Вадим Новицкий - Требуется сообщник
– Молоко пей, – подсказал Кощей.
– А почему не пиво? – спросила Женька, выдув треть кувшина. – В Англии всегда пиво пьют, я читала.
– В Миднайте не советую, – поморщился Кощей и рефлекторно, повинуясь воспоминаниям, схватился за живот. – Иначе мы до Лондона неделю идти будем. И учти, с туалетной бумагой здесь большие проблемы.
– Не за едой же! – возмутилась Женька, не прекращая жевать.
И пудинг, и пирог проскочили на ура, и, «зашлифовав» трапезу молоком, Женька вползла в нору, прорытую в стогу сена.
– Раздевайся, – устало велел Кощей.
– Эй! – Женька приподнялась на локте и приготовилась защищаться, хотя бы для вида. – Вы меня нанимали как помощницу, так что оставьте свои грязные мысли, Михал Николаич, я буду…
– Размечталась! – возмутился Кощей. – Спать в одежде нельзя, с утра не согреешься. На, постели.
Он бросил Женьке ее запасную одежду. Пристыженная девушка кое-как постелила ее под себя и поспешно, пока Кощей деликатно смотрел в другую сторону, разделась до неглиже и укрылась юбкой со свитером.
– Устроилась?
Кощей, не дожидаясь ответа, влез следом.
– Отвернись, ты меня смущаешь, – насмешливо велел он и укрылся плащом.
Обиженно повернувшись на бок, Женька, не рассчитав, оголила нижнюю часть тела, ойкнула и поспешно поправила юбку.
Затем Кощей набросал на нее сена и пожелал спокойной ночи.
Женьке под утро начали сниться сны. Сперва мама, читающая нотацию о безработице, отсутствии образования и общей некомпетентности, затем бывший босс, требующий отчеты, и напоследок улыбающийся Кощей с грязными домогательствами.
– Отстаньте, Михал Николаич, – сквозь сон пробормотала девушка. – Вы слишком старый.
– Размечталась, – проворчал разбуженный Кощей и пихнул ее локтем под ребра, чтобы спать не мешала.
Дальше Женька спала как бревно и проснулась раньше Кощея.
– Да-а, – протянула она, едва почувствовала шевеление за спиной.
Сидела Женька на краю стоговой норы и рассматривала окрестности.
– Природа как природа, холмики вон, лесочек, коровки пасутся, словно и не уезжали.
– А ты чего ждала? – донесся сонный голос Кощея.
– Экзотики, – призналась Женька. – Я ж, кроме Турции, нигде не была и думала, что за границей все другое.
– Будет тебе экзотика, – заверил Кощей, – только позже.
Он натянул штаны, вынул из кармана опасную бритву и принялся скрести щеки, мурлыкая себе под нос.
– А у вас усы седые, – заметила Женька.
– Не седые, а серебряные, – поправил Кощей, закончив с верхней губой.
– Ага, так всем и говорите.
Кощей соизволил посмотреть на девушку, и, убирая бритву, заметил:
– Похоже, учителя по истории Древней Руси тебя тоже любили и поставили четверку.
– Знаете что!..
– «Знаете что»! – передразнил Кощей. – В учебниках черным по белому написано, что у Чернобога были длинные серебряные усы. Смотрятся, должен признать, убого. Ты того, вещи пакуй, нам в Лондон надо.
– А какой сейчас век? – деловито спросила Женька, запихивая пожитки в мешок.
– Ну ты даешь! – восхитился Кощей. – Я слышал, когда спрашивают который час, который день, был случай, когда один знакомый спрашивал, который год. Но который век – впервые.
– Хватит надо мной смеяться, – рассердилась Женька. – Я серьезно. Мало ли куда попадем, я же должна знать.
– Ты – возможно, – кивнул Кощей. – А вот я не в курсе. Здесь альтернативная реальность, понимаешь? Аль-тер-на-тив-на-я. Хрен его знает какой век! На Руси примерно четырнадцатый…
– Хватит врать! В четырнадцатом веке был один царь на всю Русь!
– Мне не нужен один царь на всю Русь, – пояснил Кощей. – Для поддержания границ одного князя хватает.
– Ах значит ВАМ не нужен? – вспылила Женька. – Вы, значит, в стратегию рубитесь?
– Детка, ты чего завелась? – удивился Кощей.
– Того! Бесит, что вам люди побоку! Все только «я» да «мне»!
– Я не понял, у людей есть проблемы? – спросил уязвленный Кощей и шагнул вперед. – Ты чего от меня хочешь?
В любое другое время Женька бы испугалась, но сейчас, обиженная за весь людской род славной Руси, пусть древней, альтернативной, но родины, она возмутилась.
– Я ничего не хочу! – огрызнулась она. – Я и раньше хотела только новую работу найти и с парнем помириться! Вы меня сюда затащили якобы для помощи, а сами плевали на всех и вся, кроме своей Эвелины и чертова дворца.
– Замка, – строго поправил Кощей.
– Дворца! – не сдавалась Женька. – Вы вообще не интересуетесь людьми!
– Я им должен сопли вытирать?
– Вы не пускаете прогресс на Русь!
– Я?! Я не пускаю? А кто, по-твоему, изобрел эти чертовы зеркала, в которых перемещается Эвелина? Кто сделал волшебную тарелку с яблоком, которое показывает реалити-шоу? Кто сделал ковер-самолет? Кто изобрел клубок, показывающий дорогу вместо проводника?
– Вы!
– Как бы не так! Я сижу дома и наслаждаюсь ситуацией! – Кощей не кричал, но его баритон легко заглушал Женькины крики. – Я не против прогресса, я его просто не насаждаю. Ты видела на Руси нищих? Ты видела умирающих от голода?
– Можно подумать, я бы успела! – сжав кулаки, Женька стояла на своем. – И вы могли мне заморочить голову! Вы же бог!
– Я не бог! Вернее бог, но в отставке, – поправился Кощей. – В моих землях нет мануфактуры, как на Западе, нет целенаправленной военной машины, но зато нет голода!
– Но вам на всех плевать!
– Отличный вывод! Ты его сделала на основании того, что я не собираюсь утирать сопли каждому бездельнику? Так это не ко мне, это к Белобогу, или кем он там стал!
– Вы даже не знаете, кто ваш брат!
– И он не знает, – парировал Кощей.
– Он хотя бы добрый!
– Точно, – легко согласился Кощей, – он белый и пушистый, а я злодей. Представится случай, поинтересуйся у Белобога, сколько людей спас именно он, летая вокруг Прадуба, скольких царей он заставил наложить запрет на вывоз старых родителей в зимний лес! Это я сделал так, что взять сироту в семью считают хорошей приметой, просто для того, чтобы уменьшить детскую преступность, она мне, видишь ли, мешала.
– Как же! Объявления расклеивали?
– С таким интеллектом ты читать научилась? – делано удивился Кощей. – Когда брали сироту, то могли вскоре найти пару золотых или бесхозная корова ко двору прибивалась. Если сироту не обижали.
– Да вы святой! – саркастически заявила Женька.
– Я практичный, – холодно ухмыльнулся Кощей, и от этой ухмылки Женьке стало нехорошо. – Я хочу, чтобы опыт предыдущих поколений оставался у последующих, пусть даже посредством сказок и легенд, до которых охочи старики. Я хочу, чтобы мелкие задранцы спокойно жили, а не готовили себя к убийству родителей. Мне. Так. Комфортнее. Я. Так. Хочу.
