Алекс Орлов - Его сиятельство Каспар Фрай
– Ну хорошо, хорошо, признаюсь вам, граф, это я отдал такое распоряжение, чтобы проверить, сгодится ли Фрай для ответственного поручения, что я ему заготовил. В прошлом он был крепок и решителен, но кто знает, не отяжелел ли с годами? Теперь ясно, что с ним все в порядке и я смело могу на него положиться.
– Постойте, ваше величество, а если он откажется? Если сошлется на дела, на нездоровье, да мало ли какие могут быть немочи?
– Он согласится. Я… подсылал ему людей для предварительного разговора. Он согласится, - сказал король, не желая сообщать, кто был настоящим автором этого грандиозного плана.
– Но, ваше величество, почему не послать какого-нибудь сержанта? Или передача этого документа настолько для вас важна?
– Дело не в передаче документа, дорогой де Шермон. Вы не только передадите подписанное мною право, но и отправитесь в Харнлон вместе с Фраем.
– Я?
– А чему вы удивляетесь? Не могу же я положиться на Фрая полностью, нужно, чтобы за ним кто-то присматривал и в случае необходимости мог его остановить.
– Да как же его остановить, ваше величество, если он ночью пятерых…
– Прекратите, граф! Вы прекрасно знаете, что есть способы остановить зарвавшегося наглеца, не вступая с ним в открытое противоборство. Давайте не будем обсуждать хотя бы это.
– Как скажете, ваше величество.
– Спасибо, мой друг. - Король перевел дух. - Вы будете присматривать за ним и при необходимости давать советы.
– Относительно чего, ваше величество?
– Относительно всего, де Шермон. Относительно порядков в Харнлоне, траты казенных денег, военных построений перед решающей битвой, в выборе седел, крупы для солдат.
Король раздраженно встряхнул головой и прошелся до окна и обратно. Затем положил руку на плечо де Шермона и проникновенным тоном добавил:
– Я бы не хотел, чтобы вы, мой друг, истолковали это как ссылку, как попытку отправить вас подальше от королевы. К тому же мне показалось, вам понравилась дочка Фрая. Полагаю, ее общество спасет вас от дорожной скуки.
– Благодарю за доверие, ваше величество, я прямо сейчас отправлюсь к Фраю и доставлю документ, если только не заблужусь.
– О, вы не заблудитесь, дом Фрая в Ливене знает каждая собака. Он здесь известная личность, что-то вроде героя народного эпоса.
31
На сборы у Каспара оставалось так мало времени, что он не мог себе позволить сходить ни в красильни, нив пошивочный и чесальный цеха. Вместо этого он вызвал приказчиков домой, чтобы прямо в гостиной, среди связанных в узлы пожитков, поговорить о судьбе недвижимого имущества.
Каспар решил уехать в любом случае - пришлет ему королева гонца с бумагой или нет. С приходом короля все в Ливене переменилось, Каспар чувствовал это и посчитал за лучшее покинуть город.
По приказу короля он обязан был ехать на север, а без приказа, по своей охоте отправится на юг. До земель лорда Кремптона он намеревался добраться с малой охраной из нескольких человек, а в первом же городе взять отряд человек в тридцать. Никаких особых ценностей, кроме кошелька с золотом, Каспар с собой брать не собирался, однако охрана требовалась для его семейства.
– Господа приказчики и добрые мои помощники, я созвал вас по чрезвычайной нужде, потому что намерен покинуть город в большой срочности.
– Но как же все будет управляться, ваша милость? - воскликнул Луцвель, работавший у Каспара с момента постройки первой красильни.
– Вот об этом я и хочу поговорить, - сказал тот, прислушиваясь к шуму проезжавшего по улице экипажа.
Мимо, прямо через гостиную, Хуберт и Генриетта пронесли связки оружия - мечи и арбалеты. Гости переглянулись, каждый пытался найти для себя объяснение столь поспешного отъезда хозяина.
– Думал я думал и не придумал ничего лучше, как организовать из вас товарищеское кумпанство.
– Это как? - поинтересовался Рыпа.
– Очень просто: каждый из вас получает по одной десятой доле, а все решения вы принимаете вместе, голосуя как в Купеческом собрании. Первый год каждый останется на своем месте и ваши доли, по договору, будут связаны вместе, а на второй год вы сможете сами переназначать управляющих цехами и складами. Чем лучше будете управляться, тем выше будет ваш барыш.
– Без тебя как-то боязно, хозяин, может, я с тобой поеду? - предложил Свинчатка.
– Пока мне некуда тебя взять, может, потом, когда обоснуюсь на новом месте. Впрочем, уверен, что к тому времени вы завалите ливенской «пшенкой» все окрестности.
– А ну как нас перекупят, хозяин, пока тебя не будет?
– Через год каждый из вас волен продать свою долю, либо, оставшись при доле, уйти с должности, но перед продажей он будет обязан прежде предложить долю к выкупу своим товарищам, а уже потом чужим купцам. Ну что, кто-нибудь еще желает спросить?
Каспар посмотрел на Певица и Луцвеля, те только пожали плечами. По их глазам Каспар видел, что они хотят спросить - отчего всем одинаковая доля, но опасаются сделать это при Рыпе, Свинчатке и Слизне. Каспар же не собирался разрешать никакие споры - в рамках совета они смогут сделать это сами. Главное, что его сейчас по-настоящему беспокоило, так это не решит ли Филипп арестовать его вместе с семьей прямо сейчас?
На улице снова застучали копыта, Каспар привстал, однако трое гвардейцев проскакали мимо его дома. Он снова сел.
– Итак, вопросов нет, значит, я зову стряпчего. Господин Штойлец, идите сюда!
Стряпчий Штойлец появился в гостиной со стороны кухни, торопливо прожевывая пирожок с говяжьей печенкой. Под мышкой у него была обшитая кожей туба для бумаги и заверенных свитков, а за ухом - готовое к действию гусиное перо.
Выглядел Штойлец не так представительно, как большинство его клиентов, однако в Ливене слово этого стряпчего считалось самым надежным.
– Прошу вас, стряпчий!
Освобождая место для бумаг, Каспар сбросил со стола собранные Генриеттой вещи, и Штойлец в мгновение ока открыл тубу и развернул свиток с заготовленными договорами.
– Ознакомьтесь и ставьте подписи.
– Чего там читать, хозяин, я и так подмахну, - сказал Свинчатка.
– И я, - подтвердил Слизень.
– И я тоже, - с важностью произнес Рыпа, который еще недавно не умел ни читать, ни писать.
Певиц и Луцвель, напротив, взяли по экземпляру договора и стали внимательно вчитываться в его текст. Каспар не возражал, денежные дела требовали серьезного подхода.
Наконец договоры были подписаны, один Каспар оставил себе, другой был предназначен образованному совету, а третий взял на хранение стряпчий, который вскоре отбыл в сопровождении своего охранника. Следом разошлись и приказчики.
