Дмитрий Казаков - Ночь судьбы
Спасло людей лишь то, что расстояние от них до берега было гораздо меньше, чем до Остроухих. Тяжело дыша, путники сошли со льда в тот миг, когда преследователи находились от них примерно в двухстах саженях. Миновали узкую полосу открытого пространства и вступили в лес.
– Как думаешь, пойдут они за нами? – спросил Хорт, хрипло дыша.
– Пойдут, – уверенно ответил Ратан. – Это не простые селяне, как ты уже заметил, это дозор. Время сейчас военное, ну, почти военное. Опять же, граница рядом. Пойдут, и пока не разберутся, в чем дело, не отстанут.
– И что делать? – влез, как всегда, Леслав.
– Засаду устроим, – хмуро ответил Ратан.
СтарикПрошли еще саженей двести, прежде чем Ратан нашел хорошее для засады место. Прогалина, ограниченная со всех сторон густым кустарником, из которого заснеженными руками великанов торчат толстенные дубы. За один из таких дубов укрылся Хорт, приготовив лук и стрелы. Ратан залег сбоку прогалины, так, чтобы противник, пройдя хоть немного по открытому месту, оказался бы к нему боком. Родомисту торжественно выдали топор и попросили особо в драку не лезть. То же указание получил и Леслав. Парень сначала надулся, а потом понял, что не время показывать гонор.
Оказались в результате маг с учеником немного правее и сзади Хорта, за кустами орешника, что скрывали, но давали возможность видеть происходящее на поляне. Пахло здесь, несмотря на зиму, желудями.
Преследователи явились из леса бесшумно. Даже снег, казалось, не скрипел под странного покроя сапогами. Колыхнулись ветки, спорхнули с них стаями крылатые снежинки, и вот они, Остроухие. Шестеро воинов. Боевые луки, длинные и мощные, мечи, панцирей нет, но толстые полушубки выдержат скользящий удар топора, да и меча тоже. Идут группой, луки с плеч не сняли. Не ожидают, что в пределах Эрина кто-то бросит им вызов.
Остроухие подозрительно осмотрели опушку. Какая-то птица, затихшая при появлении людей, вновь начала орать, заставив Родомиста нервно вздрогнуть. Воины на поляне захохотали, медленно двинулись вперед.
Свистнула стрела. Тот Остроухий, что смеялся громче всех, со стоном рухнул на снег, из его левой глазницы торчало оперенное древко. Затрещали ветви, из кустов, словно яростный тур, выметнулся Ратан, кинулся к бестолково орущим Остроухим.
Родомист махнул Леславу: пора и нам. Пока пробирались сквозь ветви, Ратан успел свалить одного из врагов. Фонтан крови из перерубленной шеи выглядел впечатляюще. Свистнула еще одна стрела, но Хорт промахнулся, она лишь оцарапала щеку самого высокого из воинов. Тот все же дернулся, и Ратан, воспользовавшись этим, ловко подсек его. Воин упал, заверещал тонко, штанина его ниже колена темнела и тяжелела на глазах.
Оставшиеся в живых сумели преодолеть панику. Двое сразу же насели на Ратана, лишив его подвижности, а третий за их спинами неторопливо принялся натягивать лук.
Леслав, завопив нечленораздельно, кинулся на помощь. Родомист, видя, что не успевает достать лучника, попросту швырнул в него топор. За такой бросок наставники воинского искусства наверняка высекли бы ученика. Топор лишь слегка задел руку Остроухого. Стрела с недовольным взвизгом ушла в небо, а лучник нехорошо выругался и полез за мечом.
Родомист, забыв об осторожности, уже думал, какое заклинание применить. От раскрытия отряд спас Ратан. С помощью Леслава, который, в основном, мешал противнику, он быстро расправился с одним из Остроухих. Тот получил удар прямо в лицо. Хорт тоже не дремал: второй противник со стоном сел на снег, держась за плечо.
Увидев, что маг в опасности, бывший воевода атакующей гадюкой метнулся вперед, и клинок его высек искры, приняв на себя удар, что предназначался Родомисту. Остроухий зарычал, готовя новый удар, но Ратан ушел ловким финтом и легко, словно играя, отрубил врагу руку, державшую меч. Кисть отвалилась, а раненый завалился назад, дико воя.
УченикСхватка закончилась, а Леслав никак не мог отдышаться. А когда Ратан начал добивать раненых, юноша отвернулся, к одышке добавилась и тошнота. Слышал тяжелые шаги воина, вскрики и бульканье, словно что-то вытекало из дырявого сосуда.
По предложению Хорта тела оттащили в сторону. За кустами присыпали снегом. Вытирая пот со лба, охотник сказал:
– Хватятся их сегодня к вечеру. Искать начнут завтра. Вероятнее всего, к завтрашнему вечеру – найдут. Если не пойдет снег. Но мы к тому моменту будем уже далеко.
Потратили много времени на переправу и бой и поэтому шли долго даже после того, как солнце закатилось. Кусты, растопырив корявые лапы, бросались из тьмы, норовя выцарапать глаза, или ударить в какое-нибудь, особо уязвимое место. Из тьмы доносилось деловитое уханье, извещающее лес о начале совиной охоты.
Шли до тех пор, пока ноги не стали подкашиваться. Леслав засыпал на ходу, спотыкался. Голова Родомиста клонилась к груди, затем он вздергивал ее вновь, таращился упорно, пытаясь разглядеть что-нибудь во мраке. Только тут Хорт позволил остановиться, развести огонь.
Ратан повернулся к Леславу, сказал, отдуваясь:
– Занятие на сегодня отменим. Ты побывал в настоящем бою, против опытных воинов, и даже раны не получил. Молодец.
Похвала показалась юноше незаслуженной. Какой там молодец! Леслав ощутил, что розовый свет от его щек видно даже во тьме. Он всего лишь отвлек внимание одного из нападавших на Ратана Остроухих, только и всего. Пару раз звякнули клинки, соприкоснувшись, и все закончилось. В чем тут доблесть?
Учитель поверг юношу в еще большее смущение:
– Да, Леслав, ты сражался очень неплохо, – сказал он сдержанно. – Особенно для человека, не рожденного для войны, и войне никогда не учившегося.
А Хорт добавил:
– Ты выглядел, как опытный воин. Не суетился, не дергался. Словно побывал уже не в одной схватке.
СановникВсе сложилось совсем не так, как планировал Айлиль. После совещания его отправили командовать Южной армией, что стоит на границе с Новгородским княжеством севернее Светлой реки. Отправили, «как опытного и умелого командира», по выражению государя Брана. Но щеки вельможи, когда он покидал Эмайн Маху, пылали от ярости. Бран попросту перехитрил его, отправив на окраину, туда, где невозможно плести интриги.
А ведь с того совета Айлиль вышел очень довольным. Пусть даже не получилось подорвать авторитет правителя, что с государем, носящим Дар, сделать невозможно, все же удалось заронить сомнения в сердца вельмож. Правление Брана, а точнее всего клана Плавающих во Мраке, и так в последнее время вызывает сильное недовольство знати. Государство растет, укрепляется, драконы верно служат альвам, но старые роды в сиянии Дара все более ослабевают и отстраняются от управления. Теряют привилегии, влияние и власть.
