Глен Кук - Холодные медные слезы. Седая оловянная печаль
Я испробовал свой коронный трюк бровью. На этот раз он сработал.
– Мистер Гаррет, они забыли аннулировать мое право нанять сыщика, чтобы разобраться, скажем, в смерти Уэлсли Пиготты. Я предлагаю вам себя в качестве, как вы выражаетесь, клиента. Если попутно вы разворошите что-то еще, ну, я тут ни при чем.
Я улыбнулся ему в ответ:
– Ваш ум изворотлив, как у законника. Мне это нравится. В данном случае. – Я убрал улыбку. – Значит, мне придется искать вслепую?
– Почти. Здесь они загнали меня в угол. Вы уже знаете достаточно, чтобы понимать, насколько осторожно вам нужно действовать. Кое-что вы уже видели. Когда вы вспугнете мерзавцев, мы проведем еще одно совещание и расшевелим моих братьев быстрым решением проблемы.
Мне не нравятся такие игры. Но я улыбался. Я хотел остаться с Перидонтом в добрых отношениях. Я надеялся, что от него будет прок даже теперь, когда он занимается словесной эквилибристикой вместо того, чтобы все мне рассказать.
– Хорошо. Я остаюсь в игре. – Это я решил еще раньше, независимо от его пожеланий. – Но что-нибудь вы можете мне дать?
Перидонт надолго приложился к бренди. Он не шутил, когда обещал надраться. Оторвавшись от стакана, он усмехнулся и бросил мне мешочек с деньгами:
– Мои личные деньги. Не церковные. – Он немного помрачнел. – Я вправе сообщить вам только одно: женщина, занимавшая квартиру, где убили Пиготту, была моей любовницей. Я знал ее под именем Донна Сольда. Думаю, имя ненастоящее. У нее сложный характер. Хотя я содержал ее в роскоши, у нее были любовники. Один из них, возможно, заинтересовал Пиготту, поэтому он и пришел туда той ночью.
Я задал Перидонту несколько стандартных вопросов о его отношениях с Джилл и получил обычные неприглядные ответы. Наша беседа привела Магистра в неописуемое смущение.
– Уверен, вас такие вещи скорее забавляют, чем шокируют, мистер Гаррет. Наверняка вы ежедневно сталкиваетесь с чем-нибудь похлеще.
Еще бы.
– Для меня же это непростительная уступка грешной стороне натуры. – Он сделал большой глоток прямо из бутылки. – Я всегда питал слабость к женскому телу.
– Как и все мы.
– Пока я был молод, все было в порядке. Если я навещал проститутку и она меня узнавала, мы смеялись. Священники – их лучшие клиенты. Но если меня раскроют сейчас – я погиб.
Я понял. Не то чтобы положение Перидонта делало его более уязвимым, просто оно давало посвященным средство воздействия на него.
– Я боролся с внутренним демоном, но в конце концов всегда проигрывал, поэтому у меня появилась насущная необходимость в неболтливой женщине. Донна казалась мне даром богов. Какими бы пороками она ни обладала, рот на замке она держать умеет.
Да уж!
– Она знала, кто вы такой?
– Да.
– Это дает большую власть девушке, зарабатывающей себе на жизнь.
– Она никогда не злоупотребляла своей осведомленностью.
Возможно.
– Как вы с ней познакомились?
– Она – актриса. Работает в театре на Старом Судоходном Канале. Она порядком меня помучила, но настойчивость окупилась.
Для них обоих. Но этого я не сказал.
– Я перевез ее в этот дом едва ли три месяца назад. Там было не так опасно встречаться. Это были счастливые три месяца, Гаррет. А теперь все кончено.
Перидонт прикончил бренди. Похоже, он относится к числу людей, которые, выпив, становятся сентиментальными. Только этого мне не хватало! У меня нет времени жалеть кого-то, кроме себя. Пора потихоньку подтолкнуть его к двери.
– Как мне с вами связаться?
– И не пытайтесь. Я найду способ увидеться с вами. – Неожиданно он проявил не меньшую готовность уйти, чем я – выставить его. Меня слишком разморило от пива, поэтому я как-то упустил из виду причину такой перемены. Перидонт направился к двери. – Удачи, мистер Гаррет. И спасибо вам за чудесный бренди, хотя я и обесценил его, хлебнув, словно низкосортное вино.
Я проводил его до передней двери, заперся и поспешил обратно – проверить, сколько марок можно запихнуть в мешочек чуть-чуть покрупнее моего кулака.
Морли ввалился без приглашения как раз в тот момент, когда я приступил к делу.
– Что это такое, Гаррет? Чудной какой-то тип.
– Клиент, который предпочитает оставаться инкогнито.
Морли мой ответ не понравился. Как и все остальные, он считает, что я могу сделать исключение и довериться его благоразумию.
– Я не хотел бы показаться невежливым, Морли, но я спал совсем немного.
– Я понимаю намеки, Гаррет. Позволь мне проститься со стариком.
– Валяй.
Минутой позже, перетаскивая деньги в комнату Покойника, я подслушал, как Морли дает Дину рекомендации насчет моей диеты с тем, чтобы я меньше уставал и не капризничал целыми днями.
Добрый старина Морли, приглядывающий у меня за спиной за моим благополучием. Если Дин начнет кормить меня салатами и соевым творогом, я задушу их обоих.
28
Я закрыл за Дотсом дверь, заперся на засов, привалился к косяку и вздохнул. Ну, теперь назад – к грезам о белокурой красотке. Времени у меня сколько угодно. Никогда не понимал фанатиков, ратующих за ранние пробуждения.
Потом я вспомнил, что не попытался уладить недоразумение с Тинни. Чем дольше я тяну, тем сложнее мне будет вернуть ее благосклонность. Кроме того, мне совершенно необходимо разыскать Майю и извиниться.
Но не сегодня. Уже очень поздно.
И тут в тишине улицы раздалось звонкое гулкое «цок-цок» лошадиных копыт и металлическое дребезжание железных ободов, подпрыгивающих на булыжниках. Я прислушался. Обычно после наступления темноты колесное движение замирает. Обладатели экипажей не хотят объявлять грабителям, что тут есть кого грабить.
Звук стих.
У меня без всякой видимой причины упало сердце.
Я отправился на кухню – посмотреть, не нужна ли Дину моя помощь. Может, я немного ясновидящий и почувствовал, что тащиться наверх не имеет смысла.
В дверь постучали. Этот стук был воплощением решимости. Кто бы ни ломился в дом, отступать он явно не намеревался.
Я издал самый обреченный из своих вздохов и пошел посмотреть, кто там.
На крыльце стоял посланник Большого Босса – Краск. Он казался еще более противным и зловещим, чем обычно, потому что старался держаться любезно и дружелюбно.
– Чодо просит передать, что вы очень его обяжете, если согласитесь немедленно отправиться к нему. Вы получите компенсацию за причиненные вам неудобства.
Так. Еще один. В последнее время буквально каждый встречный жаждет оделить меня деньгами, ни словом не намекнув, что происходит. Если так пойдет и дальше, я стану богатым человеком.
