Святослав Логинов - Имперские ведьмы
— Это дело самое увлекательное — загонная охота на живого человека. От желающих отбоя не будет, ни одна своей очереди не упустит, на то они и ведьмы. Кроме того, лучше перестраховаться, чем решить, что обо мне забыли, и влипнуть в силки.
— Вот это — правильно! — Влад подошел к Чайке, обнял ее за плечи. — Мы станем очень осторожными, так что никто нас не найдет, а если и найдут, то не поймают. Хорошо, что ты про гексаграмму сказала, я теперь от любого шестиугольника, как от зачумленного, шарахаться буду. Уж как-нибудь им прицел собью, не возьмут. А пока давай следы путать и выбирать островок поуютнее. Нам теперь подолгу на островах отсиживаться придется.
ГЛАВА 13
Планету они подобрали со всех точек зрения удачную, курортную, можно сказать, но отдыхать на следующие сутки им не пришлось. Влад видел, что Чайка нервничает из-за творящегося в иной Вселенной проклятия, и решил занять ее делами, а заодно пополнить на корабле запас воды.
Вообще, расход воды в плазменных генераторах минимален, только во время резкого разгона корабля. На маршевой скорости с лихвой хватало межзвездного водорода и встречных частиц. И все же запас воды следовало пополнить. Натаскать в ладонях триста тонн воды — занятие для очень упорных и не слишком сообразительных людей; Влад придумал куда более быстрый способ. Катер поднялся на околопланетную орбиту, где Влад открыл вентили пустых цистерн и стравил воздух. Затем цистерны были задраены, после чего истребитель Влада и Чайка по отдельности опустились, но не на сушу, а в волны большого пресного озера. Под водой Чайка вновь отвернула вентили, и за какой-то час все емкости наполнились озерной водой.
— Здорово! — высказалась по этому поводу Чайка. — Я слышала, что ступу время от времени нужно мыть, но не знала — зачем. А сестры — те, у кого ступы есть, — иногда по нескольку дней ждут, пока ступа напьется и у нее из хоботков воздух перестанет выбулькивать.
— Значит, это хоботки? — весело спросил Влад.
— Ага!
— Так вот, это вентили, и теперь запас хода у нас хоть на тот конец Метагалактики. Впрочем, туда мы еще успеем, а пока полетели проведать Седьмую опорную базу.
На исходные позиции выдвигались пешим по конному, не ныряя к запретной отныне Новой Земле, так что дорога, даже при их скоростях, заняла почти двое суток. Чайка хандрила, Влад развлекал ее как мог. Наконец подошли достаточно близко, чтобы начать переговоры, а в случае чего — пригрозить атакой.
Влад включил громкую связь, и голос Кутелянда наполнил рубку:
— База вызывает капитана Кукаша. Капитан Кукаш, ответьте базе…
Если бы не повышение в чине, можно было бы подумать, что с прошлого сеанса связи ничего не произошло. Влад некоторое время слушал молча, пытаясь определить, запись он слышит или лорд-капитан действительно сидит перед микрофоном и, подменяя рядового радиста, заунывно повторяет одну и ту же пару фраз. К самому лорд-капитану Влад не испытывал никаких чувств, воспринимая его как лишенный человеческой оболочки скрипучий голос, что скребется в динамике. Влад не обрадовался и не огорчился, узнав, что Кутерлянд уцелел во время налета, лорд-капитан был всего лишь принадлежностью Особого отдела, специальным оборудованием, а к оборудованию трудно испытывать нежные либо злые чувства. Вот сквайр-лейтенанта Ногатых Влад охотно увидал бы на больничной койке. Не убитым, а искалеченным, чтобы сквайр-лейтенанту оторвало ногу по самое его любимое место.
Влад вдоволь наслушался причитаний лорд-капитана, но так и не смог ничего определить. Наконец это занятие надоело, Влад включил микрофон и четко произнес:
— Говорит Влад Кукаш. Мне необходимо поговорить с командующим базой.
— Айн момент! — немедленно откликнулся Кутерлянд, доказав тем самым, что никакой записи не было, а он сам сидел все эти дни, ожидая связи.
Влад ждал, предвкушая, что именно скажет ему командующий. Однако в динамике раздался хорошо знакомый голос:
— Здравствуйте, Кукаш, — произнес генерал-барон Мирзой-бек.
— Послушайте, генерал! — устало взмолился Влад. — С вами очень приятно поболтать, но вы же понимаете, что никакие сведения я не передам в ваше исключительное владение. Мне нужно говорить с командующим.
— Вынужден вас огорчить, — постным голосом произнес Мирзой-бек. — Демонстрация силы, которую вы нам устроили, оказалась слишком убедительной. Граф-маршал Мунс погиб на боевом посту и не может выйти с вами на связь. Кстати, я сейчас временно исполняющий обязанности командира Седьмой опорной базы. Так что главнее меня здесь никого нет. Можете говорить.
— В таком случае, — голос Влада был непреклонен, — вы сейчас свяжете меня с императором.
— Зачем? — доброжелательно спросил Мирзой-бек. — Если вы хотите сообщить его величеству ужасную тайну торпедных ускорителей, то это давно уже не тайна, так же как и существование совета Новой Земли, с которым я в настоящий момент веду переговоры.
Влад молчал, не зная, что сказать. Молчание длилось долго, наконец генерал-барон вздохнул и наставительно произнес:
— Я вас предупреждал, что тайны — товар скоропортящийся, их надо продавать вовремя. Хотя, лейтенант, не отчаивайтесь, вы еще можете вернуться и воспользоваться амнистией. Для вашей подруги я тоже постараюсь что-нибудь сделать, хотя законные власти Новой Земли решительно требуют, чтобы она была передана им. Впрочем, меня заверили, что смертной казни на Новой Земле нет. Полагаю, Кукаш, что вам следует сдаться.
ГЛАВА 14
Судьба не слишком благоволила к генерал-барону Мирзой-беку. Его родственные связи с царствующим домом были столь отдаленными, что не приходилось рассчитывать на сколько-нибудь серьезную должность. С другой стороны, будущий начальник Особого отдела находился в столь же отдаленном родстве с одним из древнейших родов империи, некогда правившим на планетах, заселенных выходцами с Востока. В результате он был равно подозрителен как для тех, так и для других. В то же время ни одна из партий не желала упустить выгоды, связанные с таким двойным родством. Жизнь общего родственника была разменной монетой в этой игре и всерьез интересовала одного только Мирзой-бека.
Мирзою не исполнилось еще двадцати, когда до ушей царственной родни дошли сведения, что юноша получает традиционное восточное воспитание и, значит, может оказаться сторонником азиатского дома. Мирзой-бека срочно забрали из университета, где он изучал историю и психологию, и определили в привилегированное военное училище, славившееся строгостью внутреннего распорядка. Единственное, что продолжало связывать кадета Мирзоя с прежней жизнью, — собственное, на восточный лад звучащее имя и старый слуга Хаким, поселившийся неподалеку от казарм и навещавший воспитанника при каждом удобном случае.
