Норман Сеймон - Монастырь
- Там обучали смертоносцев, которые отправлялись за море на кораблях. В море иногда не видно ни одного берега, и восьмилапые ужасно боялись. А в бассейне их приучали к воде. Когда я была маленькая - обожала там плескаться! - Река - не бассейн… Но ты, конечно, права, я постараюсь не бояться раньше времени.
Они продолжали путь, пока их тени не сделались совсем короткими, замаячив прямо под ногами. Молча, погруженные каждый в свои мысли, они занялись обедом.
Элоиз, которой неохота было простирать сознание далеко, заставила замереть не вовремя опустившуюся на землю небольшую стрекозу, а Эль так же лениво заколол ее одним метким ударом в сердце, пробившим непрочный хитин. Добыча оказалась не слишком вкусной, даже с учетом того, что охотник обнаружил прямо на месте стоянки несколько пряных травок.
После обеда Эль принялся рассматривать быстро высыхающие крылья стрекозы, будто собираясь примерить их к себе. При этом он поглядывал вверх, туда, где, по его понятиям, мог бы сейчас находиться Предок, наблюдая за ними через свой волшебный стол. На удивленные расспросы девушки он что-то неразборчиво пробурчал и неохотно оставил в покое останки насекомого. Охотник чувствовал жгучее желание немедленно уснуть и снова поговорить с лысым человеком, живущим в звезде, чтобы хотя бы знать, как поживает Клас в Монастыре. Терпеливо ждать до вечера он не мог в силу подвижного характера, а придумать ничего не получалось.
Так и не успокоившись, он вскоре пожаловался Элоиз на плохое самочувствие и потребовал остановиться для отдыха. Девушка удивилась еще больше: прежде неутомимый, как все степняки, охотник скорее умер бы на ходу, чем выказал усталость. Однако рана есть рана, и спутница покорно стала связывать для себя травяной шалашик от солнца наподобие того, который вмиг соорудил Эль, не дожидаясь позволения Элоиз.
Сон, конечно же, не шел. Тогда Эль принялся мысленно орать во всю глотку, призывая Предка. Никакого ответа не последовало. Рассвирепев от бессилия, степняк поколотил кулаками ни в чем не виноватую землю и наконец затих, мысленно составляя послание Класу. В этом воображаемом сообщении он подробно расписал брату их с Элоиз приключения, а также выложил всю добытую информацию. Закончил охотник свой рассказ тем, что сам он сильно сомневается в правдивости рассказа Предка, и вообще тот показался ему человеком не надежным, хотя, может быть, и действительно не человеком вовсе. Не успел Эль закончить, как в голове его отчетливо прозвучало одно единственное слово «каракурт».
Охотник был готов поклясться, что не сам это подумал. Он снова стал призывать Предка и снова не услышал ни слова в ответ. Степь получила новую порцию ударов от разъяренного степняка, который в довершение припадка неистовства разметал травяной шалашик и вскочил на ноги.
- Элоиз, что ты знаешь о Предках? - закричал Эль перепуганной девушке, которая, в отличие от него, спокойно задремала.
- Почти ничего, - ответила Элоиз, убирая обратно как будто сам по себе вылетевший из ножен меч. - И все что знаю, тебе уже говорила. Знаешь, парень, ты бы сел и спокойно мне все рассказал. Что случилось?
Присмиревший охотник послушно рассказал все, что случилось с ним ночью. Как и следовало ожидать, Элоиз отнеслась к повествованию скептически.
- Мало ли что тебе могло присниться? Подумаешь - река! Известны куда более удивительные случаи. А твой Предок очень уж странный. Считается, что это были очень красивые, сильные люди. Кроме того, совершенно непонятно, зачем он вообще стал с тобой разговаривать. Мне кажется, тебе можно про это забыть.
- Ох, не знаю, - покачал головой Эль. - Ты бы видела этот его стол… А в траве у дома ползали муравьи, забыл тебе сказать! Мы как-то стали очень большими - или насекомые маленькими… Я, честно сказать, не понял.
- Когда-то… - Элоиз задумчиво пожевала соломинку. - Когда-то Анза вложил мне в сознание воспоминание о прошлом… Далеком, очень далеком прошлом. До Катастрофы. Там тоже все насекомые были крохотными. Видимо, мы все об этом помним и подсознательно хотим вернуть все на свои места. Тебе надо больше общаться со смертоносцами, Эль, в них нет ничего мелкого.
Охотник в ответ только поскреб подбородок и поднялся, как бы предлагая продолжить поход. Они двинулись дальше, и к вечеру перед путниками открылась река. Она совсем не была похожа на свою горную родственницу, нешироким ручьем протекавшую в Подземелье, хотя и та внушала изрядные опасения до мозга костей сухопутным степнякам. Эта река протекала через великую равнину, за тысячелетия проточив себе обширное русло, так что противоположный берег выглядел далеким, неведомым и едва ли не более опасным, чем сама река.
ГЛАВА 7
Ночь прошла спокойно. Предок Эля не побеспокоил, зато вместо него приснился Монастырь. К утру в голове охотника остался беспорядочный набор картинок, на которых его младший брат Клас и хромой малыш Стэфи разбирают каменные плиты, хранящие летопись монахов, раскладывают их по порядку и внимательно читают. За завтраком Эль только головой крутил, вспоминая сон: когда это ребята успели научиться грамоте?
- Приснится же такое, - завершил он пересказ сна девушке. - И везде ползали змеи, помогали им. Тоже грамотные.
- Очень может быть… А Питти в твоем сне не было? - поинтересовалась Элоиз. - Никак не могу себе представить, что шаман все это время сидел преспокойно рядом с ними и помогал сдувать пыль с развалин…
- Нет, Питти я не видел. Мне вообще казалось, что его там нет… А еще были такие кусочки, где они вроде как собирались с кем-то воевать. Малыш Стэфи так забавно командовал змеями! А Клас хмурился.
- Конечно, Стэфи ведь их Повелитель, змеи сами так решили. Неспокойно мне после всех этих сказок о Бияше… Вообще, не такое уж приятное место наш Монастырь, иначе не остался бы пустым… - Девушка вздохнула и поднялась, демонстрируя свою готовность продолжать путь. - А мне приснилось, что из воды вышло ужасное чудище и съело нас обоих. А в брюхе у него темно и страшно. Идем к реке? - Идем… - тяжко вздохнул Эль, возвращаясь к реалиям. - Пусть съедят, главное - не утонуть. Ночевали они в трех сотнях шагов от реки. Мало ли что может твориться по ночам на берегу? Элоиз не сомневалась в своей способности отогнать в сторону любую живую тварь, но нужно же было и выспаться. За завтраком путешественники не сговариваясь сели спиной к реке, как бы оттягивая неизбежный момент встречи с самой опасной для человека стихией.
Приблизившись к кромке воды, люди долго смотрели на противоположный берег. Там зеленели деревья, казавшиеся отсюда совсем крохотными, над ними переливалось разноцветное мерцание, происходившее, судя по всему, от крыл бесчисленных насекомых. Степной же берег был удивительно пуст, будто Степь не хотела иметь ничего общего с Рекой. Впрочем, присмотревшись, Эль заметил сразу несколько троп, явно протоптанных крупными насекомыми к местам постоянного водопоя.
