучил этот символ за время, проведённое в Лесу Невервинтер.
Оба тифлинга несли красные скипетры, оформленные искусными гранями, чтобы казаться кристаллическими, хотя на самом деле были сделаны из металла. Приблизительно три фута длиной, они могли служить дубиной, коротким посохом или копьём, на одном из концов сужаясь в опасное остриё.
— Брат… — сказал мужчина, поражённый внезапным появлением большего тифлинга.
— Нет — Шадовар! — быстро поправила женщина, тут же отпрыгивая назад и занимая оборонительную позицию.
Она перенесла вес тела на правую ногу и вытянула в сторону Алегни левая руку ладонью кверху, оружие было плотно прижато к её правой груди, ясно давая понять Шадовару, что женщина намерена использовать скипетр как меч или копьё.
Мужчина отреагировал почти так же, присев, широко расставив ноги, и занеся скипетр над правым плечом. Очевидно, он собирался использовать оружие как дубину.
Херцго Алегни улыбнулся им обоим и даже не вынул свой великолепный меч, красный клинок продолжил висеть на поясе вдоль левой ноги.
— Ашмадай, полагаю, — сказал он, обращаясь к сектантам Асмодеуса, группе, о которой тифлинг ничего не знал до недавнего времени, пока они не начали просачиваться в Лес Невервинтер.
— Тебе следует быть среди нас, дьявольский брат, — сказала женщина. Её глаза цвета чистого серебра похотливо расширились.
— Дьявольский брат, который избрал тень, — добавил мужчина, — и Незерильскую Империю Шарран.
— Кто послал вас? — спросил Алегни. — Чья рука руководит культом презренных фанатиков?
— Ток, кто не является другом Незерила! — резко ответила женщина и внезапно бросилась вперёд, направляя копьё в массивную грудь Алегни.
Но Алегни ушёл от удара, выхватывая меч и поднимая его вверх слева на право, чтобы он свободно вышел из петли на поясе. Более того, клинок оставил в воздухе непрозрачный пепельный след, чего уж точно не ожидал, ни один из его противников.
Копьё женщины пролетело сквозь завесу, но укрытый стеной сажи Алегни уже сместился вправо, позволяя импульсу меча увлечь его.
Поскольку женщина готовилась к новой атаке, он крикнул с того места, где только что стоял:
— Сюда.
Оба противника повернули рогатые головы, чтобы разглядеть Алегни и рванулись на звук голоса. Мужчина даже прыгнул вперёд, замахнувшись дубиной. И вдруг стена пепла разверзлась. Гибкая фигура выпрыгнула оттуда. Рассекая воздух человек, проскочил между культистами Ашмадай, легко избегая их попыток атаковать нового противника. Он приземлился позади них и благодаря кувырку, совершённому во время прыжка, уже стоял к ним лицом.
Мужчина тифлинг крутанулся, чтобы ответить на возможный удар противника.
— Труби в рог! — закричал он, но в этот момента женщина, спотыкаясь, отступила на шаг или два в сторону, свободной рукой зажимая горло — там появилась колотая рана от кинжала человека. Серебряные глаза расширились от шока или, быть может, от страха, что рана смертельна.
— Макариелла! — вскрикнул её компаньон и, сильно размахнувшись дубиной, прыгнул на человека с ножом.
Бледный человек сместился после первого же выпада и уклонился от второго удара слева. На третьей атаке он прыгнул на оружие, принимая короткий удар в бок, когда приземлится. Дубина была зажата у него подмышкой, и человек дёрнул её в сторону с такой силой, уверенностью и расчётом что вырвал оружие из рук противника.
