Юрий Иванович - Невменяемый скиталец
Он сделал шаг к безучастно стоящему Заринату, и Уракбай поспешно заслонил своего сослуживца телом:
— Господин, пожалейте! Он ведь без памяти полностью остался после удара, ничего не соображает. Но вы не волнуйтесь, я его выхожу и позабочусь как об отце родном. Все-таки мы почти как родные стали после гибели Титанов.
— М-да…, - воин опять досадливо скривился: — Все равно понять не могу: зачем она вас купила? Только обуза лишняя…
— Да что вы! Мы ведь работать будем за четверых. Ведь все видели, какой наш десятник сильный.
— Ладно, раз уж ты за него так распинаешься, то в случае нарушения с его стороны, за него и схлопочешь. Я слов на ветер не бросаю. Понял?
— Как не понять! — продолжал лебезить Дельфин. — Мы ведь тоже недавно воинами были, так что дисциплину приветствуем и поддерживаем всемерно. Если бы не ранения…
— Вот и отлично! — воин замолчал и собрался уходить, но уже в дверях обернулся и с явным сомнением добавил: — А если будете себя хорошо вести, то с вас возможно даже цепи снимут. Прямо сейчас.
Когда он ушел, Уракбай некоторое время стоял в прострации, только и бормотал тихонько под нос:
— Цепи зачем снимать? Понятно: чтобы работать было удобнее… А еще? О-о-о…! Как я сразу не догадался: чтобы дикий кабан сразу не порвал раба клыками!
Он заметался по всему сараю, высматривая наружу как через большое, но зарешеченное окошко, так и сквозь несколько дверных щелей. Причем как он понял по звукам, грохота засова или закладываемого бруса после ухода строгого воина так и не послышалось. Немало этому подивившись, и хорошенько этот факт обдумав, молодой раб решил заняться гигиеническими процедурами. Да и одежду следовало выбрать более пристойную. К сожалению, любой наряд, накинутый поверх цепей, смотрелся бы смехотворно и дико, а вот помыться и освежить лишний раз тело не помешает.
Начать Уракбай решил со своего товарища, но не успел пристроить его возле бочки с водой, как к ним пожаловали гости: кузнец со своим подмастерьем. Не произнеся единого слова, они установили маленькую, переносную наковальню и в течении нескольких минут сбили с рабов все цепи. Вот, правда, рабское кольцо так и оставили на шее, да еще и большой кожаный ярлык на кольцо приклепали. Надпись на ярлыке гласила: «Собственность герцогини Вилеймы».
Сколько не засыпал Дельфин мастеров вопросами, просьбами и шутками, те так ни разу, ни рта не открыли, ни улыбнулись. Только хмуро сопели в две дырки, да делали свое дело. Но зато когда они выходили, освобожденный от цепей пленник метнулся к двери следом и удостоверился, что рабов и в самом деле не закрыли. Конечно, вокруг всей территории поместья высился изрядный забор и его охраняли надлежащим образом. Когда въезжали на подворье, демобилизованному воину Орды удалось рассмотреть все довольно тщательно. Да и воин на охранный контур ясно указал. Но зато теперь у ордынца в голове зароились десятки вариантов нового побега. Без сковывающих движение цепей, и забор любой высоты — не преграда. Гораздо большей помехой для удачного и внезапного исчезновения, считался объект опеки. Бросать сослуживца Уракбай не собирался, как не собирался задумываться и о причинах такого решения.
Начав обмывать бывшего десятника возле бочки, и давно привыкнув к нему как молчащему почти всегда собеседнику, молодой опекун тихонечко разговаривал вслух и сам себе давал ответы:
— Что же нам с тобой делать? Город мы знаем? Совсем никакой информации. А какие здесь порядки? Понятия зеленого не имеем. К кому обратиться за помощью? Ни друзей тут у нас, ни союзников. Даже сочувствующих пока не наблюдается. Разве что удастся переговорить с такими же рабами, как и мы. Одна надежда, что за парочку дней пребывая именно здесь, хоть что-нибудь прояснится. Потому что если мы доберемся до поместья этой кровожадной герцогини, то нас там быстро на потеху диким кабанам скормят. — Заметив, что подопечный смотрит на него с некоторым осмыслением, спросил: — Или тебе и кабаны не страшны?
И совсем неожиданно получил в ответ встречный вопрос:
— А ты кто?
Подобное уже не раз звучало из уст умственно неполноценного человека, поэтому его опекун, не прерывая банные процедуры, стал терпеливо напоминать:
— Меня зовут Уракбай. Ну, вспомнил? У-рак-бай! Я твой сослуживец и теперь тебя опекаю как старшего брата. Опять все забыл? Посмотри на меня внимательно и повтори: Уракбай.
Вместо повторения последовал второй вопрос:
— А где мы сейчас, Уракбай?
— Как видишь, Заринат, в этом вот сарае. Сейчас помоемся и прилично оденемся.
— И почему ты меня все время называешь Заринатом?
Опекун тяжело вздохнул: опять у его сослуживца очередное помутнение в мозгах:
— Да потому, что ты Заринат, мой бывший сослуживец. Мы служили в одной сотне, только ты был в чине десятника. Итак, запомни хорошенько свое имя…
— А зачем?
— Иначе нам будет очень, очень плохо, — стал терять терпение Дельфин. — Мы в таком месте, где тебе лучше всего меня слушаться с полуслова. Помалкивать когда намекну и выполнять все мои установки!
— Установки…? — после этого слова, ветеран ордынской армии вновь впал в коллапс. Хотя, как оказалось, минуты помутнения, на самом деле были коротким периодом просветления. Кремон Невменяемый опять вернулся в этот мир на ничтожно малое время:
«Да что за напасть такая! Ничего не могу вспомнить! И вообще, почему это он меня омывает, словно безрукую девственницу? И ведь вон как старается, чтобы ожоги не зацепить… Стоп! Ожоги откуда взялись? Значит, все-таки я пострадал в Гиблых Топях? Скорей всего именно меня там ураганом и прижгло… Ага, и десятником я вроде как раз там служил. Но вот этого Уракбая в нашей сотне точно не было! Да и вообще в полку наемников. Уж с моей-то памятью на лица и ошибиться не могу. Или могу? Странно, если я о себе ничего не помню, все словно в тумане шевелится вокруг, то почему бы мне и лицо этого парня не перепутать? Нет! Теперь точно уверен: не было среди наемников такого молодого воина ни одного. Разве что он Эль-Митолан, и себе внешность настолько изменил. Так, а я кто? Я ведь тоже колдун. Так почему себя не лечу? Надо бы глянуть что со мной… Ага, он сказал про «Установки»? Но откуда он знает государственную тайну о Трактате? Неужели провокатор?! Точно! Меня скорей всего отыскали огиане и теперь подсадили ко мне в сарай человека, очень похожего по происхождению на Биная Кузласа, по прозвищу Меченый. А зачем? Все равно ведь ничего не добьются! Хотя скорей всего и пробовали меня допрашивать под воздействием Сонного Покрывала, да прокололись. Вот и решили древний проверенный метод использовать. Надо будет теперь возле этого Уракбая держать ухо востро и следить за каждым своим словом. И если он меня хочет называть Заринатом — зачем возражать? Мне ведь не трудно откликнуться и на это имя…»
