Наталья Ткаченко - Принцесса. Как стать королевой (СИ)
Насколько мне повезло, я поняла очень быстро и решила по полной воспользоваться своим везением. Нар только чуть улыбался уголком рта и пододвигал мне блюда со всякими вкусностями. Всё-таки он отлично меня знает: вкусная еда для меня — лучшее утешение! Несмотря на полный кайф, я вспомнила про Ладимира и виновато-виновато позвала его.
— Слава, милая, — чуть ли ни обиделся он. — Конечно, ты можешь оставаться там, сколько хочешь! Очень хорошо, что ты сказала, где ты. Теперь я не буду беспокоиться.
— Спасибо!
Я почувствовала его улыбку и улыбнулась сама, прощаясь. Нет, про мою вылазку ничего говорить ему не буду! Меньше знает — крепче спит.
— Ты говорила с Ладимиром? — уточнил Нар, когда я открыла глаза.
— Да.
— Он очень тебя любит и хорошо о тебе заботится.
Я ничего не ответила — что тут скажешь? Когда я допила молоко, Нар взял меня за руку и поднял:
— Я бы так не смог. Хорошо, что он у тебя есть, ты его заслуживаешь.
Вместо ответа я улыбнулась и чуть поцеловала Нара в щёку — пусть не думает, что я им не дорожу! Он усмехнулся:
— Идём, — он повёл меня через залу наверх по лестнице. — В оранжерее сейчас много гостей — у мамы утреннее чаепитие. Для неё светская жизнь будет продолжаться, даже если небо рухнет на землю, — он кивнул: — Конечно, мы ещё туда вернемся, когда там никого не будет. А пока я могу предложить тебе только свою комнату… что я и делаю, — он распахнул дверь.
Его жилище оказалось удивительно просторным — только огромная кровать без полога в правом углу, стол и стул у окна, обычный шкаф справа у входа, и наполовину пустой книжный — у противоположной стены.
— Я не люблю, когда в комнате много вещей, — пояснил Нар, опускаясь на кровать и хлопая по ней ладонью, приглашая меня сесть рядом. — В потёмках они начинают казаться не тем, что они есть на самом деле. Не становись босиком на пол, забирайся с ногами в кровать, — я испуганно подтянула ноги, он усмехнулся: — Не бойся, никто из-под кровати не вылезет и не цапнет тебя за пятку, просто пол холодный. Я не постелил ковёр, чтобы всегда слышать, когда кто-то ко мне подходит.
— Нар… — я попыталась подыскать слова и выпалила: — Я тоже боюсь темноты и… когда ко мне подкрадываются сзади!
Он чуть усмехнулся и пояснил:
— Мне по ночам снятся кошмары, и, просыпаясь, я не могу сразу успокоиться. А ещё у меня бывают не слишком приятные гости из моих снов… поэтому я и устроил здесь всё так.
— Мне здесь нравится! — я забралась глубже и с удовольствием вытянулась на просторной кровати. Нар посмотрел на меня с усмешкой:
— У тебя очень быстро меняется настроение. Только полчаса назад ты была едва ли не во власти отчаяния, когда смотрела на счастье моего брата и сестры твоего любимого человека… Нет, — он поморщился, — только не впадай в него снова!
— Тогда не говори об этом! — буркнула я.
— Слава, — Нар наклонился надо мной. — Если упиваться своей болью, она никогда не отпустит.
— Я не упиваюсь, — возразила я.
— Нет, — неожиданно согласился Нар. — Но ты упорно не желаешь разделить эту боль и любовь. Почему ты не можешь продолжать его любить, но при этом не терзать себя? И прекрати, твоей вины в его смерти нет. Я спрошу у Адима про блок.
— Не надо! — я подскочила так резко, что со свойственной мне неуклюжестью заехала лбом Нару в подбородок. — Ой, прости! — я протянула руку и осторожно прикоснулась к его лицу. Нар неожиданно чуть усмехнулся:
— Обожаю то, как ты чувствуешь — меня сейчас с головой накрыло волной сожаления и нежности.
— Ну, я же сделала тебе больно!
— Это пустяк, — пожал плечами Нар. — Ничто по сравнению с твоей болью. И поверь, без неё тебе будет гораздо легче жить, и людям рядом с тобой… Нет, дело даже не во мне. Подумай о Ладе и Алиле: тебе кажется, что они слишком легко пережили смерть брата, но это не так. Просто за долгие годы мы научились смиряться с потерями. А тоска в твоих глазах — постоянное напоминание. И вместо того, чтобы винить себя теперь ещё и в этом, лучше избавься от неё.
Безжалостно. Но… он прав.
— Я жалею тебя, Слава, — вздохнул Нар. — Просто без твоих терзаний легче будет жить и тебе, и окружающим.
Ладно. Я попытаюсь.
— Хорошо, — кивнул Нар, обнимая меня и укладываясь вместе со мной на покрывало. Я уткнулась носом в его рубашку и закрыла глаза. Он вроде говорил, что духи не любит, а от самого так приятно пахнет… Не знаю, сколько времени мы так пролежали, но… я всегда была страшной соней.
Проснулась я оттого, что Нар дрожал, приподнялась и поняла, что он всё ещё спит, но очень чем-то напуган.
— Нар, — я осторожно коснулась его плеча, он резко перевернулся на спину, махнул рукой и что-то произнёс. Я попыталась мягко его потрясти — уже поняла, что ему снится кошмар, но он только застонал, так жалко, что у меня заболело сердце. — Нар, милый, проснись! — я снова встряхнула его, уже сильнее, но это не подействовало. И тут я краем глаза заметила движение на полу и повернула голову.
В сумерках трудно было разобрать, что это, но нечто, похожее на коврик метр на полтора, и толщиной сантиметров десять, абсолютно бесшумно ползло к нам. Я закричала, испугавшись до холодного пота — что-то невыразимо жуткое было в этой твари. Откуда только взялись силы — я потянула Нара на другой конец кровати, к стене. Там не было видно пол у кровати, и несколько жутких мгновений я сидела, уставившись туда, но вот чёрный краешек показался над краем постели и стал медленно перетекать на неё. Я бы уже убежала, но не знала, можно ли тащить куда-то Нара в таком состоянии. Поэтому я собрала остатки воли и стала отчаянно желать гостю:
— Исчезни! Сдохни! Растворись!
"Коврик" замер в задумчивости, попятился назад, и тут Нар резко сел, взмахнул рукой, тварь вспыхнула ярко-красным ослепляющим огнём и исчезла. Нар быстро оглядел комнату, повернулся ко мне, испуганно и виновато посмотрел на меня, обнял и зашептал:
— Всё, Слава, всё. Он был один, всё, больше ничего не будет. Успокойся, всё прошло, всё закончилось, — он гладил меня по голове, вытирал слёзы — переволновавшись, я расплакалась. — Прости меня, я клянусь тебе, такое больше никогда не повторится. Я просто почти не спал последние ночи, а рядом с тобой мне так хорошо… Но я никогда больше не засну, пока ты со мной, — он сжал мои плечи, замер, с болью посмотрел мне в глаза: — Ты теперь больше не придёшь?
— Почему? — обиделась я. — Я просто очень испугалась. Эта тварь… а ты всё никак не просыпался…
— Прости, — прошептал он, снова обнимая меня. — Я ведь говорил тебе: почему-то я легче всего собираю чужие кошмары, и они делаются моей явью, — он посмотрел мне в глаза. — Я поэтому попросил тебя уйти вчера. Спасибо, что не бросила меня.