Олег Борисов - Доченька. Десант своих не бросает
– Зря надеетесь. Я не буду вызывать сюда дивизию для наведения порядка. И прикрывать вам спину в случае перестрелки не стану.
– То есть – только общий контроль и доклад наверх?
– Совершенно верно. – Мойри сочувственно улыбнулся.
Шранг поднялся и пошел к выходу. У дверей обернулся.
– Меня устроит. Я покопаюсь в местном грязном белье и перезвоню вам, если что узнаю. Есть пара интересных зацепок. А сейчас должен откланяться.
– Будете выходить через переднюю дверь?
– Коллега, не надо принимать меня за болвана. Я уйду так же тихо и незаметно, как начал свой визит. Незачем показывать ваше фото во всех новостях с криками: «Ловите шпиона!»
Спасатель махнул на прощание рукой и неслышно вышел в коридор.
Мойри спустился с кровати, выглянул следом в пустой коридор и лишь покачал головой. Тщательно закрыв дверь, вернулся в комнату. Сон пропал, можно было завтракать и пытаться понять – где он прокололся.
3 сентября. Ремонтная база Четвертого флота на Элегии‑пять
– Послушай, Штольц, с кем ты воюешь?
Старый мастер от неожиданности подскочил на крутящемся кресле рядом с пультом диагностики.
Утренние солнечные лучи уже раскрасили яркими красками ремонтную базу, запятнав светлыми бликами внутренности ангара. Два серых бокса стояли опечатанными на крае платформе, два других старик собирался закрыть.
Внизу, рядом с лесенкой на платформу, стоял Шранг. В камуфляжном комбинезоне, перетянутый ремнями для подвесного оборудования. Стоял и печально улыбался, глядя на рассердившегося старика.
– Чтоб тебя, лихорадка! Испугал меня до полусмерти. Что за глупости ты несешь?
– Я заглянул сегодня ночью на твое рабочее место. Ящики трогать не стал, не хотел нарушать твои милые замаскированные метки. Но зато с интересом полюбовался на логи выполненных работ у ремонтных роботов. Характерные движения. На которые так аккуратно ложатся данные со складских терминалов. Получается наглядная картинка.
Старик обреченно опустил руки на колени.
– Штольц, готов поспорить на ящик хорошего пива, что ты здесь ремонтировал двигатели для тяжелых истребителей или штурмовиков. И если мы посмотрим на два опечатанных бокса – там наверняка найдем оттестированное геологическое оборудование, способное тащить в бой или спасать из‑под обстрела веселых ребят, нажимающих на гашетку. А в двух других боксах – поврежденные железки, за ремонт которых ты собираешься получить явно неплохие деньги. Я прав?
Старик молчал.
– Послушай, я тебя знаю, как появился на базе. Ты же нормальный мужик, зачем ты в это ввязался? Через пятнадцать минут планерка. Потом сюда придут молодые ребята, с мыслями об очередной проклятой рабочей неделе и желанием удрать побыстрее на пляж. Ты хочешь, чтобы я устроил для них шоу? После которого командир базы с треском вылетит на пенсию, а тебя отправят гнить в тюрьму? Зачем ты в это ввязался?
Штольц пожевал губами и еле слышно ответил.
– Мой отец еле сводил концы с концами на паршивую пенсию. Мой мастер, научивший меня всему, не дожил и до шестидесяти, отдав все силы и здоровье проклятому железу. И я не хочу повторить их путь. Не хочу.
– Ладно, твои игры с контрабандистами или еще кем – меня не интересуют. Пусть об этом болит голова у безопасников. Меня больше беспокоит другое, – спасатель не торопясь поднялся на платформу, и присел на ящик с инструментами. – Я хочу узнать другое. Скажи, почему ты помог убрать Троста?
– Ты это о чем? – удивился старик.
– Вспомни. Охота. Четыре бота уходят с базы. На одном важные чины, три других забиты фальшивыми грузами. С орбиты спускают три орбитальных бота с продуктами. На охоте ты делаешь замену, и груз уходит наверх. А остатки продуктов и настрелявшиеся вволю господа едут сюда, в город.
Штольц оскалился:
– Надо же, какой умный. И кто это тебе рассказал?
– Твои друзья.
– У меня нет друзей.
– Есть. Механизмы, роботы, системы погрузки. Все те милые железки, на ремонт которых ты отдал лучшие годы. Они и рассказали. Про маршруты, полученные грузы и маркеры людей, участвовавших в поездке. Но главное другое. Что произошло там, на охоте?
Старик задумался.
– Да ничего не было. Нашли кучу следов крупного волчьего выводка, но зверей обнаружить так и не удалось. Так умаялись за день беготни по джунглям, что даже не стали пировать на месте. Собрались и вернулись назад.
– И через пару дней после этого на Троста уронили штугер. Потому что отличный механик что‑то увидел. Или заподозрил. Возможно, он не меньше меня удивился операции по перегрузке контейнеров из одного транспорта в другой.
– Не мог он ничего видеть! – взвился старый мастер. – Он как умотал с остальными за волками, так до вечера и не появлялся! Не держи меня за малолетнего придурка, грузы мы перебросили без лишних глаз. Ни Трост, ни кто‑либо еще не появлялся рядом.
– То есть ты с подельниками прикрылся охотой и лихо провернул дельце. А потом кто‑то решил, что моему другу лучше умереть.
Штольц еще больше сгорбился.
– Я не причастен к этому. И не думаю, что мои компаньоны замешаны.
– Тогда мы возвращаемся к первому вопросу – что случилось тогда, на охоте? Почему кто‑то стал зачищать хвосты?
– Не знаю. Я всего лишь отремонтировал эти несчастные железки.
Спасатель поднялся и поправил ремни рюкзака.
– Возможно, что тебя и не поставили в известность. Но я очень хочу повидаться с твоими друзьями и задать им пару вопросов. Чтобы поставить точку в этой затянувшейся истории.
Старик устало буркнул в ответ:
– Они тебя найдут. Не волнуйся. Найдут.
– Конечно. Например – сейчас.
В стены ангара раскатисто ударил взрыв, замолотив мелкими осколками по железной стене.
Штольц удивленно глянул на спасателя.
– Наша встреча – лучшее место для перехвата. Поэтому я подстраховался. Чуть‑чуть. И насыпал немного противопехотных мин рядом. Ведь тебя и груз должны прикрывать. Особенно – груз.
– Идиот! Зачем ты заминировал базу?! За это трибуналом не отделаешься!
Шранг рассмеялся.
– Старик, через полчаса у комбрига голова будет болеть о других проблемах, а не о паре взорвавшихся мин на территории базы.
