Юрий Никитин - Зубы настежь
Мой меч начал подниматься, но зверек, даже не заметив меня, юркнул в темноту, там послышались частые удары железа по камню. Я перевел дыхание, сделал еще пару осторожных шагов. Привыкшие глаза рассмотрели как в нише зверек остервенело бросается на стену, крушит, ломает, выламывает мелкие камешки и крупные глыбы, расширяет нишу до размеров пещеры...
– Юродивый, – каркнуло над ухом. – Юрод!
– Тихо ты, – прошипел я.
– Заткнись, пернатое, – прорычал и волк. – Раскаркалось!
Ворон пробурчал сзади:
– Да не слышит он, не слышит.
– Глухой?
– Нет. Трудоголик просто. Послали работать, он и счастлив. Вы что, дураков не видели?
Волк прорычал:
–Таких – нет. Только пернатых. Герой, позволь мне впереди? Я чую за два поворота, а в запахах вижу за три. Мне с вами, как с двумя старыми слепыми черепахами, которых долго били большой толстой палкой!
Земля под ногами вздрогнула. С низкого свода покатились мелкие камешки. Тяжелый грохот близился, волк зарычал, у нас с ним поднялась шерсть, а ворон грозно щелкнул клювом и встопорщил крылья, сразу став в два раза громаднее.
С грохотом обрушилась часть стены. Я отпрыгнул, замахиваясь мечом. Длинная полоса железа прочертила красивый полукруг, я задержал удар, ибо в проеме показались квадратные морды тупых безглазых тварей, что остервенело рушили стены, грызли камень, расширяя и расширяя владения владыки подземелий.
Не обращая на меня внимания, они промчались мимо и неистово вломились в противоположную стену. Камень разлетался в щебенку под их чудовищными лапами. Внезапно образовалась дыра, за ней открылась небольшая пещера, тускло блеснула горка желтого металла. Я понял, что мощь властелина подземелий увеличилась, ибо золото есть власть и мощь, он может создать и бросить мне навстречу жутких тварей...
Я застонал и заставил тяжелые ноги передвигаться в направлении к темному входу. Земля круто понижалась, я цеплялся за стены, чтобы не брякнуться на спину и не съехать ногами вперед вглубь подземелий.
За спиной волк рыкнул:
– Берегись!
Я на миг увидел гигантскую руку, что появилась в темном углу будто из темной пустоты. Зверек пищал и вырывался, пальцы брезгливо держали его за шкирку, и, честно говоря, если бы не отчаянный визг, я мог бы не успеть повернуться и выставить навстречу меч.
Тяжелое тело в прыжке напоролось на острие, мои руки невольно опустились, а пока я вытаскивал длинный меч, из темноты снизу метнулось темное, лохматое, с распахнутой красной пастью. Навстречу прыгнуло, защищая меня, такое же темное, лязгающее множеством зубов. Я отчаянно крикнул «брэк!», одно темное тело послушно отступило, лезвие моего меча с хрустом проломило хребет зверя подземелий.
Волк прорычал:
– Я бы сам, конечно... но впереди еще будут схватки!
– Да и силы надо беречь, – поддержал я мужественным словом. – Ты еще не окреп после твоих ран. А скоро, чувствую...
Ворон каркнул:
– Я лучше всех вас чуйствую!.. Ворон – птица вещая.
– Ворон – это... – прорычал волк. Поперхнулся, кашлянул, заковылял к дальнему темному ходу. Я вытер меч о дергающееся тело чудища, пошел следом. Не потому вытер, что меня смущала это темная жидкость, что капает с лезвия, а просто все так делали, а я человек, который тоже живет привычными подражательными алгоритмами: как все, так и я.
Из-за толстой стены доносились душераздирающие крики. По ту сторону, как на ходу торопливо объяснял мудрый ворон, тянутся камеры пыток, где жгут, протыкают раскаленными прутьями, всаживают зазубренные иглы, тем самым муками жертв повышая мощь властелина подземелий.
Подземный ход вел вниз, постепенно под ногами начали появляться ступени. Воздух стал еще плотнее, тягучее, я ощутил запахи горящего масла, бараньего жира. Спереди забрезжил свет, разросся. Мы вышли в просторный зал, грубо вырубленный в массиве горы, но все же вырубленный, в щели всажены огромные светильники, язычки пламени почти багровые от обилия жира, свод закопчен, но под ногами камень вытерт до блеска тысячами ног.
Волк зарычал, я чувствовал как и в моем горле зарождается рык, а шерсть поднялась дыбом. На ровном камне видны царапины, оставлены явно когтями. А такими когтями любой доспех можно сорвать как венок из листьев.
Сверху каркнуло:
– Там дверь!
– Ну и что? – огрызнулся волк. – Кто же ходит в дверь?
Ворон сделал круг, крикнул:
– Но окна я не вижу...
– Дурень, откуда в подземелье окна?
Ноги мои подкашивались, никогда столько не ходил пешком, но дверь толчками приближалась – массивная, вся в выпуклых круглых бляшках. Над нею два горящих светильника с тремя рожками, я с трудом различал медные основания. Свет резал глаза, я щурился, не понимал как буду вышибать дверь, не всякий таран возьмет...
...как вдруг дверь с грохотом распахнулась навстречу. Косяк задрожал от удара, с потолка посыпались мелкие камешки. На пороге стоял, освещенный сзади так, что я видел только огромный черный силуэт, чудовищный зверь на двух коротких ногах. Передними лапами ухватился за косяк, обе как бревна, светящийся краешек изгибался, показывая бугры мышц.
Внезапно мир содрогнулся от жуткого рева. Меня швырнуло к дальней стене, в спину вонзились острые кристаллы. Больно ударившись, я рухнул на пол, но чудовище торопливо ковыляло в мою сторону. Оглохший, я с трудом поднялся, в дрожащей руке меч, светящаяся змейка пробежала по лезвию, я выставил его навстречу надвигающейся туше.
Чудовище взревело, чем-то похожее на вставшего на дыбы медведя, только в два раза покрупнее. Под серой кожей вздулись шары мускулов. Я потряс мечом, чувствуя как у меня тоже вздуваются шары, удавы и полушария, взревел во всю мощь, вздувая жилы на горле,
От нашего страшного рева посыпались камешки. Стена лопнула с сухим треском. Чудовище взревело громче, оскалив пасть, и тогда я, собрав все силы, заорал страшно и дико, чувствуя как во мне, яром противнике норманистской теории, просыпается древняя священная ярость берсерков. Рев потрясал меня, горло горело как будто хлебнул расплавленного металла. В голове стоял грохот, там резонировало, глаза выпучились. Я страшился, что вот-вот лопнут, но зверь все еще стоял и ревел на меня, я тоже стоял перед ним и ревел, мы ломали друг друга превосходством в реве, я тоже напряг мускулатуру и раздул грудную клетку, потом сомкнул ладони и, хотя меч здорово мешал, надавил ладонь на ладонь, отчего массы мускулов на плечах вздулись рельефными холмами.
Зверь, не переставая реветь, упер одну лапу в бок и заметно подтянул живот, а вторую вскинул к голове и согнул, вздувая мускулы груди, плеча и косых мышц спины. Бицепс вздулся размером с футбольный шар, мне в самом деле стало страшновато, но когда я проделал то же самое, мой бицепс стал выглядеть как мяч для игры в баскетбол.
